Госпожа Клио. Восход
Шрифт:
Кристина снова попыталась закричать, и снова не услышала голоса, и слезы почему-то не текли по щекам, хотя она отчетливо сознавала, что плачет. Возникла логичная мысль, что она умерла и присутствует, в виде души, в другом, предназначенном исключительно для душ, месте. Если так, то, оказывается, смерть не слишком и страшна, ведь при этом сохраняется, и память, и способность мыслить. Страх преодолел апогей, и мысли, цепляясь друг за друга, стали выстраиваться в цепочку. Так уж устроено человеческое сознание – если паника не убивает его мгновенно, то оно тут же начинает искать выход.
Кристина осмотрелась. До этого казалось, что ее окружает полная и непроглядная тьма, а, оказывается, вокруг происходила
Опустив взгляд, она увидела свое тело. …Блин, да я совсем голая!.. Как это получилось? Наверное, я действительно умерла, ведь душе не нужна одежда… Накатилась волна жалости; захлестнула, закружила в круговороте знакомых лиц, и тут Кристина с разочарованием поняла, что не может вычленить из них ни одного, которое было б ей особенно дорого. Создавалось впечатление, что жизнь, вроде, еще не началась. Так, какие-то наметки; нащупывание своего пути. …Максим, Маринка, Инка, Алена … – вспоминала она, – кто там еще?.. Отец? Конечно, ему будет тяжелей всего, но теперь уж ничего не поделаешь. Кто б мог подумать, что все оборвется так глупо и так внезапно?..
Отдельно от всего этого пестрого калейдоскопа стояла фигура господина Виталия. Что он мог сделать такого, что от одного прикосновения к колесу Фортуны она умерла? Теперь об этом уже вряд ли возможно узнать, но ведь и обвинить его не в чем – никто ж не просил ее лезть в кабинет, а, тем более, трогать там что-либо. Да и какой смысл сейчас думать обо всем этом, если надо приспосабливаться к новым условиям бытия?
Исходивший от нее свет качнулся, и Кристина разглядела огромные каменные лепестки, являвшиеся частью колонны, уходившей не вверх над ее головой, что было бы естественным, а вниз. Значит, она и правда, парит в воздухе, что является еще одним подтверждением ее бестелесной сущности. Но теперь этот факт не испугал ее – жизнь-то продолжалась, вот, что важно! А ко всему можно привыкнуть.
– …О, Супруга Бога… Анхесенамон!.. – услышала она громкий шепот, – ты спишь?
Кристина испуганно вздрогнула. Вдоль стены двигалась осторожная тень. То, что новый мир обитаем, ее не удивило, но то, что здесь можно перемещаться, как обычные люди и даже разговаривать, несколько смутило ее.
…Значит, я все-таки на земле, а не в каком-то эфемерном пространстве. Но почему тогда не в офисе, ведь говорят, что сорок дней души пребывают там, где человек умер? И имя какое ужасное… не поймешь, даже какой оно национальности… а, может, это Египет? Ведь судя по книгам, господин Виталий изучал, именно, египетскую магию. Рассветет, и я увижу пирамиды… как прикольно!.. Тогда, может, я и не умерла?.. Ход мыслей прервался, потому что откликнулась невидимая Анхесенамон, которая, судя по голосу, была юной девушкой.
– Это ты, Синатхор?
– Да, Та Для Которой Нет Неисполнимых Желаний.
– Великий Маг дал мне совет?
– Дал…
– Ой, смотри, Синатхор! – радостно перебила девушка, – Атон снова пришел!.. – тоненький силуэт появился у стены и протянул вверх руку.
– Да, удивительное явление, – ответил мужчина задумчиво, – солнце может рассыпаться бликами, но никогда не видел, чтоб на небе присутствовало две луны.
– Это не луна, Синатхор, – девушка засмеялась, – луна, вон там, высоко, а это Атон снова пришел, чтоб поддержать и укрепить меня.
