Горячие точки на сердце
Шрифт:
— Ты меня однажды выручил.
— Было дело.
— Я добра не забываю. А вопрос у меня такой. Скажи, пожалуйста, как понимать твое бездействие?
— Ты о чем?
— Митинги разрастаются, буйствуют… Им уже места на площади не хватает… В провинции та же картина… И все они направлены против меня. Дом правительства блокировали, как только прослышали, что я там собираюсь провести свое вступление в должность президента… Скажи, разве это порядок?
— Непорядок.
— Можно что-нибудь предпринять?
— Разговор
— Когда?
— Да хоть сейчас.
Владимир Семенов появился через пятнадцать минут. Говорили долго и о многом.
Дежурного Матейченков попросил никого не впускать, чтобы не мешали.
Молчаливый слуга привел шейха в стандартную гостевую комнату — идеальный куб со стандартной спартанской меблировкой, где одна из стен служила одновременно и осветительной панелью. К двери снаружи была привинчена табличка с номером — 393. Оставшись один, проштрафившийся шейх первым делом тщательнейшим образом проверил всю меблировку и обстукал стены с единственной целью — обнаружить жучки-подслушиватели или трансляторы, о которых столько было разговоров среди тех, кому доводилось бывать в резиденции Верховного. В этой же комнате он был помещен сразу по приезде.
Он никаких подслушивающих устройств не обнаружил, и тут же устыдился своей подозрительности.
Остановившись посреди комнаты, шейх раздумывал, что же делать дальше. Сложиться в дорогу было делом полминуты.
Да, необходимо запереться. Как же он раньше об этом не подумал?! Магомет-Расул в два прыжка подскочил к двери и тщательно запер ее, повернул рычажок до отказа, на два оборота. Подергал дверь — все в порядке, никто сюда не сможет войти. По крайней мере, суд Аллаха в эту ночь над ним не состоится. А завтра, завтра на рассвете он улетит на самолете, подальше от гнева Верховного.
А в ближайшую пятницу в городе произошло ЧП, которого давно в душе опасался полпред. Во время митинга на центральной площади Черкесска началась стрельба.
Началась она стихийно и быстро разрасталась, подобно снежной лавине. Погасить стрельбу удалось с большим трудом. Хорошо, что части ОМОНА и милиции находились в постоянной боевой готовности.
Генерал Матейченков придал происшествию самое серьезное значение По его личному настоянию прокуратура КЧР возбудила уголовное дело по данному факту, лучшие силы были брошены на его расследование. Правда, по счастливому стечению обстоятельств жертв оказалось немного.
В результате стрельбы в числе прочих был ранен один из митингующих, черкес. Он существенно помог следствию, поскольку видел одного из зачинщиков кровавых беспорядков — тот, предварительно напялив маску, начал беспорядочно палить в воздух, чтобы вызвать панику среди толпы.
В тот день на площади нес патрульную службу, поддерживая
— Причем тут налоговая полиция? — удивился Матейченков, когда ему доложили о происшествии.
— Этого требовали подстрекатели.
— Странно.
— Свидетель подтверждает: те, кто выкрикивал лозунги, требовали штурмовать именно здание налоговой полиции.
— Чем им налоговики-то насолили? Здесь что-то не так, — покачал головой генерал. — Приведите ко мне свидетеля.
Свидетелем инцидента на площади оказался совсем молодой парень, в папахе, все время сползающей на лоб — видно, была велика.
«Папаха с чужого плеча, сказал бы Сергеич», — подумал Матейченков.
У парня на поясе висел небольшой, видимо самодельный, кинжал с серебряной насечкой — видно, в спешке омоновцы не успели отцепить его, все делалось впопыхах, по следам горячих событий.
— Ты кого хочешь в президенты? — задал неожиданный вопрос Матейченков, разглядывая парня, стоящего перед ним.
— Еще не решил.
— Но ведь ты черкес?
— Да.
— Значит, за Станислава Дерева?
— Не знаю.
— Почему не знаешь?
— Станислав Дерев — предприниматель, богатый человек. А вдруг он будет только за богатых? Тогда простому народу опять будет плохо.
— Какой же нужен президент?
Парень переступил с ноги на ногу:
— Народный.
— Так. А что ты делал сегодня на площади?
— Митинг слушал.
— Ты впервые там был?
— Зачем впервые? — удивился парень. — Я туда почти каждый день хожу, как только работа позволяет.
— Где работаешь?
— В шорной мастерской.
— Так зачем на митинг бегаешь?
— Как зачем? — снова удивился парень. — Надо же определить подходящего президента.
— Разве мало кандидатов?
— В том-то и беда, что много! — горячо проговорил парень. — Главных, правда, только два, но как определишь, который лучше? А остальные такую чепуху несут, что уши вянут… Так по-русски? Некоторые даже обещают… Тьфу, даже повторять не хочу.
— Тебя милиция не обижала?
— Попробовали бы обидеть! — глаза парня сверкнули, и он положил руку на кинжал.
Генерал улыбнулся.
— Хочешь помочь нам?
— А кто вы такие?
— Мы поддерживаем в Черкесске порядок. Не хотим, чтобы кровь проливалась, чтобы не стреляли в людей, которые ни в чем не виноваты…
— Тогда задержите мерзавцев, которые стреляли в толпу. На моих глазах прострелили женщине руку, она стояла рядом со мной… Русская… Пуля раздробила ей кисть… За что, спрашивается? Я ручаюсь, она никому ничего плохого не сделала…
— Непременно поймаем, но ты должен помочь нам, — произнес генерал Матейченков.