Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России
Шрифт:
Через год после Аустерлица Россия начала войну против Франции в составе новой коалиции. Место Австрии, заключившей с Наполеоном сепаратный мир, заняла Пруссия. Но Пруссия оказалась еще более слабым союзником России, чем Австрия. Наполеон разбил прусские войска под Иеной и Ауэрштедтом и в октябре 1806 г. занял Берлин. Пруссия как самостоятельное государство перестала существовать. После поражения Пруссии Россия осталась в одиночестве. Англия после объявления Наполеоном в ноябре 1806 г. континентальной блокады не могла больше поддерживать Россию ни материально, ни политически. В сложившейся обстановке Александр I согласился на переговоры с Францией о мире. В 1807 г. в Тильзите начались секретные переговоры между двумя императорами. Условия Тильзитского мирного договора наметили раздел между Францией и Россией сфер политического влияния в Европе. Наполеон предоставил свободу действий России в отношении Швеции и Турции, Александр I признал за Наполеоном свободу действий в Западной
Подписание мирного договора вовсе не означало, что войны с французским императором не будет. В правящих кругах России это прекрасно понимали, поэтому своевременное получение информации о политических и военных планах Наполеона приобрело первостепенное значение. В 1807 г. Александр I, встревоженный положением дел во Франции, послал в заграничную командировку молодого генерал-адъютанта, князя Петра Михайловича Волконского, с целью разведать состояние наполеоновской армии. В начале 1810 г., возвратившись в Петербург, Петр Волконский представил отчет «О внутреннем устройстве французской армии и генерального штаба». Отчет получил высокую оценку военного министра Михаила Богдановича Барклая де Толли и императора Александра I. Князю Волконскому было поручено возглавить в армии квартирмейстерское дело.
Квартирмейстерекая часть в то время не имела никакой организационной структуры и была чем-то непонятным не только для войск, но и для высших начальников. В 1810 г. Волконский проводит реорганизацию управления квартирмейстерской частью. Он сосредотачивает ее центральное управление в канцелярии, состоявшей из четырех отделений. Первое отделение занималось текущими делами, второе — проводило топографические съемки, третье — занималось составлением маршрутов для передвижения войск и их расположением по квартирам и лагерям, четвертое — занималось хозяйственными вопросами и архивом [567] . Окончательное устройство квартирмейстерекой части было закончено в 1815 г. С этого момента началось реальное развитие квартирмейстерской службы в России.
567
Глиноецкий Н. П.Указ. соч. — С. 227.
В 1810 г. Барклай де Толли, находясь под влиянием отчета князя Волконского, поставил перед Александром I вопрос об организации постоянного органа стратегической военной разведки. Инициатива военного министра получила поддержку императора Александра I. Таким органом стала Экспедиция секретных дел при Военном министерстве, образованная в январе 1810 г. В январе 1812 г. она была переименована в так называемую Особенную канцелярию при военном министре. Круг обязанностей ее сотрудников определялся «особоустановленными правилами» [568] , а результаты их работы не включались в ежегодный министерский отчет. Под разряд «особенных дел», которыми занималась канцелярия, подпадал сбор разведывательной информации, ее анализ и выработка рекомендаций для командования. С самого начала своего существования Особенная канцелярия военного министра работала в условиях строгой секретности. Особенная канцелярия совмещала в себе сразу несколько функций. К ним относились: ведение стратегической разведки (сбор важных стратегических сведений за границей), ведение тактической разведки (сбор данных о войсках противника на границе) и контрразведки (выявление и нейтрализация вражеской агентуры) [569] . Приоритетным направлением работы в предвоенные годы являлась, безусловно, стратегическая разведка.
568
Полное собрание законов Российской империи. Т. 32. № 24971. § 133.
569
Безотосный В.Секретная экспедиция // Родина, 1992. С. 22.
Особенную канцелярию в первую очередь интересовала информация военного характера: численность войск иностранных государств, их вооружение и боеспособность, уровень подготовки командного состава, состояние и обустройство крепостей, наличие резервов и др. Важное значение придавалось сведениям о внутриполитическом положении в стране, о состоянии экономики, о «характере и духе народа» и т. д. Для ведения стратегической разведки в русские посольства за границей были направлены тщательно подобранные, всесторонне образованные офицеры. Действуя под видом чиновников Министерства иностранных дел, они должны были тайно собирать сведения военного, экономического и политического характера. Каждому из направлявшихся за границу офицеров вручались подробные письменные инструкции. Первоначально таких офицеров было семь человек.
