Господин горных дорог
Шрифт:
– С чем пожаловала, королева?
– хмуро спросил он.
– Вернуть тебе долг, Румпельштильцкин, и попросить об услуге, - ответила Кела.
– Гляди-ка, выговорила!
– хмыкнул Румпельштильцкин.
– Что ж, уговор дороже денег. Я не трону твою дочь. А что за услуга тебе нужна? И что ты можешь мне за нее предложить, если уж на то пошло?
– Я хочу освободить душу своего мужа Григора. Отведи меня к Господину горных дорог, и получишь все, что пожелаешь.
Румпельштильцкин вдруг вырос, своею темною фигурой почти полностью скрыв небо.
– А ты не побоишься, королева?
– Нет!
– твердо сказала Кела, хотя вовсе не была уверена в своих словах.
Румпельштильцкин свистом подозвал зверя, больше похожего на грозовую тучу, чем на лошадь, и вскочил в седло. Келе пришлось сесть позади и вцепиться в пахнущий разнотравьем плащ духа. Началась дикая скачка-полет. Чудовищная лошадь касалась вершин гор кончиками копыт и гривой смазывала с неба облака. Спустя полчаса Румпельштильцкин полуобернулся и спросил:
– Страшно? Я могу остановить ночь, и ты вернешься в столицу, королева.
Кела уняла дрожь и постаралась как можно тверже сказать:
– Я хочу освободить душу Григора.
Скачка продолжилась. Ночь нырнула в ущелье, окунувшись в туман. Он клочьями повис на гриве лошади, на длинных волосах Румпельштильцкина, залепил лицо Келе. Ей стало страшно, по-настоящему страшно, что она заблудится в этом сумраке и станет одной из душ, сопровождающих Господина.
Румпельштильцкин вновь обернулся к Келе.
– Страшно?
– Нет!
– в голосе женщины послышалась паника, но она взяла себя в руки.
– Помоги мне освободить душу мужа.
– Зачем тебе спасать человека, которому тебя отдали насильно, и от которого ты ничего доброго не видела?
– удивился Румпельштильцкин.
– Не знаю, - почти честно соврала Кела.
– Что ж...
Ночь вновь взмыла вверх и через мгновение обрела под ногами твердую почву. Тишину разорвал дробный стук копыт по каменной дороге. Кела сильнее вцепилась в плащ сидящего впереди гнома. Ночь провезла их всеми потайными тропами. Иногда казалось, что следом скачут прозрачные тени чудовищной свитой мертвецов.
– Хватит, Господин!
– взмолилась Кела, когда лошадь начала новый полет по кромке горизонта.
– Хватит! Возьми, что пожелаешь, но прекрати скачку!
Ночь замерла на вершине горы. Кела мешком упала на землю, Румпельштильцкин грациозно спешился и простым движением руки отправил лошадь прочь. Над вершинами гор показалось солнце, и небо сделалось розовым.
Господин горных дорог - чернильный силуэт на фоне светлеющего неба - склонил голову к плечу. Кела с трудом поднялась на ноги и принялась приводить в порядок платье. Господин терпеливо ждал, не обращая внимания на поднимающееся солнце.
– Наш с Григором брак был заключен против нашей воли, - тихо сказала Кела.
– Мы никогда не были просто добры друг к другу. Но он единственный, кто... я люблю его. Вот. И поэтому, Румпельштильцкин, именем твоим заклинаю, настоящим обликом твоим заклинаю, Господин, отпусти душу моего мужа; помоги мне найти его тело и захоронить. Ты получишь все, что пожелаешь.
Она гордо выпрямилась.
– Ты согласишься оставить королевский дворец и поселиться в диких горах?
– спросил Господин.
– Да, - кивнула Кела.
– Ты оставишь мир людей, чтобы нестись над горами с сонмом духов?
– в голосе Румпельштильцкина на секунду прозвучали нотки волнения.
– Да, не задумываясь, - ответила Кела.
– И ты простишь меня?
– спросил Григор.
Кела отступила на шаг, не веря своим глазам. Григор стоял перед ней, совсем такой, как в ее недавнем бреду, вертя в длинных, тонких, похожих на паучьи лапки пальцах медноцветный клубок. Вид у Господина был смущенный.
– Мне не нужны никакие жертвы, мне нужно, только, чтобы идущие по моим горам люди соблюдали законы, - Григор, или Господин, или Румпельштильцкин мрачно покачал головой.
– Я много раз слышал, что жители Загоржи не чтят законы гостеприимства и губят путешественников. Тогда я принял облик человека и пришел в деревню. Я не знал ничего о тебе, Кела, а если бы знал, никогда не причинил бы столько боли.
– О да!
– фыркнула Кела.
– Уж не ты ли был белобрысым школяром Абелем?
Григор отвел глаза.
– А что за спектакль с гномом?
– Значит, не простишь...
– Господин выронил клубок и не щурясь посмотрел на солнце.
– Я дам тебе время искупить свою вину, - улыбнулась Кела и обняла мужа.
Путь короля и наследника пролегал через Горжанские горы, славящиеся также, как прекрасные охотничьи угодья. Погнавшись за молодым туром, принц Максимилиан и не заметил, как заблудился. Принц сразу же вспомнил страшные сказки о Господине горных дорог и Дикой Охоте, которые рассказывал проводник. Поэтому первый же встретившийся человек напугал юношу до полусмерти, тем более, что был престранен.
Девушка сидела на ветке невысокой сосны, расчесывая длинные густые медные волосы, и пела диковатую песню. Максимилиану удалось различить лишь пару строк:
Горя ярко-сине-звенящи.
Яблоневый дух нестерпим.
Яблоки в подоле несу.
Принцу еще показалось, что он где-то уже слышал эту песню.
Девушка заметила принца, соскочила на землю и обвила голыми руками шею дымчато-вороной кобылы, стоящей под деревом.