Господство
Шрифт:
Дион думал всего секунду, прежде чем решиться броситься в атаку.
– Ты прав, именно так меня назвала твоя мама прошлой ночью.
Парень смотрел на него несколько мгновений, а затем рассмеялся и внезапно стал похож на одного из героев телесериала.
Итак, вот он, его первый приятель в Напе.
Если, конечно, смех этот правильно понят.
– А на самом деле как тебя зовут? – спросил парень.
– Дион.
– А я Кевин. А это, – он сделал приглашающий жест, охватывающий комнату, – наша преисподняя.
Не
– Ты куда сейчас направляешься? – спросил Кевин, когда они вышли в коридор.
– На алгебру.
– Ну что ж, давай, давай.
– А что у тебя сегодня?
– Английский. Потом классическая мифология, потом физо, потом история рок-музыки, а потом экономика.
– Похоже, у нас с тобой вместе будут еще два общих урока, – сказал Дион. – Мифология и история рок-музыки.
Кевин нахмурился.
– Что значит «вместе»? Что значит «у нас с тобой»? Кто мы с тобой, по-твоему, такие? Два педика, что ли?
– Я не имел в виду… – начал Дион, заволновавшись.
– Не суетись, приятель, и смахни пыль с ушей, – отозвался Кевин, покачав головой. – Я пошел. – Он двинулся вперед по коридору и исчез в толпе, которая начала выливаться из дверей классов, когда прозвенел звонок.
Дион тупо стоял и молчал. По-видимому, он совершил какую-то ошибку, нарушил какие-то традиции, характерные для этих мест, субкультуры, перешел некую грань, сказал неправильное слово, причем в неподходящий момент, и тем самым обидел нового приятеля. Весь урок математики Дион просидел огорченным. Но когда час спустя на уроке мифологии он занял свободное место у окна, Кевин сел рядом как ни в чем не бывало.
По-видимому, резкая выходка Кевина была здесь вполне обычным явлением. По-видимому, так здесь принято.
Надо бы это запомнить.
Дион внимательно рассматривал присутствующих. Кевин следовал за его взглядом и комментировал каждую персону, которая попадала в поле его зрения, кратко сообщая незначительные сведения и сплетни, обрисовывая их личные причуды, но сразу же замолк, когда вошел учитель. Мистер Холбрук – высокий, тощий мужчина с костлявым птичьим лицом – положил свой портфель на стол и направился прямо к доске, где начал писать крупными печатными буквами свою фамилию.
А за несколько секунд до преподавателя в классе появилась девушка в модном школьном платье. Девушка… из сна Диона.
Дион протер глаза и задержал дыхание. Сходство было поразительное, но он тут же отметил и некоторую разницу. У вошедшей вьющиеся волосы свободно спадали на плечи, а у той, во сне, они были прямые и завязаны в узел. И тем не менее сходство налицо. Его взгляд проследовал за девушкой. Она села на свободное место во втором ряду. Она была симпатичная, можно сказать красивая. Да нет же, она была просто прекрасна. В ней чувствовалась некоторая сдержанность, или, точнее сказать, скрытая внутренняя скромность, почти застенчивость, что делало ее еще более привлекательной и выгодно отличало от ее копии во сне.
Он хотел спросить Кевина, кто это такая, но по тишине, царящей в классе, строгому виду учителя у доски было ясно, что разговоры сейчас неуместны.
Дион смирился с тем, что весь длинный час придется провести в неведении. Зато можно на нее смотреть. Кратко представившись, мистер Холбрук сделал перекличку, и Дион выяснил, что ее зовут Пенелопа. Пенелопа Аданем. Какое славное имя! Традиционное, банальное, старомодное – называйте как хотите, но он сразу понял, что оно ему очень нравится.
Как и все остальные, Пенелопа оглядывалась на того, чье имя называли, и Дион, еще не осознавая почему, начал нервничать. Просто список приближался к букве «С».
– Семел, – провозгласил учитель. – Дион.
– Здесь, – отозвался молодой человек. Он уставился на парту, не решаясь взглянуть на нее. Когда мистер Холбрук произнес следующую фамилию и Дион наконец поднял голову, ее внимание было переключено на того ученика.
«Какие у нее легкие, воздушные движения», – подумал он.
Время тянулось медленно, преподаватель что-то монотонно бубнил, и Дион, отключившись от этого неразборчивого рассказа, остановил свой взгляд на затылке Пенелопы.
«Может быть, завтра ухитрюсь сесть поближе», – промелькнуло в голове.
Как бы долго ни длился урок, но звонок все же прозвенел, причем неожиданно и громко. Дион медленно поднялся со своего места, глядя, как Пенелопа собирается и берет свои книги. Когда она встала, на ее не очень тесных брюках сохранился отпечаток ее ягодиц.
Кевин заметил объект внимания Диона и покачал головой.
– Ты слишком торопишься причалить к берегу острова Лесбос, приятель.
Дион удивленно посмотрел на него.
– Что?
– Она предпочитает филейную часть.
– Филейную? Я что-то не понял.
– Не понял, не понял. Кость, которая у тебя в штанах, ей не нужна. Теперь понял?
– Ты врешь.
Кевин пожал плечами.
– Я просто называю вещи своими именами.
– Она не может быть лесбиянкой.
Кевин небрежно схватил за рукав проталкивающегося мимо них к двери паренька, вернее сказать, тяжеленного парня, державшего в руках всего лишь одну тонюсенькую папочку.
– Хэнк, как насчет Пенелопы Аданем?
Здоровяк осклабился.
– Это специалистка по девочкам.
Кевин отпустил рукав Хэнка и повернулся к Диону.
– Понял?
Лесбиянка, Ну просто не укладывалось в голове, но и не верить он тоже не мог. Дион смотрел, как она выходит из класса и исчезает в переполненном холле. Лесбиянка. Как все удивительно. Ему еще никогда не приходилось встречаться с девушкой, такой красивой и с такими странными наклонностями, но теперь придется покрепче разогреть свое воображение, чтобы представить ее обнаженной, да еще и в постели с женщиной. Чем они там занимаются? На это его фантазии не хватало. Он мог мысленно нарисовать себе подобную картину только в общих чертах.