Государственный переворот: Практическое пособие
Шрифт:
Использование новых форм ведения войны в геоэкономических целях. «Постгероические войны»
В книге «Стратегия: Логика войны и мира» Эдвард Люттвак подробно разбирает новые принципы войны, которые западнее страны начинают вести в изменившихся политических, экономических, идеологических и демографических обстоятельствах. Суть этих войн сводится к тому, чтобы максимально (а в идеале — и полностью) избежать возможных потерь со своей стороны и снизить потери мирного населения противника [164] . Дело в том, что современные западные общества уже не готовы к тому, чтобы их граждане гибли на войне, тем более на тех войнах, которые ведутся для достижения каких-то не очень понятных населению геоэкономических целей или для того, чтобы демократизировать какую-то далёкую авторитарную страну. «Данные новой семейной демографии свидетельствуют [165] , что ни одна из развитых стран с низким уровнем рождаемости больше не может играть роль классической великой державы: ни США, ни Россия, ни Британия, ни Франция, ни тем более — Германия и Япония. Иные из них ещё обладают атрибутами военной силы или экономической базой для развития военного потенциала, но их общество настолько не переносит жертв, что в действительности демилитаризовано или близко к этому» [166] .
164
«Итак,
165
«В семьях, составлявших население исторических великих держав, четыре, пять или шесть детей были нормой, а семь, восемь или девять встречались чаще, чем современные $дин, два или три. С другой стороны, показатели детской смертности тоже были высоки. В те времена, когда было вполне нормальным потерять одного или более детей вследствие болезни, утрата ещё одного сына на войне имела совсем иной смысл, чем для современных американских и европейских семей, где в среднем рождается по 2,2 ребёнка или меньше того, причём ожидается, что все они выживут, и каждый из них представляет собой значительно большую долю семейного эмоционального капитала». Эдвард Люттвак. Стратегия: Логика войны и мира. Москва, 2012. С. 99.
166
Эдвард Люттвак. Стратегия: Логика войны и мира. Москва, 2012. С. 102.
Техническое превосходство современных западных государств, и в первую очередь — США, над слаборазвитыми странами позволяет им вести дистантную войну при помощи авиации, ракет, беспилотных летательных аппаратов, так чтобы по минимуму задействовать в войне наземные силы.
В качестве примера Люттвак рассматривает военную операцию НАТО в Югославии в 1999 году (а также использует опыт войны в Ираке 1991 года) [167] . Он рассматривает этот тип войн как особое искусство, указывая на то, что использование всех задействованных в них высокотехнологичных видов вооружения («умных бомб», систем наведения на точечные цели и др.) становится осмысленным только в том случае, если имеются команды специалистов, способных осуществлять правильный выбор целей и очерёдность их поражения. Ведь для того чтобы правильно выбрать объекты точечного поражения, необходимо выявить логику функционирования хозяйственной, экономической, транспортной и военной инфраструктуры противника, необходимо понять принципы организации системы управления его армией, логику принятия решений. Эти специалисты по выбору целей должны быть хорошими инженерами, социологами, этнографами, менеджерами — то есть теми, кто способен выявить слабые и узловые места в системе организации жизни и обороны противника.
167
«24 марта 1999 года, когда США и восемь их союзников, стран — членов НАТО, начали бомбардировки Союзной Республики Югославии, …, мир стал свидетелем начала первой войны, которая велась по постгероическим правилам: никаких жертв в рядах сражающихся. От них уже не требовалось ничего более опасного, чем запускать крылатые ракеты с дальнего расстояния или наносить удары управляемым оружием с безопасных высот — и никаких намеренных атак на вражеское население! Итогом одиннадцатинедельных бомбардировок стала первая в истории победа, одержанная исключительно военно-воздушными силами, без каких-либо военных действий на земле. Ретроспективно это пролило свет на войну в Персидском заливе в 1991 году, в которой значительная победа ВВС была подпорчена запоздалым вмешательством сухопутных войск. Кроме того, победа ВВС в войне в Косове была одержана пилотами, которые совершали полёты в условиях более безопасных, чем пассажиры некоторых авиалиний «третьего мира»». Эдвард Люттвак. Стратегия: Логика войны и мира. Москва, 2012. С. 104.