В Дрезден поехал бывший адъютант генерала Д. С. Дохтурова майор В. А. Прендель, в Мюнхен — бывший адъютант генерала А. П. Ермолова поручик П. X. Граббе, в Мадрид — поручик П. И. Брозин. В Париже подобного рода функции были возложены на полковника А. И. Чернышева, который формально являлся особым курьером по переписке между Александром I и Наполеоном. При русских миссиях в Вене и Берлине находились, соответственно, полковники Ф. В. Тейль фон Сераскеркен (ранее уже выполнявший военно-дипломатические задания) и Р. Е. Ренни (назначенный формально военным адъютантом посла X. А. Ливена). После отзыва Ренни в 1811 г. его заменил поручик Г. Ф. Орлов. К подбору кандидатов на должности военных агентов подходили весьма тщательно. Все агенты знали несколько иностранных языков. Майор В. А. Прендель владел пятью языками, полковники Р. Е. Ренни и Ф. В. Тейль — тремя. Александр Иванович Чернышев, Григорий Федорович Орлов и Павел Иванович Брозин получили прекрасное домашнее воспитание. Потомок бедного дворянина Павел Христианович Граббе окончил шляхетский кадетский корпус, воевал в конной артиллерии генерала А. П. Ермолова. Все военные агенты (за исключением Г. Ф. Орлова, потерявшего ногу в Бородинском сражении и вышедшего в 22 года в отставку в чине полковника) дослужились до генеральских чинов.
В интересах добывания разведывательных сведений военного характера Барклай де Толли «с высочайшего Государя Императора соизволения» впервые от имени военного ведомства поставил конкретные разведывательные задачи послам в ряде западноевропейских стран. Во второй половине 1810 г. он обратился с просьбой содействовать в получении разведывательных сведений к послам: в Пруссии (графу X. Ливену), в Австрии (графу П. А. Шувалову), в Саксонии (генерал-лейтенанту В. В. Ханыкову), в Баварии (князю И. И. Барятинскому), в Швеции (П. К. фон Сухтелену) и во Франции (князю А. Б. Куракину).
Вскоре от военных агентов и из дипломатических представительств в Военное министерство начали регулярно поступать сведения о состоянии французской, австрийской, саксонской, польской армий. В сентябре был получен новейший план укрепления Варшавы. К концу 1810 г. русское командование располагало подробными сведениями о военном состоянии Польши, ее крепостях и укреплениях Варшавы, Модлина, Сероцка, Сандомира, Замостья. В январе 1811 г. Барклай де Толли на основании полученных разведывательных данных представил Александру I доклад, в котором дал анализ политической ситуации в Европе. Военный министр выдвинул два варианта действия русской армии в случае, если Наполеон нарушит мир с Россией. Предполагалось или самим начать превентивное наступление на герцогство Варшавское и Пруссию, или «укрепиться в оборонительных позициях внутри пределов наших».
Разведывательные данные, получаемые из-за границы, позволяли постоянно следить за передвижениями французской армии и ее союзников, за состоянием польских и немецких крепостей, за созданием баз для снабжения войск. Так, летом 1811 г. стало известно, что Гданьск укрепляется под руководством французских инженеров, а укрепление Сероцка наоборот приостановлено. Были получены сведения, что несколько тысяч человек постоянно работают в крепости Модлин под началом полковника Малле, который «имеет много понятия и способности к соделанию вообще плана кампании».В декабре 1811 г. А. Б. Куракин сообщил из Парижа, что «военные приготовления продолжаются непрерывно и в настоящее время уже не скрываются; значительные силы отовсюду сдвигаются на север Германии… Императорская гвардия изготовлена к походу» [570] .
570
Цит. по: Жилин П. А.Указ. соч. — С. 85.
Кроме стратегической разведки, была создана и активно действовала тактическая разведка. На нее возлагалась задача получения военно-политической информации на сопредельных территориях. Четкой организационной структуры она не имела. Разведкой занимались специальные резиденты, военные коменданты пограничных городов, офицеры частей, расквартированных вблизи границ. Большую помощь им оказывали гражданские и полицейские чиновники. По приказу Барклая-де Толли с 1810 г. командиры русских частей начали посылать агентов в соседние государства. Так, в марте из Пруссии вернулся капитан Коцебу, который «сделал многим местам военные обозрения» и представил описание с планами крепостей Данцига и Пулавы. Работу с агентами вели резиденты на границе: в Прибалтике подполковник М. Л. де Лезер, майор А. Врангель, капитан И. В. Вульферт, в Белостоке полковники И. И. Турский и К. П. Щиц, в Бресте В. А. Анохин, во 2-й армии И. О. де Витт. В городе Радзивиллове был создан пункт связи для передачи экстренных сообщений от закордонной агентуры непосредственно военному министру Барклаю де Толли. Резидентами являлись братья А. К. и К. К. Гирсы, капитан и почтмейстер. Именно в этот город стекались все разведывательные донесения из Европы. В качестве агентов использовались и местные жители пограничных районов, выезжавшие за границу.