Горячие дни (Разозленные)
Шрифт:
Она уже несколько дней — нет, недель, если быть абсолютно честной, — знала, что Мартин планирует избавиться от нее. И она даже знала почему. Однако маленькая частица ее продолжала хвататься за соломинку, отказываясь верить в это. А вдруг всем этим вселяющим опасения изменениям в его ауре есть логические объяснения? А вдруг темная пульсация — это признак душевной болезни? Если это так, это, конечно, ужасно, но зато она может жить спокойно, сознавая, что прежнего Мартина, того, который был в здравом уме, больше нет; что настоящий Мартин никогда бы не замыслил ее смерть.
Но
Она стояла на корме и смотрела, как гавань и городок быстро уменьшаются в размерах. Когда они стали совсем крохотными и почти неразличимыми, она повернулась. Частный остров Мартина был совсем близко. Она даже разглядела дом, стоявший на склоне холма.
Мартин сбавил скорость и повел катер к деревянному пирсу.
— Прими концы, — велел он, сосредоточенно маневрируя.
И тут это случилось. По какой-то необъяснимой причине простой, рутинный приказ сломал последний заслон в ее голове. В одно мгновение жуткая смесь боли, грусти, сомнения и терзающего мозг страха, которая уже много дней разъедала ее душу, была снесена ледяной яростью. От прилива адреналина тут же пробудились все чувства.
Этот сукин сын собирается убить ее. Сейчас. Сегодня.
— Хорошо, Мартин, — сказала она, удивленная и обрадованная тем, как спокойно и холодно звучит ее голос.
Хотя чего удивляться, она давно уже научилась скрывать свои эмоции и реакции под вежливостью и любезностью. Она уже могла бы давать уроки современной гейши. Но она не гейша.
Она взяла канат, легко перепрыгнула на узкий пирс. На то, чтобы обмотать канат вокруг причального столба, ушли мгновения. Ведь она делала это бессчетное количество раз.
Мартин отошел от штурвала и спустился по ступенькам.
— Вот, возьми это, — сказал он, протягивая ей компьютер. — А я возьму твой чемодан и провизию.
Она взяла компьютер. Мартин перекинул на пирс ее чемодан и две сумки с продуктами, затем огляделся, чтобы убедиться, ничего ли не забыто на катере.
— Готова? — спросил он, перепрыгивая на пирс.
Не дожидаясь ответа, Мартин легко подхватил сумки. Его аура мерцала нетерпением и каким-то жутким возбуждением. Пульсация темной энергии усиливалась с каждым мгновением. Тут не просто деловая необходимость, догадалась она. Ему не терпится убить ее. Ее ярость вспыхнула с новой силой.
— Конечно. — Она одарила Мартина лучшей из профессиональных улыбок, той, которой приветствовала его гостей и деловых партнеров. Она считала эту улыбку сценической. — Спрашиваю из простого любопытства: когда ты планируешь совершить это?
— Что совершить? — сказал Мартин. Он уже успел повернуться к ней спиной и шел к небольшому внедорожнику, припаркованному у начала пирса.
— Убить меня.
Его будто пригвоздили к месту. Она увидела, как шок вихрем пронзил его ауру. В спектре замелькали цвета, не поддающиеся описанию. А она действительно застала его врасплох. Неужели он думал, что она не почувствует, как он замышляет ее смерть? Очевидно, на этот вопрос можно ответить только твердым «да». Ведь она никогда не раскрывала все свои секреты.
Его лицо выражало смесь гнева и нетерпения.
— Что, черт побери, ты несешь? — спросил он. — Таково твое представление о плохой шутке?
Она обхватила себя руками.
— Мы оба знаем, что это не шутка, — тихо проговорила она. — Ты привез меня сюда с намерением убить.
— У меня на это нет времени. Мне нужно работать.
— Допускаю, что я стану жертвой несчастного случая с утоплением. — Она слабо улыбнулась. — Как грустно. Дворецкий отправился купаться и утонул. Такое иногда бывает.
Мартин пристально смотрел на нее, как будто пытаясь понять, не бредит ли она от высокой температуры, а потом помотал головой:
— Просто не верится.
— Мне тоже. Но я уже несколько недель вижу, как это приближается.
— Ладно, давай все проясним раз и навсегда, — сказал Мартин с видом человека, вынужденного иметь дело с сумасшедшей. — Мы с тобой долгое время были одной командой. Двенадцать лет. Зачем мне понадобилось бы убивать тебя?
— Думаю, парочка причин найдется. Главная, конечно, состоит в том, что я обнаружила, что в течение последних месяцев ты позволял одним очень плохим людям пользоваться ресурсами «Крокер уорлд» для нелегальной торговли оружием. Все это сельскохозяйственное оборудование, которое ты щедро передавал в дар различным развивающимся странам, — разве это не прикрытие? Получается, что все эти тракторы и плуги стреляют настоящими пулями. Представь мое удивление.
На мгновение ей показалось, что он собирается продолжить этот фарс. Но Мартин остался верен себе. Она не встречала людей, которые умели бы так быстро переходить к сути.
Он улыбнулся с точно отмеренной долей сожаления и поставил на пирс сумки.
— Я знал, что у меня возникнут проблемы с моим маленьким приработком. Именно поэтому я и не подключил тебя в самом начале.
— Дело не в том, как ты зарабатываешь, хотя и это плохо. Дело в людях, на которых ты работаешь.
И в его взгляде, и в его ауре сверкнула ярость.
— Я ни на кого не работаю, — процедил Мартин. — «Крокер уорлд» принадлежит мне. Я сам построил компанию, черт побери! «Крокер уорлд» — это я!
— Ты был «Крокер уорлд». Но потом передал компанию, которую сам построил и которую помогала строить я, одной преступной организации.
— Ты не имеешь никакого отношения к моим успехам. Тебе следовало бы броситься мне в ноги и благодарить за то, что я сделал для тебя. Если бы я не оказался на твоем пути, ты бы до сих пор работала в той жалкой цветочной лавке и жила бы с парой кошек одна-одинешенька — ведь стоит тебе познакомиться с мужчиной, как он в скором времени начинает шарахаться от тебя. Даже мне иногда бывает страшно.