«Особая опасность кроется в ободряющем зрелище пассивности противника: бомбардировки могут быть удивительно точными, но всё же не эффективными с точки зрения лидеров противника. Ни Саддам Хусейн во время войны в Персидском заливе 1991 года, ни Слободан Милошевич во время войны в Косове в 1999-м не были особенно озабочены тем, как им реагировать на воздушную войну, ведущуюся против их режимов. Возможно, оба они даже усматривали в разрушениях пользу — или, по крайней мере, считали их воздействие нейтральным с точки зрения сохранения своей власти. И оба впоследствии всё-таки остались у власти. Поскольку постоянная эффективность воздушной войны требует постоянного обновления списка целей, то любое промедление между ударами воздуха и поступлением сведений о степени причинённого этими ударами ущерба может нанести вред». [168]
168
Эдвард Люттвак. Стратегия: Логика войны и мира. Москва, 2012. С. 257–258.
Границы допустимости использования тактики постгероических войн, отведанные ей Люттваком, заметно отличаются от того, как западные страны пользуются ею на практике. «Способность надёжно направить бомбу в зону радиусом в три фута от цели бесполезна, если нет достаточных сведений о месте этой цели в общей схеме положения дел у противника. — Пишет он в книге „Стратегия: Логика войны и мира“. — Достигший высокого развития к концу Второй мировой войны „анализ уязвимости“ стал впоследствии бесполезным и забытым искусством, так как пришествие способного уничтожить всё и вся ядерного оружия, вроде бы, сделало его ненужным. Но это не так в „постъядерном“ настоящем, особенно сейчас, когда оружие может быть точно наведено даже на небольшие части небольших объектов (на воздуховоды бункеров, наружные аварийные генераторы и т. д.). До определённой степени анализ уязвимости является предметом инженерной науки, но в гораздо большей степени он остаётся искусством. Зачастую самую большую уязвимость представляют собой процессы в рамках конкретных структур, а не эти самые структуры как таковые, причём нередко скорее управленческие или бюрократические процессы, чем технические» [169] .
169
Эдвард Люттвак. Стратегия: Логика войны и мира. Москва, 2012. С. 257.
В своих работах Люттвак часто проводит мысль о том, что современная демократическая страна не может победить в партизанской войне или в любой другой войне, ведущейся на территории противника, если её вмешательство не поддерживается подавляющим большинством населения захваченной страны. Дело в том, что в прежние времена западные страны могли выигрывать колониальные войны, имея существенно меньший разрыв в технологическом отношении по сравнению
Со времени выхода в свет этой книги прошло более десяти лет, и очевидно, что Америка и НАТО продвинулись вперёд в деле ведения дистантных, постгероических войн. Так, в Афганистане и Ираке они ещё вынуждены были задействовать наземные силы после того, как авиация уже сломила сопротивление авторитарных режимов, но в Ливии авиации и ракетам помогали уже не натовские наземные войска, а местные повстанцы. В настоящий момент Сирия «раскачивается» до состояния гражданской войны, и к тому времени, когда начнутся полномасштабные боевые действия между правительственными войсками и вооружаемыми из-за границы повстанцами (пополнившими свои ряды наёмниками из других стран), НАТО снова сможет наносить точечные авиационные удары по военно-промышленным объектам войск диктатора.
Стоит отметить, что Эдвард Люттвак достаточно критически относится к попыткам использования армии западных стран для «демократизации» авторитарных режимов и для разрешения межнациональных споров. В наиболее чёткой форме его отношение к этим темам прозвучало в статье «Дайте войне шанс» [170] . Люттвак указывает, что практически во всех ситуациях, когда войска миротворцев или армейских частей западных стран были использованы для решения межнациональных конфликтов или усмирения «авторитарных агрессоров», это приводило лишь к большему насилию и большему количеству жертв среди мирного населения. В какой-то степени война является средством разрешения неустранимого конфликта, и насилие прекращается в тот момент, когда ресурсы, подпитывающие стремление сторон к противостоянию, иссякают. А если происходит вмешательство третьей стороны, то это чаще всего приводит к ещё большему разжиганию и продлению конфликта, так как западные миротворцы начинают поддерживать ту сторону, у которой меньше ресурсов, поощряя её к продолжению и эскалации войны. То, что мы имели возможность увидеть в Ливии в 2011 году, являлось как раз таким примером разжигания гражданской войны, приведшего к ничем не оправданному увеличению количества жертв среди мирного населения. Судя по всему, насилие в Ливии не прекратилось, и конфликт чреват ещё большим количеством жертв, не говоря уже о разрушении экономики страны. На события в Ливии Эдвард Люттвак ответил статьёй «Ливия. Это не наша война» [171] , в которой участие США в этом противостоянии было оценено им, как деструктивное: и для населения Ливии, и для имиджа Соединённых Штатов.
