Гость. Часть 3
Шрифт:
Всё это время Тацуя делал вид, что не обращает внимания на таинственного человека, шпионившего за ним.
— ...Когда я перенес Энджи Сириус в фургон, тех резервных сил, которых я победил, уже не было.
— Их взял наблюдатель?
— Предположу, что наблюдатель решил, что они перевешивают наблюдение за мной, потому что к тому времени как я вернулся, выведенный из строя Тиба Наоцугу тоже исчез.
Выслушав отчет Тацуи, Хаяма принял позу задумчивости. Учитывая, что невозможно было сказать, притворяется он или нет, это можно было лишь записать ему как обширный опыт старого человека.
— Похоже, наш наблюдатель тесно связан с Семьей Саэгуса.
— Семьей Саэгуса? Вы уверены, что не с Семьей Тиба?
— Токио под юрисдикцией Семьи Саэгуса. Ещё мы узнали, что подчиненные Коити-самы предпринимают определенные действия.
Коити-сама — глава Семьи Саэгуса, поэтому Тацуя естественно понял, что тот говорит о Саэгусе Коити. Имена различных глав Десяти Главных Кланов были широко известны среди японских волшебников.
— Вы решили ограничить применение магии к минимуму и в основном полагаться на ближний бой, потому что знали о наблюдении, но, несомненно, сам бой — это то, чего под наблюдением следует избегать при любой возможности.
Ни одно из цепочки событий начиная с апреля, не было спровоцировано Тацуей. Его всегда в них втягивали. Но, несмотря на это, Тацуя хорошо понимал, что настолько заметный страж как он — нежелателен, поэтому промолчал.
— Тем не менее, Тацуя-доно, мы также знаем, что вы не сделали ничего, за что вас нужно винить. Хотя защита одного из кандидатов на следующую главу дома, Миюки-доно, ваша миссия, вы уж не единственный кому дана эта задача. Даже если она ещё не на стороне Майи-сама, ещё слишком рано другим семьям знать положение Миюки-доно. Конечно, учитывая, что это Коити-сама, он, возможно, уже начал подозревать...
Под «начал подозревать» он видимо подразумевал мысль, что Тацуя как-то связан с Семьей Йоцуба. Тацую внутренне впечатлило, что это было всё ещё «начал подозревать», а не «растущая уверенность».
— В свете этого мы не можем позволить им захватить какие-либо доказательства за рамками предположений. Тацуя-доно, пожалуйста, передайте скопированные данные мне. Я начну разбираться с военной стороной USNA.
Тихие слова, выскользнувшие изо рта Хаямы, прозвучали в ушах Тацуи как гордое хвастовство.
По количеству членов Семья Йоцуба явно уступала Семьям Саэгуса и Итидзё. Но их боевое мастерство сопоставимо. А в битве один на один у Йоцубы будет преимущество. Несмотря на своё ограниченное количество, они были более чем способны стать контртеррористической козырной картой и действовать вне досягаемости закона, что нужно правительству. С точки зрения тайных операций и убийств, никто из «Чисел» не мог сравняться с Семьей Йоцуба.
— До тех пор пока мы не оставляем JSDF возможности вмешаться, Коити-сама не должен суметь вмешаться напрямую.
Другие агенты — совсем другая история, но по крайней мере словам Хаямы можно было доверять.
Прежде чем выключить линию связи, Тацуя низко поклонился перед камерой.
В тот миг, когда увидела лицо Тацуи, когда он приехал её забрать, Миюки широко открыла глаза от потрясения.
— Что-то случилось?
— Нет, ничего существенного.
Хотя он сразу же ответил, Миюки очень хорошо понимала, что это были лишь поверхностные слова, чтобы прикрыть положение.
— Онии-сама, не ранен?
Вдруг Миюки крепко Тацую обняла.
И это привело Тацую в замешательство.
— Нет, Миюки, пожалуйста, успокойся.
— Как же я могу! Этот «запах»... Онии-сама, ты дрался с Линой, да!? И не один на один, да!? Ты «пахнешь» как будто дрался против десяти человек как минимум!
Также как Тацуя мог использовать зрение, чтобы ухватить «информацию», Миюки обнаруживала «информацию» через касание. Однако Миюки была ещё более способной, она практически интуитивно могла использовать запах, чтобы получить знание. Хотя на Тацуе не было никаких следов ран, на нем остался «запах» битвы.
— Пожалуйста, немного угомонись.
Хотя следует восхищаться, что кто-то о нем волнуется, но невозможно будет поговорить, если она не успокоится.
— Ты должна знать, что никто не способен даже царапины на мне оставить.
Любой другой был бы, наверное, смущен его словами, но Миюки сразу поняла смысл.
Постепенно её волнение начало уменьшаться.
И через пять секунд она полностью успокоилась.
— ...Онии-сама, приношу искренние извинения за то, что так себя вела.
Сестра не только словесно извинилась, но даже её тело как-то приютилось в смущении. Тацуя не смог сдержать улыбку — наверное, он считал, что можно правильно ответить лишь улыбкой — и слегка покачал головой:
— Не беспокойся. Это ведь я заставил тебя поволноваться.
— Не беспокоиться... Конечно же, сестра будет беспокоиться за безопасность Онии-самы.
«Конечно?» — невольно у Тацуи в голове мелькнул вопрос, но он хорошо понимал, что высказать его — табу.
Это была не более чем мысль.
И вправду, беспокоиться за других естественно, но рвение Миюки было чуть-чуть нетипичным.
— Естественно, Лина никак не сможет тебя победить, сколько бы раз ни делала тебе вызов. Потому что никто в мире не победит Онии-саму.
Когда он наблюдал, как сестра изливает свои обычные горячие слова, самосознание Тацуи наблюдало за ней чуть холодными глазами.
Пока Миюки в него верит, он должен оправдать её ожидания, какой бы ни была цена. Эта мысль и впрямь существовала где-то в его сердце, понимание, рожденное как от решимости, так и от гордости.