Государственность – национальная идея Беларуси
Шрифт:
Совершенно иное дело деревня. Когда в 1128 году произошел поход на земли Полоцкого княжества, то летописец знал, что коалиция идет на «Кривиче», как и то, что Глеб Менский в 1113 г. «воевал дреговичи». А Владимир Давыдович, который писал в 1147 г. Изяславу Мстиславичу в Киев, ясно понимал, что его волость – это «Вятиче» [12] . Когда говорим о сознании основной массы сельского населения, то кажется, не будет ошибочным утверждение о сохранении ими племенной (кривической, дреговической и радимической) самоидентификации еще и в начале XII в., о чем убедительно свидетельствуют письменные источники и специфика погребального обряда, характерные летописным племенам [13] . Вместе с тем, успехи христианизации делали свое дело – во второй половине XII века «умирает» племенная этническая самоидентификация. Со страниц летописей навсегда исчезают кривичи, дреговичи, радимичи. Интересно, что нивелировка племенного своеобразия и «русификация» этноконфессиональной ментальности, с одной стороны, ускорила процессы языковой интеграции на пространствах будущих этнических территорий каждого с существующего сегодня восточнославянских народов, а с другой стороны, способствовала языковой дивергенции, очерчивала языковые границы между территориями будущих
12
ПСРЛ. Ленинград, 1927. Т.1. Вып.2. С. 297–298; ПСРЛ. Москва-Ленинград, 1962, Т.2. Стб.282; Рыбаков Б. А. Древняя Русь. С.319.
13
Арциховский А. В. В защиту летописей и курганов// Советская археология. Москва, 1937. Т.4. С. 53–61; Лысенко П.Ф. Дреговичи. Мн., 1991. С. 18–49; Штыхаў Г.В. Крывічы. С. 62–104.
14
Піліпенка. М.Ф. Фармаванне пачатковай этнічнай тэрыторыі белару-скага народа // Усебеларуская канферэнцыя гісторыкаў. Гістарычная навука і гістарычная адукацыя у Рэспублікі Беларусь(новыя канцэпцыі і падыходы) Мінск, 3–5 лютага 1993 года. Тэзісы дакладаў і паведамленняў. Гісторыя Беларусі. 1993. Ч.1.С. 24–25.
Тот же процесс набирал силу и в других восточнославянских землях. По свидетельству лингвиста Хабургаева современную лингвистическую карту восточнославянских языков можно рассматривать как трансформированное отражение основных диалектных зон, которые оформились в период феодальной раздробленности – примерно в XII–XIII веках» [15] .
Таким образом, именно христианизация и возникшая на ее базе конфессиональная самоидентификация закрепила в качестве самоназвания населения Беларуси этноконфессионим «Русь». С начала XIII века этот этнокофессионим постоянно встречается в источниках, созданных на территории Полоцкой и Смоленской земли [16] .
15
Хабургаев Г. А. Этнонимия «Повести временных лет». С.35.
16
Полоцкие грамоты XIII – начала XVI вв. Москва, 1977. Вып.1. С.35.
В границах этого государства окончательно оформляется языковое своеобразие, единая этническая территория и те этнографические признаки, которые мы сегодня зовем белорусскими. Эпоха ВКЛ для нас – отправная точка рождения и существования собственно белорусского народа. Эта эпоха – время великих культурных свершений, время культурной белорусской экспансии, время, когда наш язык, наша правовая и государственная традиция были образцами для подражания литовской политической элиты на ранних этапах существования ВКЛ.
Автор этих строк далек от той мысли, что ВКЛ можно называть только белорусским государством. Влияние и определяющая роль политической литовской элиты на его возникновение и развитие для профессионального историка очевидна. Однако ВКЛ никогда не стало бы ВЕЛИКИМ КНЯЖЕСТВОМ, если бы в его существовании не были заинтересованы и наши предки. Путь к сотрудничеству и уступкам нашей элите со стороны литовской знати был долог и тернист. Право на свою часть государственности в ВКЛ, на своё место под солнцем, наши предки отстаивали с оружием в руках. Были и попытки создать Великое Княжество Руское со столицей в Полоцке в XIV–XV веках, но русинский (старобелорусский) сепаратизм так и не стал реальностью именно из-за заинтересованности в сохранении ВКЛ не только со стороны литовской знати, но и нашей, для которой Вильно постепенно стала их столицей. Ни Полоцк, ни Смоленск не смогли на равных конкурировать с Вильно. Поэтому наше боярство и мещанство ожесточенно защищало свои замки и города во время почти беспрерывных войн «Москвы» и «Литвы» в XVI веке.
