Государство инков. Слава и смерть сыновей солнца

Стингл Милослав

В городе Ольянтайтамбо есть и еще одна достопримечательность, подтверждающая назначение этого города быть священным местом: в нем захоранивались королевские сердца. В то время как тела Инков и их супруг бальзамировали и тем самым превращали в мумии, местом пребывания которых и после их смерти была столица империи, то сердца королей и королев Тауантинсуйу захоранивали на вечные времена в землю в совсем другом месте. Это происходило именно в этом краю легенд, в городе Ольянтайтамбо. Здесь, в земле священного Ольянтайтамбо, покоятся не только каменные гиганты недостроенных храмов, но и нежные, маленькие сердца королей и королев инкского Перу.

XXVII. Спрятанные сокровища

Дальше

селения Ольянтайтамбо – места погребения королевских сердец – Вильканота-Урубамба образует все более углубляющуюся долину, склоны которой, покрытые густыми, почти непроходимыми джунглями, поднимаются высоко к небу. Некоторые исследователи полагали, что именно тут ожидает будущего первооткрывателя упоминавшаяся выше столица не покорившихся испанцам инков, над которой джунгли сомкнули свой непроницаемый зеленый свод. (Впрочем, ныне эта точка зрения уже не является преобладающей.) В этом месте, как они утверждали, укрыты неисчислимые золотые сокровища «золотой страны», – сокровища, которые, к счастью, не все попали в руки конкистадоров.

Согласно одной версии (которая, естественно, очень будоражит искателей утраченных индейских сокровищ), когда испанцы столь коварно захватили в плен Инку Атауальпу, на пути в Кахамарку находился караван из семи тысяч лам, навьюченных золотыми предметами и украшениями. Когда индейцы, ведшие караван, узнали о пленении владыки, они, как утверждают, отвели караван лам в другое место, в инкский город, который будто бы – подчеркиваем слово «будто бы» – находился где-то по течению реки Урубамбы. Там и был тщательно укрыт весь золотой груз.

Согласно другой из бесчисленных «золотых версий Перу» – на наш взгляд, она наиболее правдоподобна, – золотые сокровища были привезены из Куско в загадочный, исчезнувший, однако некогда действительно существовавший город Вилькабамбу братом Атауальпы, Манко II, который вначале для виду сотрудничал с испанцами, однако потом с большим количеством своих приверженцев неожиданно покинул город и возглавил великую освободительную войну.

Именно слух о золотых сокровищах инков и привел в поросшие джунглями горы у реки Урубамбы молодого американского историка Хайрема Бингема, сотрудника знаменитого Йельского университета, который, работая в высшем учебном заведении, занимался совсем другими периодами истории Южной Америки, прежде всего колониальной историей креолов и антииспанской борьбой их славного вождя Симона Боливара.

Примечательно, что дед ученого, Хайрем Бингем-старший, в начале XIX столетия был первым христианским миссионером на Гавайских островах. У коренного населения Гавайев он пользовался очень плохой репутацией из-за своего религиозного фанатизма и стремления любой ценой искоренить дьявольские поверья полинезийских язычников.

Фанатик Бингем прибыл тогда на Гавайи из своей родной Новой Англии. Спустя несколько десятилетий Хайрем Бингем-младший, родившийся на Гавайях, вернулся в Новую Англию, на родину своего деда. Внук миссионера, носивший имя своего деда, который насаждал евангелизм на самых прекрасных островах мира, начал работать в Новой Англии в знаменитом Йельском университете, где и занялся изучением колониальной истории Нового Света. Позднее, уже после того, как он внесет свой вклад в историю изучения прошлого доколумбовой Америки, он не раз сменит область интересов и в каждой из этих областей достигнет больших успехов. Вскоре после вступления Соединенных Штатов в первую мировую войну Хайрем Бингем становится выдающимся военным летчиком. Он даже был назначен командиром крупнейшей авиационной школы союзников во Франции. После окончания войны Бингем ринулся – и вначале даже успешно – в политику. В конце концов этот «пришелец» с Гавайских островов в Новой Англии становится губернатором штата Коннектикут, а впоследствии его даже избирают в американский сенат.

