Господин Наставник
Шрифт:
— Когда я задаю тебе вопрос, то ожидаю честный ответ.
Он склоняется к моей шее, и тепло его дыхания опаляет кожу. Мгновение я волнуюсь, что тяжелое дыхание выдаст меня. Его доминирующая сторона сексуальна как грех, и я хочу узнать больше.
— Никогда, — шепчу я. Мои чувства и реакция на него смущают.
Лифт останавливается, и я веду его в свою квартиру.
Когда за нами закрывается дверь, я тянусь к выключателю, но его рука перехватывает мое запястье. Каким-то образом я снова стою, прижатая к стене его крупным телом, и он удерживает мои запястья над головой. Сердце вылетает из груди, и мне интересно, что будет дальше. Между нами чистая химия, нет никакого сомнения в притяжении, и у меня появляется чувство, что это все может стать реальным.
— Я собираюсь поцеловать тебя. Это твой шанс: скажи «да» или «нет», — он крепко держит меня, но его голос звучит тем не менее мягко.
Нерешительность разрывает меня. Я должна сказать «нет»; мы вместе «работаем». Это не романтика и цветочки. Но я хочу почувствовать его губы на моих больше, чем сделать следующий вдох.
— Да.
Как только это слово слетает с моих губ, его рот накрывает мой в голодном поцелуе. Его губы скользят по моим, рукой он поворачивает мой подбородок под нужным углом, и его язык проникает в рот, лаская мой язык.
Черт, этот мужчина умеет целоваться. На меня накатывает слабость, и колени почти подгибаются.
Когда он отпускает мои руки, я цепляюсь за его пиджак, желая быть ближе к нему. Его огромная мощная эрекция упирается в мой живот, и мои мышцы сводит в восхитительном предвкушении.
Его руки скользят по моему телу, пока не оказываются на заднице. Он сжимает ее ладонями, каждой достается по одной половинке ягодиц, мнет и сжимает их, постанывая мне в рот. Мои трусики мгновенно становятся мокрыми.
Когда он прерывает поцелуй, я задыхаюсь, чувствую, как кружится голова, словно я только что пробежала марафон. И блядь, все это от одного поцелуя.
— Ты собиралась позволить тому мужчине прикоснуться к твоей маленькой влажной киске? — его голос глубокий и напряженный.
— Нет! — я с трудом дышу.
— Правильно, ты не собиралась. Он ничего не сделал, чтобы получить такую привилегию. И в течение следующих шести недель твоя киска моя. Скажи это, Бриэль.
— В течение шести недель я твоя.
— Не совсем так. Скажи это.
— Моя киска твоя, — мышцы внизу живота сжимаются, когда я произношу эти слова вслух.
— Правильно, — говори он, скользя рукой вниз по платью, чтобы коснуться киски сквозь ткань. — Моя.
Когда мои бедра непроизвольно двигаются навстречу его руке, он встречает мой взгляд с серьезным выражением на лице.
— Это было слишком давно, не так ли, Персик? Должен ли я позволить тебе кончить, чтобы ты могла сконцентрироваться на нашем уроке?
Из меня вырывается слабый, отчаянный звук, мой затуманенный желанием разум борется, чтобы удержать разбегающиеся мысли, когда… оу.
Его руки скользят под платье, он приподнимает подол, и рывком спускает мои трусики вниз по бедрам. Черные стринги опускаются к моим лодыжкам, останавливаясь на пятках. Должно быть, у меня тот еще видок — я прижата к стене, с нижним бельем в ногах.
Он касается моей киски, раздвигает ее, и как только удостоверяется, что я мокрая, скользит пальцами в меня. Затем подносит пальцы ко рту и облизывает их. К моим щекам приливает жар, я переполнена странными ощущениями. Почтением? Желанием?
— Блядь, ты так хороша на вкус.
Дочиста облизав свои пальцы, он опускает руку и снова вводит глубоко в меня два пальца, заставляя закричать от внезапного и приятного вторжения.
— Ты должна быть готова для меня. Я не хочу причинить тебе боль, — рычит он, толкаясь пальцами туда и обратно.
Я хватаюсь за его бицепс, изо всех сил стараясь удержаться. Удовольствие взрывается во мне, я никогда не чувствовала себя так хорошо. Моя голова ударяется о стену, когда большим пальцем он начинает тереть мой клитор. Его пальцы скользят глубоко во мне, поглаживая изнутри. Ни один мужчина раньше не доставлял мне столько удовольствия.
Когда его рот приближается к моему и он кусает мою нижнюю губу, я взрываюсь, кончая так сильно, что вижу вспышки белого света перед глазами. Я хватаю ртом воздух и открываю глаза, чтобы видеть его.
— Ты всегда так быстро кончаешь, Персик? — спрашивает он.
Я не отвечаю. Я просто стою там, держусь за него и пытаюсь отдышаться.
— Ты прекрасна, когда кончаешь.
Он перестает держать меня, касается рукой моей щеки, подушечкой большого пальца поглаживая нижнюю губу. Воспоминание о том, как он прикусил ее, заставляет меня вздрогнуть, но он быстро целует меня, бормоча извинения. Это вызывает головокружение, так как он может в один момент доминировать, а в другой — быть милым.
Он склоняется ближе ко мне, такой же спокойный и собранный, как всегда.
— Иди в спальню, сними платье, встань на колени на полу и жди меня.
Несмотря на недавний интенсивный оргазм, мое тело жаждет большего. Большего из всего. Эти умелые поцелуи, грязные слова, грубые руки заставляют меня подчиняться.
Я наклоняюсь вниз, чтобы надеть обратно свои трусики, когда крепкая хватка на моем запястье останавливает меня.
Он качает головой.
— Кто сказал, что ты можешь надеть свои трусики? — он помогает мне их полностью снять и подвешивает на своем указательном пальце. — Мой сексуальный маленький персик, — шепчет он.
Когда он убирает мои трусики в свой карман, я знаю, что мне нужно идти.
На дрожащих ногах я иду через темную прихожую к своей спальне. Я не уверена, должна ли включать свет, но решаю сделать так, как он просил. Дрожащими пальцами я развязываю платье на шее и позволяю ему упасть к ногам, затем снимаю туфли и кладу все возле шкафа.
Когда я уже абсолютно голая, становлюсь на колени в центре комнаты, пристально глядя в пол, и жду. Мое сердце бешено колотится, я переполнена сильным желанием и нетерпением. Секс никогда не был таким. Это всегда происходило в постели, под одеялом, без грязного разговора и команд. Просто и понятно. Я знаю, что секс с Домом не будет обычным. Более захватывающим, чем должен быть.