Миссионерская деятельность православной церкви в период до Кревской унии, на собственно балтских землях княжества, которая разворачивалась рука об руку со славянской колонизацией, в конце концов привело к определению этнолингвистической границы Беларуси с Литвой. Как известно, этот процесс начался еще в эпоху Киевской Руси. Освоение восточными славянами Завилейской земли началось уже в X–XIII веках. На восточной части этой территории, между реками Вилия и Дисна, выделяется мощный клиноподобный массив славянских могильников и поселений. Наличие в погребениях характерных для кривичей украшений позволяет говорить об освоении этих земель полочанами [17] . Археологические исследования показывают, что на территории будущей столицы ВКЛ – Вильни, уже в XII–XIII веках существовало большое укрепленное восточнославянское поселение. Восточнославянский культурный слой был зафиксирован не только на территории Кривого города, но и Верхнем замке (гора Гедимина) [18] .
17
Голубович Е., Голубович В. Славянские поселения правобережной Дисны в Вилейском округе БССР // КСИМК. Москва, 1945. Вып.11. С. 126–127.
18
Голубович Е., Голубович В. Кривой город – Вильно // КСИМК. Москва, 1945. Вып.11. С. 114–125; Заяц Ю. История Белорусских земель X – первой половины XIII в. в отображении летописей и хроник Великого княжества Литовского // ГАЗ. Мн., 1997. № 12. С.88.
До Кревской унии великие князья литовские не чинили никаких препятствий миссионерской деятельности православной церкви на собственно балтских этнических территориях. Именно надежда на полную христианизацию Литвы толкала Константинополь к уступкам в вопросах создания отдельной православной митрополии для ВКЛ [19] . О успехах христианизации (resp. рутенизации) в собственно литовских землях и возникновению на территории Виленщины и Ковенщины православных приходов свидетельствуют созданные в XIV–XV веках источники. В 50-х годах XIV века византийский историк Никифор Григора составил ученый экскурс, в котором он утверждал, что народ Рос делится на три либо четыре Руси: три христианские и одну языческую, которая, как он сам с гордостью отмечает, почти
19
Trajdos. T. Metropolici Kijowscy Cyprian i Grzegorz Camblak (Bulgarscy duchowni prawoslawni) a problemy cerkwi prawoslawnej w paсstwie Polsko-Litewskim u schulku XIV i w pierwszej жwierci XV w. Poznaс, 1985.
20
Шевченко И. И. Некоторые замечания о политике Константинопольского патриархата по отношению к Восточной Европе в XIV в. // Славяне и их соседи. Греческий и славянский мир в средние века и раннее новое время. Москва, 1996. Вып. 6. С.134.
21
Шевченко И. И. Некоторые замечания о политике Константинопольского патриархата по отношению к Восточной Европе в XIV в.
Показательным является и содержание привилея 1387 года великого князя Ягайлы князю Скиргайле. В нем находим свидетельства о русинах на юге и юго-востоке в окрестностях Вильни и в Троцком княжестве [22] . Часть из перечисленных в документе названий деревень и имена бояр имеют выразительный восточнославянский характер [23] . В хрониках Немецкого Ордена XIV века упоминаются русины, которых хронисты отличают от литовцев (в районах Вильно, Трок и Ковно, а также вдоль реки Невяжи) [24] . Описывая поход Конрада Валенрода в 1390 году в район Трок (Тракая) хронист крестоносцев вообще воспринимает эту территорию как составную часть Руси. Он пишет, что магистр совершил поход «in Russen vor Traken» («на Русь перед Троками») [25] .
22
Jakubowski J. Studya nad stosunkami narodoworbciowemi na Litwie przed Unia Lubelska. Warszawa, 1912. S.4; Краўцэвіч A. K. Стварэнне Вялікага Княства Літоўскага. С.96.
23
Хрэстаматыя па гісторыі беларускай мовы. Мн., 1961. Ч.І. С.51.
24
Paszkiewicz.Н. O Genezie i wartohbci Krewa. Warszawa, 1938. S.167; Урбан П. Да пытання этнічнай прыналежнасці старажытных ліцьвіноў. Мн., 1994. С. 92–95; Сагановйч Г.Н. Русь в пруских хрониках XIV–XV веков. С. 100–104; Сагановіч Г. Сярэдневяковая Беларусь вачыма нямецкіх храністаў (XIV – пачатак XV ст.) // Беларусіка Albaruthenica. Мн., 2001. Кн. 21. С. 41–45.
