Господин Теней
Шрифт:
– ОЧНУЛСЯ, НАКОНЕЦ! – фыркнул он. – СОКРУШИМ ЖЕ НИЧТОЖЕСТВ, ЧТО ОСМЕЛИЛИСЬ ПОСЯГНУТЬ НА НАС.
– Сокрушим, сокрушим, - отмахнулся я. – Может, я не настолько мстителен, как ты, но не помню, чтобы я оставлял в живых тех, кто посягнул на мою жизнь или жизни близких.
– ТЫ СЛИШКОМ МЯГОК! СТОИЛО БЫ ЗАСТАВИТЬ ЭТУ «СЕСТРУ» ПОМУЧАТЬСЯ, ИСКУПАЯ ЕЕ ГЛУПОЕ ВЫСОКОМЕРИЕ…
– Поверь, ее помучают и без нас, – помрачнел я.
Точнее, уже мучают, пока я тут разговариваю с «воображаемыми друзьями».
Оба Отголоска исчезли, а я, более менее, придя в себя, стал готовиться к следующему шагу.
Тело
– Крокс! Ко мне! – приказал я.
Из тьмы сформировался большой ворон, который тут же сел на мою протянутую руку. Фамильяр откликнулся моментально. Как и было ему приказано, он все эти месяцы крутился подальше от меня и не показывался, чтобы не вызывать подозрений.
Снял с его лапки черный платок и бросил его на пол. Круглый платок тут же превратился в дыру, в которую я просунул руку и достал оттуда увесистый рюкзак.
– Вот и все оно, - улыбнулся я.
Теперь меня ждет переодевание по нормативам пожарных… Ну, не первое и не последнее. Не то, чтобы нельзя какой-нибудь правдой или неправдой создать заклинание, что одевало меня за мгновение… Но не для магических вещей же! Они постороннюю магию отвергают и порой довольно активно.
Моя одежда заменяется на черный костюм, серый поддоспешник и саму броню. Черную чешуйчатую куртку и латные рукавицы я снял с одного упокоенного мной лича. Украшенный изображениями змей пояс занял свое место… Добыча из храма Юань-ти, что укрепляет мое тело и дает хоть какой-то шанс справиться со всем даже в таком состоянии. Не будь его – пришлось бы лечиться до конца и плевать на последствия. Рисковать жизнью сестры и подруги я ради своей конспирации не собираюсь.
На руках появились защитные кольца, на шее привычно повис Амулет Серебрянного Языка, на лбу – неприметный обруч. Я предпочитаю справляться своими силами, но тяжелая жизнь приучила перестраховываться. Сила силой, но порой всякое может случиться и лучше перестраховаться. Последними на ногах появились мои любимые Сапоги-скороходы. Подарочек от… одного крайне неприятного типа. Пусть я терпеть его не могу, но от такого подарка отказываться глупо.
Багровые ленты оплели ступни и голень, образовав прочную, но удобную и очень мягкую обувь. В ней даже в пустыне или болотах ходить можно. Полностью непромокаемые ботинки. Мои любимые. А уж чары ускорения и повышения ловкости вообще делают их вне конкуренции.
В моей руке оказывается кинжал… мой дорогой и любимый кинжал…
– Плач Феникса, - тепло улыбнулся я.
Мое первое оружие… Когда палочка сломалась, один дварф которого я спас, использовал осколки и перо, чтобы выковать мне новый проводник. Палочки кузнец делать не умел, зато выковал мне прекрасный кинжал-джамбию, что служил мне верой и правдой много лет.
Гийом говорит, что из-за постоянных потоков моей магии, проходящих через него, он начинает развиваться во что-то иное. Естественный магический предмет или что-то в этом роде… Но пока, все, что произошло – это некоторые изменения во внутренней структуре. Даже если кинжал разломить, никаких обломков палочки в нем теперь не найти, все слилось воедино.
Потом, конечно, друзья подарили еще кое-что, но сейчас это использовать нет смысла.
– Так, все при мне, а… нет, - вспомнил я самое главное.
Протянув руку вперед, несколько секунд я сосредотачивался на ней. Мысль, чувство, желание, посыл. Пальцы в когтистой перчатке сжимаются и выдёргивают из пространства то, что мне нужно… Серебряную мантию, что хранилась в моем сундуке в комнате.
Мантия Смерти…
Ее настоящее название, увы, известно лишь самой Смерти этого мира, но я тут еще не встречался с ней и, надеюсь, не встречусь. Возможно, я очень сильно, почти абсолютно, защищен от всего, что может противопоставить мне существо Негативного Плана, но Изначальная – это маленько перебор. Эти ребята били бороду богам, а я до такого уровня не дорос и не дорасту в обозримом будущем.
– Ты скучала? – усмехнулся я, а затем накинул Мантию Смерти на плечи.
Секундное промедление, а затем серебряный материал начал стремительно чернеть. Ровные края рвались лоскутами, а все внутри начало исходить мрачной силой. Мантия была покрыта моей силой и преобразилась для моего удобства. Она признала мое господство над собой и право владения и узнала мою ауру.
Осталась палочка, которую мне подарил Гийом, но она сейчас у врагов, надо будет забрать. Палочку временно можно позаимствовать у трупов, однако я не привык использовать местную магию в бою. Надо будет потренироваться, чтобы нормально совмещать стили.
– Почти готово, - сказал я.
Взмах рукой и кровь вокруг меня начала формироваться в причудливый рисунок, коих в этом мире вряд ли кто-то видел.
– Явись, Балам, Ангел Горечи, я взываю к тебе!
За моей спиной возник образ жуткой змеи с тремя человеческими головами, соединенными одной пастью, полной острых зубов. Всего мгновение образ сохранял ясность, а затем исчез, став частью моей силы.
Голову пронзила боль. Да, лучше было бы поторговаться с ней минуту, а не утаскивать ее внутрь своего сознания практически силой… Но я и так потратил слишком много времени. Даже если проявляются последствия, это не важно. Знак Балам я и так не собирался подавлять, а ее влияние… Ну, я не думаю, что мне придется приближаться к каким-то храмам…
Еще одно мысленное усилие – и потоки остаточных сил Отголосков немного изменяются. Ни один Связующий не может сделать с ними многого – так, укрепить тело или немного размыть грань будущего, давая узконаправленное предвидение. И с Балам на моей стороне, мне больше нет смысла фокусироваться на безопасности своего тела. Ее силы в этом направлении куда более удобны, и видеть два раза одно и то же из разных источников несколько дезориентирует. Лучше уж сделать свое личное предвидение более атакующим, прозревать слабости врага всегда полезно.
Горло начало немного болеть, но вскоре неприятные чувства пропали.
– Вот теперь все готово, - произнес я искаженным вибрирующим голосом. Каждый Отголосок имеет знак, внешнее проявление своего присутствия в Связующем, и утробный, гортанный, неестественный голос – Знак Балам. Знаки остальных я подавляю, но этим как-то привык пользоваться.
Накидываю капюшон и обволакиваю лицо тьмой, чтобы никто не смог рассмотреть меня и узнать. Бросив в камеру Конфринго, я поджег трупы, чтобы скрыть свои действия тут, а затем покинул пыточную.