– Хвала богам, если это так,
По направлению руки девушки Кристина поняла, что, скорее всего, речь идет о ней. Они оба видят ее! Первым неосознанным желанием стала попытка прикрыть наготу, но она никого не шокировала и, вообще, то, что говорили они о какой-то луне привело Кристину в полное недоумение. Ведь она-то знала, как выглядит, а они почему-то наблюдали ее совсем по-другому. Огляделась, думая, что, возможно, ошиблась, принимая разговор на свой счет. Нет, в небе она являлась единственным видимым предметом, если не считать далекой настоящей луны и нескольких наиболее ярких звезд.
– Великий Маг сказал, – продолжал мужчина, – что для тебя есть муж в стране Хатти.
– Наверное, эта страна очень далеко, раз он еще не пришел за мной, да, Синатхор?
– Когда-то так и было. Нас разделял неприступный хребет Тавра, земли Киццуватны и Митани, а на нашей северной границе стояла мощная крепость Кадеш. Но хеттский царь Суппилулиума сблизил нас без нашего на то согласия. Он перешел горы Тавра, покорил Киццуватну и Митани, попутно захватив часть Сирии, находящейся под нашим владычеством. Потом переправившись через Оронт, он разграбил Кадеш и провозгласил своей новой границей ливанские горы и берега обеих морей. Теперь его держава велика и могущественна. В настоящее время Суппилулиума осадил город Каркемиш, стерегущий переправу через Евфрат и исход битвы там уже предрешен – в Каркемише почти не осталось, ни солдат, ни еды. Потом хетты двинутся в наши земли и тогда будет поздно думать о замужестве, потому что ты превратишься в рабыню.
– И наши боевые верблюды не смогут остановить его?
– У нас их слишком мало; как и погонщиков, и лучников, а наши немху давно разбрелись по своим полям и, наверное, совсем разучились воевать. К тому же, никто давно не строил новых колесниц, потому что твой отец не слушал советов и больше восхвалял Атона, чем занимался защитой границ.
– Не смей так говорить! Мой отец был великим человеком.
– Я не отрицаю этого, но он родился, скорее, художником, чем царем. Сколько раз обращались к нему за помощью правители Катны и Симиры, наших самых северных провинций? Я помню, как писал твоему отцу правитель Тунипа: «…ныне Тунип, твой город, рыдает и слезы его текут потоком, и нет у нас больше надежды. Ибо десять лет взываем мы нашему повелителю, Владыке Двух Земель, но в ответ не получаем ничего, ни единого слова…» Твой отец же тогда строил Ахетатон и низвергал богов, и именно поэтому теперь даже в этом дворце можно расслышать топот хеттских боевых колесниц.
– Ты специально злишь и пугаешь меня, да?
– Так говорил и твой отец, – усмехнулся мужчина, – но учти, что времени для принятия решения у тебя не так уж много – лишь пока хетты стоят под стенами Каркемиша мы можем успеть сговориться с ними. Не забывай, Анхесенамон, даже если они не двинутся на Египет, а вернутся домой, то до их столицы не менее двух месяцев пути, а тебе, чтоб выбрать мужа отводится всего семьдесят дней – пока тело Тутанхамона не превратится в мумию и не будет погребено. Потом мужа тебе выберет верховный жрец Амона, а ты знаешь, чем это может закончиться для всех нас.
– Знаю, но не отправлюсь же я к царю хеттов? Я могу лишь написать письмо, а кто доставит его? Все рабы и все слуги подчиняются верховному жрецу Амона. Письмо сразу попадет к нему и он выставит меня предательницей, призывающей врагов в свою страну… и даже если найдется надежный гонец, думаешь, царь хеттов бросит осаду и помчится ко мне?
– Конечно, нет. К тому же царь немолод и мудр. У него уже есть жена, а у хеттов не принято иметь наложниц. Но, как сказал Великий Маг, у него много сыновей, и одного из них, я думаю, он сможет отдать тебе в мужья.