25
SRP. Leipzig, 1863. В. II. S.645.
Успехам миссионерской деятельности православной церкви в «докревский» период на этнически балтских землях способствовало присутствие здесь русинского боярства в XIV веке [26] . О существовании русинской православной шляхты, которая имела владения в районе Вильно, Трок и Ковно свидетельствую и актовые документы XV–XVI стст [27] . Приток русинского населения на собственно балтские земли княжества фиксируется и в начале XVI века, когда оно спасалось бегством с занятых московскими войсками территорий [28] .
26
Paszkiewicz.Н. О Genezie i wartohbci Krewa. S.167.
27
АСД. Вильна. 1871. T.V. С. 3–4; АВАК. Вильна, 1904. Т.XXX. С.503; Lietuvos Metrika (1387–1546) Kn № 25. Uzra'sumn knyga 25. Vilnius, 1998. Литовская метрика (1387–1546). Кн. Зап. № 25. Вильнюс, 1998. С. 256–257; Lietuvos Metrika (1440–1498) Kn № 3. Uzrasumu knyga 2. Vilnius, 1998. Литовская метрика (1440–1498). Кн. Зап. № 3. Вильнюс, 1998. С.71, 79–80; Lietuvos Metrika (1440–1523) Kn № 10. Uzra'sumn knyga 10. Vilnius, 1997. Литовская метрика (1427-150). Кн. Зап. № 10. Вильнюс, 1997 С. 86–87; Lietuvos Metrika (1499–1514) Kn № 8. Uzra'sumn knyga 8. Vilnius, 1995. Литовская метрика (1427–1506). Кн. Зап. № 8. Вильнюс, 1995. С. 196–197, 225, 292, 328, 372; Lietuvos Metrika(1522–1530) 4-oji Teismu bylu knyga. Vilnius, 1997. Литовская метрика (1522–1530). 4-я кн. Судн. Дел. Вильнюс, 1997. С. 98–99; Lietuvos Metrika(1528–1547) 6-oji Teismu bylu knyga. Vilnius, 1995. Литовская метрика (528-1547). 6-я кн. Судн. Дел. Вильнюс, 1995. С.42, 188, 206–207; Lietuvos Metrika(1533–1535) 8-oji Teismu bylu knyga. Vilnius, 1999. Литовская метрика (1533–1535). 8-я кн. Судн. Дел. Вильнюс, 1999. С.123; Lietuvos Metrika (1566–1574) Kn № 51. Uzra'sumn knyga 51. Vilnius, 2000. Литовская метрика (1566–1574). Кн. Зап. № 51. Вильнюс, 2000. С.36–37, 82–83, 88, 218–219, 222–223.
28
Новости литовской метрики. № 2. Вильнюс, 1998. С.22.
Письменные и археологические источники свидетельствуют, что и после создания ВКЛ в XIII–XIV веках продолжался процесс восточнославянской колонизации и миссионерской деятельности православной церкви на собственно литовских землях княжества. Изменение этноконфессиональной самоидентификации, крещение балтов в «русскую» веру в конце концов приводило к их ментальной и языковой рутенизации (resp. белорусизации) и к выразительному противопоставлению себя крещеным после Кревской унии в католицизм литовцам. Именно это обстоятельство поспособствовало возникновению белорусскоязычных поселений в сердце этнической литовской территории, в районах Вильно и Трок.
Термин «Русь» в послемонгольский период начинает использоваться в качестве метоэтнонима, является самоназванием нескольких формировавшихся в то время восточнославянских народов. Однако наиважнейшим в этом процессе было как раз то обстоятельство, что именно только «своё» восточнославянское население начинает считаться «руским». Как показал в своих трудах российский историк Борис Флоря, на протяжении XIII–XV веков на пространствах былой Киевской Руси выразительно прослеживается тенденция отождествления своего политического образования с «всей Руской землёй». В результате развития этого процесса в XIV–XV веках как на Севере Руси, так и в ВКЛ, окончательно закрепилась система представлений в соответствии с которыми только свое политическое образование стало отождествляться со «всей Руской землёй», а население называлось «русинами», «рускими» [29] .
29
Флоря Б. Н. Исторические судьбы Руси и этническое самосознание восточных славян в XII–XV веках. // Славяноведение. Москва, 1993. № 2. С 46–61.