Горящий Лабиринт
Шрифт:
– Да не вы! – крикнул Макрон слугам. – Вы-то не останавливайтесь! В бой!
Но это ему не особенно помогло.
Дедаловы ребята окружили своих собратьев и сжали их в крепком объятии. Несмотря на внушительные размеры и силу, Макрон оказался зажат в середине, и ему оставалось лишь без толку извиваться и толкаться.
– Нет! Не могу… – Он выплюнул кусок пузырчатой пленки. – На помощь! Нельзя, чтобы Конь видел меня в таком положении!
Внутри у Дедаловых ребят что-то загудело, будто мотор дал сбой. Из щелей между их шеями и телами появился дым.
Как и всякий разумный человек, увидев, что роботы задымились, я отступил назад:
– Гроувер, а в чем суть плана «Фермопилы»?
Сатир судорожно сглотнул:
– Ну, они должны оставаться на позиции, чтобы мы успели отступить.
– Чего же они тогда дымятся? – спросил я. – И почему начали светиться красным?
– О нет, – Гроувер закусил нижнюю губу. – Они, наверное, перепутали план «Фермопилы» с планом «Питерсберг».
– А это значит…
– Возможно, они хотят пожертвовать собой, устроив мощнейший взрыв.
– Тренер! – завопил я. – Свисти громче!
Я бросился к двери, подцепил ее пальцами снизу и потянул вверх изо всех своих жалких человеческих сил. Начал неистово насвистывать вместе с Хеджем. И даже принялся отбивать чечетку – ведь всем известно, что она усиливает действие музыкальных заклинаний.
Позади нас Макрон визжал:
– Горячо! Горячо!
Одежда на мне стала неприятно теплой, как бывает, когда сидишь слишком близко к костру. После встречи с огненной стеной в Лабиринте мне совсем не хотелось попасть в крепкие объятия автоматонов или пасть жертвой взрыва в этой комнатушке.
– Тяни! – вопил я. – Свисти!
Гроувер присоединился к нашему отчаянному свисту в стиле Джоплина. Наконец дверь поддалась и, возмущенно заскрипев, поднялась на несколько дюймов над полом.
Крики Макрона стали совсем нечленораздельными. Шум и жар напомнили мне о тех мгновениях, когда солнечная колесница готова была сорваться с места и взмыть в небеса, знаменуя величие и силу солнца.
– Быстро! – крикнул я сатирам. – Вы, оба, наружу!
По-моему, это был весьма героический поступок, хотя, если честно, я очень надеялся, что они возразят: «О нет, что ты! Боги вперед!»
Ничего подобного. Сатиры пролезли под дверью и стали придерживать ее, пока я старался протиснуться в узкую щель. К несчастью, я попал в безвыходное положение – а все из-за треклятого жирка на талии. Короче говоря, я застрял.
– Аполлон, скорее! – вопил Гроувер.
– Я пытаюсь!
– Втяни бока, парень! – заорал Хедж.
У меня никогда не было личного тренера. Богам не нужно, чтобы на них кричали и стыдили их, заставляя что-то сделать. И, будем честны, вряд ли кто-то согласится на такую работу, зная, что его шандарахнет молнией, рискни он надавить на клиента, которому лень сделать пять лишних отжиманий.
Но на этот раз я был даже рад, что на меня накричали. Вопли тренера послужили хорошим стимулом – и мне наконец удалось вытолкнуть свое дряблое смертное тело из-под двери.
Едва я встал на ноги, как Гроувер заорал:
– Вниз!
Мы спрыгнули с погрузочной площадки, и стальная дверь, которая явно уступала по крепости стеклянным дверям на входе, взорвалась позади нас.
9
Звонок за ваш счет
От Коня. Принять?
Не-е-е-е-е
Вот мерзость!
Ну почему, объясните мне, я постоянно оказываюсь в мусорном баке?!
Правда, надо признать, что на этот раз мусорный бак спас мне жизнь. Несколько взрывов, прогремевших в «Военном безумии Макро», сотрясли пустыню так, что крышки вонючего железного ящика, в котором мы оказались, загрохотали у нас над головами. Потные, дрожащие, мы едва дышали и, съежившись среди мешков с мусором, слушали, как по баку стучат падающие обломки – снаружи бушевал настоящий ливень из кусков дерева, штукатурки, стекла и спортивного инвентаря.
Целую вечность спустя, когда я наконец собрался сказать что-то вроде «Вытащите меня отсюда!» или «Меня сейчас стошнит», Гроувер зажал мне рот рукой. В темноте его было почти не видно, но я заметил, что он яростно мотает головой и смотрит на меня круглыми глазами, словно предупреждая об опасности. Тренер Хедж тоже напрягся. Ноздри у него трепетали, будто он учуял нечто похуже, чем мусор.
А потом я услышал, как по асфальту зацокали копыта: кто-то приближался к нашему укрытию.
Раздался низкий голос:
– Ну вот, просто отлично.
Какое-то животное обнюхало край нашего бака, вероятно пытаясь учуять выживших. То есть нас.
Я, как мог, старался не расплакаться и не намочить штаны. Кое-что из этого мне все-таки удалось. Сами догадайтесь, что именно.
Крышки бака остались закрытыми. Наверное, мусорная вонь и дым от горящего склада скрыли наш запах.
– Большой К? – проговорил тот же голос.
– Да. Это я.
Так как я не слышал того, кто ему отвечал, я решил, что незнакомец говорит по телефону.
– Не, тут все разнесено в хлам. Не знаю. Макрон, наверное… – Он замолчал: видимо, его собеседник выдал гневную тираду. – Знаю, – сказал незнакомец. – Может быть, ложная тревога, но… Чтоб его! Полиция смертных!
Стоило ему это сказать, как вдалеке послышались звуки сирены.
– Может, мне тут все прочесать? – предложил незнакомец. – Проверить руины на холме?
Хедж и Гроувер встревоженно переглянулись. Речь явно шла о нашем убежище, где сейчас находились Мелли, малыш Хедж и Мэг.