Господин посол
Шрифт:
Он обошел несколько ресторанов в Джорджтауне, где Грис обычно обедал, но нигде ему ничего определенного не могли сказать. Потом он долго бродил по Висконсин-авеню и по прилегающим к ней улицам, надеясь, хоть и понимал, как это маловероятно, увидеть человека в светлом плаще. Кто станет ходить в непромокаемом плаще в такую жару? И все же Пабло полагался на свою память: он отлично помнил черты и голос этого человека, наверное, частного детектива. Очевидно, в Федеральном бюро расследований имеется картотека лиц, занимающихся
Вечером он позвонил Клэр Огилви.
– Ты в городе?
– удивилась она.
– Уже три дня как приехал.
– Я не хотела сообщать тебе о докторе Грисе, чтобы не прерывать твоего отдыха. Я верю в ФБР. Ну, как поживаешь, мой мальчик?
– Грис был моим другом.
– Что за пессимизм. Почему был? Есть!
– Я начинаю терять надежду.
– Когда ты явишься в посольство?
– Завтра.
Многозначительно кашлянув, Клэр понизила голос:
– Прими что-нибудь успокаивающее, дорогой. Обстановка здесь... как бы тебе сказать... мрачная.
– Наша канцелярия - вообще гробница. Ты единственный живой человек.
– Спасибо. Но сейчас важно не это. Будь паинькой и не выходи из себя.
– У меня нет больше сил. Боюсь сорваться...
– Не стоит. Вспомни дона Дионисио.
– Да ну его! Всему есть предел.
– Вот что, любовь моя, тебе надо принять две таблетки перед приходом сюда.
На следующее утро Ортега явился в канцелярию, пожал руку Мерседите и другим машинисткам, зашел в кабинет министра-советника, холодно поздоровался с ним и без обиняков спросил:
– Что же, по-вашему, произошло с доктором Грисом?
– Не могу представить. А в чем дело?
– Да в том, что, по-моему, его похитили, увезли из Америки и убили агенты этого негодяя Угарте!
Хорхе Молина соединил пальцы обеих рук, как для молитвы, поднес руки к губам и спокойно посмотрел на Пабло.
– Чтобы обвинить человека, нужно располагать убедительными доказательствами. Возможно, Грис совсем не похищен и не убит.
– Я хотел бы обладать вашим спокойствием, вашей невозмутимостью и логикой, доктор Молина. Но ничего этого у меня нет. Каждый раз, когда я вхожу сюда, я словно становлюсь меньше ростом и грязнее и всегда стыжусь себя.
Молина, казалось, впал в транс и после долгого молчания прошептал:
– Надеюсь, юноша, вы не считаете меня виновным в этом... похищении!
– Нет, доктор Молина. Вы абсолютно невиновны, я вообще не знаю человека, который был бы так же чист, как вы.
Сказав это, Пабло повернулся и вышел.
Клэр Огилви, предупрежденная Мерседитой о появлении Пабло, поджидала его у дверей своего кабинета.
– Зайди ко мне, - сказала она, опасаясь встречи Пабло и Угарте, которого заметила в глубине коридора.
Пабло последовал за ней.
– Посла еще нет. Садись и слушай внимательно, что я тебе скажу. Вчера я подслушала разговор дона Габриэля Элиодоро с генералом. Это не в моих привычках, прежде я никогда этим не занималась и поступила так только ради тебя.
– И что же ты узнала?
– Посол был разъярен. Он думал, что Угарте причастен к тому, что случилось с доктором Грисом.
Клэр передала ему разговор посла и генерала. Пабло слушал ее с угрюмым видом.
– А не подстроено ли это специально, чтобы ты, услышав, рассказала другим?
Клэр решительно покачала головой. Взъерошив волосы, Пабло прошептал:
– Не знаю... не знаю...
– И, резко поднявшись, воскликнул: - Я не могу больше служить этому правительству убийц!
– Напишешь своим родителям?
– Возможно...
– А не получится так, что ты уже не сможешь вернуться в Сакраменто?
– Мир велик.
– Подумай о своих стариках.
– Последнее время я много думал о других стариках, молодых и детях...
Пабло рассказал о картине, которую написал в отпуске.
Клэр задумалась.
– Трахома была полностью ликвидирована в Сакраменто Всемирной организацией здравоохранения более десяти лет назад. У тебя устаревшие представления о твоей родине.
– К чему эта статистика, Клэр! Неужели ты настолько американка?
– Ладно. Глаза этих бедных и больных детей преследуют тебя, но неужели ты думаешь, что, подав в отставку, ты их спасешь?
– Во всяком случае, это какое-то начало. Какой-то протест. Я буду свободен и смогу разоблачать бандитскую шайку, которая захватила власть в моей стране.
– И занять место доктора Гриса?
– Именно, хотя у меня нет его качеств и его авторитета...
С дымящейся сигаретой во рту Клэр ходила вокруг стула, на котором сидел ее друг.
– Хорошо, - сказала она, наконец остановившись за спиной у Пабло и положив ему на плечи свои большие, в темных пятнах руки.
– Если ты считаешь, что должен это сделать, - делай, но не сегодня. Сейчас возвращайся домой. Твой отпуск еще не кончился. Не встречайся пока ни с кем, ничего не решай, оставь все свои подозрения и помни: ты ни в чем не виноват...
– Не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.
– Я выражусь яснее. По-моему, ты скорее узнаешь о судьбе доктора Гриса, если останешься в канцелярии.
– Не убежден... К тому же, Клэр, с некоторых пор я стыжусь своего лица, когда по утрам смотрюсь в зеркало...
– Я тоже, хотя причины у нас разные, - улыбнулась Клэр.
– Но мы привыкаем ко всему. Не думай, что я советую тебе примириться, просто не надо бессмысленных жертв. Сейчас твоя отставка никому не нужна. Сначала добудь факты, которые помогут сокрушить ваше правительство.