Господин моих ночей
Шрифт:
То, что у мамы и Нэссы теперь появится метка — замечательно, но услуги опытного лекаря стоят дорого, особенно, если он использует для лечения артефакты. Боюсь, такой суммы у нас сейчас нет. Последние драгоценности проданы, осталась только мамина подвеска, но за нее ничего не выручишь. Это всего лишь дешевая безделушка, хоть мама и любит ее больше всех остальных украшений.
Толла строго-настрого велела сразу оговорить, что плата — вперед. Стоять на своем и даже в договор этот пункт внести. Но я так и не
А вдруг он скажет, что только в конце месяца?..
Мама долго не продержится…
Надо было слушать Толлу…
Мало ли, чего я не могу… Через «не могу»… Пора привыкать к своему положению… Взрослеть… Умнеть…
Мысли беспорядочно метались по кругу, как стая растревоженных птиц.
— Элис, — голос высшего стал громче, требовательней. — Посмотри на меня.
На тебя или на тьму, что заменяет тебе лицо?
— Элис…
Упрямо сжала губы и все-таки вскинула голову, упираясь взглядом в теневую маску. Если он опять начнет уговаривать что-нибудь попробовать…
— Не надо так тревожиться, девочка, с твоей мамой все будет в порядке.
Он что, мысли читает?
— Откуда вы знаете…
— Ты…
Нетерпеливо мотнула головой, «ты» так «ты».
— Откуда ты знаешь…
— Ее осмотрят завтра утром, — снова перебили меня. Спокойно. Твердо.
— Что?..
Кажется, этот вопрос станет теперь моим любимым.
— Мой лекарь завтра придет к вам домой и проверит состояние госпожи Тины Бэар, — повторил маг терпеливо. — И госпожи Нэссы Бэар. На всякий случай. Тогда же им обеим поставят метки. Не беспокойся об этом. И о деньгах тоже. Ты будешь получать их частями, еженедельно, начиная с сегодняшнего дня.
Замешательство, волнение, облегчение сменяли друг друга, как в детском калейдоскопе. А потом нахлынула благодарность и накрыла меня волной счастья, гася застарелую боль, горечь, отчаяние. Ощущение это оказалось таким острым, что я с трудом сдержала слезы. Надо же, все эти дни, недели, месяцы не плакала, а сейчас, вместо того, чтобы радоваться, борюсь с истерикой.
Медленно убрала со стола руки, стиснула ладони на коленях так, что пальцам стало больно.
— Спасибо… — я все-таки не сдержалась, и голос слегка дрогнул.
— Не за что, — маг будто не замечал моего состояния. — Я просто выполняю свою часть соглашения. В договоре есть пункт о помощи близким, не забыла? Но если, действительно, хочешь отблагодарить, назови меня по имени.
И только? Неужели ему достаточно такой малости?
— Спасибо… — произнесла, вкладывая в слова, все, что сейчас чувствовала к этому человеку.
Незнакомцу, который по-прежнему оставался для меня чужим и непонятным...
Захватчику, захватившему мою страну и разорившему дом…
Врагу, который сумел… захотел помочь, и в это мгновение стал ближе всех соотечественников, что меня окружали…
— Спасибо, Айтон…
Мужчина вдохнул — глубоко, жадно, словно наслаждался редким, изысканным ароматом, и на мгновение застыл. Наверное, даже глаза закрыл. По крайней мере, так мне показалось.
— Давай все-таки закончим с ужином, — отмер он наконец, — Нас ждет десерт. А потом Хвич проводит тебя домой.
Домой? Почему домой? А как же?..
— Надеюсь, ты к нему уже привыкла, и бедняге не придется прятаться по подворотням, как прошлый раз?
— Нет, он меня совсем не пугает…
Так это по приказу хозяина горгул следовал за мной той ночью?
Пресветлая Каари! Это человек решил изобрести для меня особо изощренную казнь — смерть от удивления.
— Хорошо. Тогда вернемся к десерту, — закончил мужчина, как ни в чем не бывало. — Акоррский пирог моему повару сегодня тоже удался. Попробуй… — На столе появилось высокое овальное блюдо с серебряной крышкой. — Можешь даже передать ему потом очередную благодарность. Гастосу будет приятно.
Этот несносный маг опять надо мной смеялся.
У-у-у… высший…
***
Утром меня разбудили не солнечные лучи, как чаще всего бывало в погожие дни, а громкий голос за дверью:
— Что значит, до сих пор не вышла? Спит? Все еще? Даже я уже встала.
В тоне Нэссы сквозило неприкрытое возмущение, щедро перемешанное с изумлением, даже замешательством. Она обычно поднималась позже всех, считая это исключительно своей, «беременной» привилегией, и сейчас искренне недоумевала, почему я позволяю себе нежиться в кровати, в то время как она уже на ногах.
Быстрый взгляд в сторону окна подтвердил, что в чем-то жена брата права. Я, действительно, сегодня просто-напросто проспала, чего раньше со мной никогда не случалось.
В имении я привыкла рано ложиться, вставать с рассветом и, наскоро умывшись, бежать на самую высокую башню со смотровой площадкой — встречать новый день. Наблюдать, как солнечные лучи пробиваются сквозь кроны деревьев, скользят по крышам, и непременно загадывать желание, когда они касаются надвратных часов. Сначала это — и только потом уже все остальное.
В столице я никогда не изменяла старой привычке, старалась подниматься как можно раньше, и вот… Впервые проспала. А дальше, боюсь, будет только хуже: если высший решит отпускать меня только под утро, спать придется днем.
В голове назойливыми мухами закружили мысли о том, чем мы с магом займемся этими самыми бессонными ночами, и я, отгоняя их, снова сосредоточилась на причитаниях Нэссы. Что бы я там себе не вообразила, все равно не угадаю, вчерашний непредвиденный ужин это лишь подтвердил.