170
Edward luttwak. give war a chance (foreign affairs). july 1999.
171
Edward luttwak. libya: it’s not our fight. los angeles times. march 21, 2011. http://articles.latimes.com/2011/mar/21/opinion/la-oe-luttwak-libya-20110321-31
Проявление парадоксальной логики стратегии в геоэкономических войнах. Когда будет пройдена «кульминационная точка успеха»?
Уже на страницах книги «Стратегия: Логика войны и мира» в 2001 году Люттвак говорит об угрозе того, что Соединённые Штаты Америки рано или поздно перейдут кульминационную точку успеха. По логике grand strategy, излишнее усиление державы может привести к тому, что против неё будет создана мощная коалиция стран, опасающихся этого бесконтрольного усиления. На период завершения «холодной войны» Америке удалось создать несколько сильных альянсов, эффективно действующих международных структур, которые были организованы таким образом, чтобы максимально защищать интересы Соединённых Штатов. Но история показывает, что политические альянсы сильны до тех пор, пока существует общий и сильный враг, против которого имеет смысл объединяться, пренебрегая некоторыми своими узкими национальными интересами. Уже в течение двух десятилетий после распада СССР Америке удаётся сохранять возникшие на противопоставлении этой стране альянсы, тем не менее НАТО несколько раз оказывалось на грани раскола. В других организациях также усиливаются разногласия и споры [172] .
172
«Иными словами, вся суперструктура западных и мировых институций, созданная Соединёнными Штатами в основном по своему образу и подобию и с большими затратами поддерживаемая ими в течение полувека, будет всё меньше и меньше служить американским целям. Уже одно это наказание способно перевесить любое возрастание могущества, которого можно достичь на первых порах, предвосхитив реакцию благодаря связной стратегии и последовательной политике. Создание коалиций против США вовсе не нуждается в военном измерении для того, чтобы оказаться болезненно эффективным. Различные антиамериканские дипломатические коалиции с переменным членством, меры торгового противодействия, интенсивные техническо-промышленные усилия а также любые формы культурного отторжения остаются технически вполне возможными. Всё это способно причинить тяжкий, притом кумулятивный ущерб американским интересам и без всякой военной угрозы, не говоря уже о каком-либо применении силы». Эдвард Люттвак. Стратегия: Логика войны и мира. Москва, 2012. С. 328.
События последних лет — глобальный экономический кризис, дестабилизация огромных регионов планеты, появление на международной арене новых геополитически активных стран (Китай, Бразилия) — всё это говорит о том, что в сфере геоэкономики также работает парадоксальная логика стратегии. Геоэкономические войны также сопровождаются всплесками побед и поражений, и их участники также могут перейти кульминационные точки своего успеха.
Оказалось, что земной шар имеет свои естественные географические пределы, и экономическая экспансия не может продолжаться до бесконечности. Так, схема аутсорсинга начинает истощать свои возможности: на планете остаётся всё меньше стран, способных предоставить Западу дешёвую рабочую силу и гарантии относительного политического порядка и стабильности. Большинство юго-восточных азиатских стран уже задействовано в этом процессе, а африканские и азиатские государства не могут предоставить гарантии, необходимые для ведения бизнеса, и их властители не могут заставить население работать задёшево.
С другой стороны, развивающиеся страны, задействованные в схеме аутсорсинга, уже начинают находить средства противостояния геоэко номической экспансии технологически развитых стран. Ведь аутсорсинг был возможен только по причине огромного разрыва в уровне научно-технического развития Востока и Запада. Но в последние годы этот разрыв стал сокращаться. Некоторые страны (и прежде всего — Китай) продемонстрировали способность к быстрому освоению передовых западных технологий, как в смысле разработки новых продуктов и инфраструктуры их использования, так и в смысле освоения передовых технологий ведений бизнеса. Кроме того, некоторые азиатские страны вырастили профессиональную и геополитически активную бюрократию, способную мобилизовать свой национальный бизнес на совместное ведение геоэкономических войн. Получается, что темпы разработки западными странами новых передовых технологий отстают от темпов освоения этих технологий восточными странами, что приводит к сокращению разрыва.