Горячие и нервные
Шрифт:
– Например?
– Понятия не имею, но мне все это не нравится.
Она почувствовала, как знакомая рука обвила ее талию.
– Забудь о нем, – сказал Джон, привлекая ее к себе. – Этот парень – дерьмо, и это наш вечер. Почему бы тебе не представить меня еще кому-нибудь из твоих друзей?
– Фрэнк и Пэм единственные, кого я могла бы назвать своими друзьями, – ответила Виктория сухо. – Хорошо, я представлю тебя моим знакомым.
И в течение следующего часа она исправно выполняла обещанное. Подводила его то к одной группе гостей, то к другой; все эти люди тем или иным
Он прижал ее поближе, и его теплое дыхание коснулось ее уха.
– Господи, как все знакомо!.. Словно я танцую с тобой в моей комнатушке.
И снова, как в былые времена, в ней пробудилось чувство, которое невозможно спутать ни с чем другим. Откровенное и сильное желание.
– Ты тоже? Я думала, это только мо…
– Черт! – воскликнул Джон, когда в кармане его смокинга завибрировал телефон. – Извини, но не забудь, что хотела сказать. Это интересная мысль. – Он улыбнулся. – Мой мобильник. – Он какой-то момент колебался, но потом пожал плечами: – Придется ответить.
– Конечно. – Она убрала руки с его шеи, но когда хотела отступить назад, он удержал ее, продолжая обнимать за талию.
Достав телефон из кармана, он поднес его к уху.
– Мильонни, – нетерпеливо проговорил Джон. И тут же мужчина из его прошлого, мужчина, который только что вел ее в медленном танце, исчез, а вместо него появился «невозмутимый Джон Мильонни». – Когда? – Слушая ответ, он отпустил Викторию. – А почему я слышу об этом только сейчас? – Еще одна пауза, затем его голос смягчился: – Нет, простите, Мак. Я разозлился, но я не имею права срываться на вас. Что? Нет, оставайтесь дома. Я уже еду.
«Мак». Виктория плохо слышала окончание разговора. Она помнила это имя. Это была та женщина, с которой он уже разговаривал, когда только-только появился в ее доме. Нечаянно подслушав их беседу, она слышала, как он приглашал ее сбежать вместе с ним. Приподняв подбородок и расправив плечи, она заставила себя успокоиться. И правда, сколько можно обращать внимание на то, что он не в силах пропустить ни одной юбки? Разве у нее нет чувства собственного достоинства?
Он выключил телефон, убрал его в карман и, бесцеремонно схватив Викторию за руку, потащил ее к выходу.
– Если мы должны с кем-то попрощаться, то скажи мне. Мы уходим, – объявил он поспешно. – Звонила моя помощница. Джареда видели в Денвере.
Глава 14
Чувствуя дрожь во всем теле, Виктория сидела рядом с Джоном на переднем сиденье, пока они возвращались в особняк ее отца. Когда они подъехали к дому, она все еще никак не могла поверить, что Джареда наконец нашли или по крайней мере видели в Денвере.
Джон повернулся к ней. В полумраке машины выражение его лица было непроницаемым.
– Ничего, если я не стану провожать тебя до дверей? Я позвоню, как только смогу сообщить что-то конкретное.
– Что значит «сообщить»? Я еду с тобой. Мне только нужно переодеться, но это одна минута.
То теплое лукавство, которое еще недавно светилось в его темных глазах, теперь начисто исчезло.
– Это плохая идея.
– Я еду, Джон.
Пару секунд он молча изучал ее, потом передернул плечами:
– Ты платишь мне за работу, но все-таки давай договоримся. Здесь я принимаю решения, и если ты хочешь ехать со мной, изволь делать, что я тебе говорю.
Она кивнула, и вскоре они притормозили у дома. В ее голове осталось лишь мгновенное воспоминание о том, как она вышла из машины, переоделась и отдала Хелен распоряжения насчет Эсме. Напоминать, что надо поцеловать на прощание спящую девочку, было излишне. И вот теперь она уже снова сидит в машине Рокета, с дорожной сумкой в багажнике. Мельком взглянув на него, она ужасно удивилась заметив, что он тоже успел переодеться: джинсы, майка, легкая кожаная куртка.
А потом – она готова поклясться, что на это ушло пять или десять минут, хотя по идее требовалось гораздо больше, – Джон уже выехал на Колорадо-бульвар и дальше, на шоссе, ведущее в Денвер. Собравшись с мыслями, она посмотрела на него.
– Как ты думаешь, мы найдем сегодня Джареда?
Он мельком взглянул на нее, пока перестраивался в нужный ряд, чтобы оказаться в линии машин, устремлявшихся вниз с холма. Затем снова перевел глаза на дорогу, когда они въехали на территорию южного Колорадо.
– Возможно, нет… Я планирую осмотреть несколько улиц, как только высажу тебя, и если это ничего не даст, мы вместе продолжим поиски утром. Но слишком невелик шанс случайно натолкнуться на него, так что приготовься, что мы не найдем его до вторника, когда Центр защиты детей раздает еду в Скайлайн-парке. – Он бросил на нее еще один взгляд, и на этот раз в нем читалось предупреждение. – И даже это я не могу гарантировать.
– Сегодня я пойду с тобой.
– Тори, позволь мне устроить тебя в отеле и заняться своей работой.
Его тон был вполне вежливым, но вместе с тем таким категоричным, словно она сказала ему, что собирается плясать голой посреди улицы.
– Неужели ты думаешь, что я смогу заснуть, когда мой брат где-то здесь, совсем рядом, бродит один в ночи? – возмутилась она. – Кроме того, ты никогда не видел его, а он абсолютно не знает тебя. Я скорее смогу опознать его, не говоря уже о том, что от тебя он может попытаться сбежать. Короче, я иду с тобой!
– Господи, до чего же ты упрямая!
– Упрямая? О, ты еще не знешь, какой упрямой я могу быть!
Джон пожал плечами:
– Решай сама.
Он свернул к Миссисипи и вскоре въехал на парковку отеля в районе Черри-Крик. Беспокойно ерзая на сиденье, она раздраженно повернулась к нему.
– Черт, Мильонни, я же только что сказала…
– Представления не имею, когда мы вернемся, – перебил он ее. – Но если ты хочешь, чтобы у тебя было место передохнуть, когда мы закончим, пойди оформи номер и оставь там свои вещи.