Великан, почти двухметрового роста, летчик, губернатор, сенатор, хороший солдат и отличный альпинист, он прожил почти сто лет. Пока Хайрем

Бингем был молод и не занимался ни полетами, ни альпинизмом, ни политикой, он полностью отдавал себя своей первоначальной профессии – изучению истории колониальной Южной Америки. В 1909 году ему впервые представляется возможность посетить этот район мира: он принимает участие в одном из конгрессов историков в Сантьяго-де-Чили. Свое пребывание в Чили он использовал для того, чтобы посетить граничащие с Чили южноамериканские республики.

Фортуна привела молодого историка в горы в бассейне рек Урубамбы и Апуримака. Тогдашний префект этой перуанской области убедил Бингема, что раз уж он попал в их края, то как историк должен отправиться и в здешний труднодоступный, но уже известный город Чокекира, который мог быть, по мнению этого образованного перуанского чиновника, исчезнувшей столицей свободных инков – Вилькабамбой.

Однако Бингема кто-то уже обошел. Другие, анонимные искатели индейских сокровищ умудрились даже взорвать динамитом стены инкских построек в Чокекире. Кроме того, хорошо разбираясь в истории Америки, Бингем был уверен, что этот город даже в силу своих небольших размеров не мог быть исчезнувшей Вилькабамбой восставших против испанцев подданных «сыновей Солнца».

Тайна Вилькабамбы, разгадку которой нащупал Бингем во время своего короткого посещения Чокекиры, запала в сердце молодого исследователя. Он буквально загорелся страстью найти утраченные сокровища инков, сделанные как из камня, так и из золота. Эта страсть была столь велика, что он собрал большую экспедицию, состоявшую из специалистов, и раздобыл для нее необходимые деньги. В 1911 году Бингем во главе этой экспедиции отправился в долину дикой реки Урубамбы, в бесконечную глубокую долину, покрытую со всех сторон густыми джунглями.

Исследователю повезло: за несколько лет до прихода экспедиции дно каньона Урубамбы было расчищено и в нем была даже проложена тропинка для мулов. До этого времени чужестранец практически не мог проникнуть в эту часть долины. В некоторых местах в долине жили отдельные индейские семьи. Встречаясь с ними, Бингем повсюду расспрашивал, неизвестно ли им что-нибудь о каких-либо остатках каменных городов их инкских предков, – городов, спрятавшихся в высокогорье, покрытом джунглями.

Бингем получил несколько ответов и услышал несколько предположений, однако все они были ошибочными. Впрочем, пожалуй, не все. Однажды он повстречался с одиннадцатилетним мальчиком-индейцем, который, разумеется за соответствующее вознаграждение, взялся отвести белых людей в такой город! Караван мулов покинул безопасное дно каньона Урубамбы и, возглавляемый этим мальчиком, которому, учитывая его юный возраст, члены экспедиции не слишком-то доверяли, начал подниматься все выше и выше по покрытым тропическими растениями склонам. Находясь на высоте более 500 метров над руслом реки Урубамбы, которая отсюда выглядела как тоненькая серебряная змейка в седловине между двумя тамошними горными вершинами, одну из которых молоденький проводник экспедиции называл по-кечуански «мачу» – «старая», другую – «уайна» – «молодая», Бингем и его спутники увидели на фоне могучего горного массива высотой в шесть тысяч метров, а также длинной цепи других здешних вершин нечто невероятное. Из нетронутой, девственной зелени выступали, как дворец спящей красавицы – впрочем, куда там, ведь это был не один дворец, – десятки, да, десятки каменных зданий, а среди них вырубленная в скале лестница обсерватории, храмы, крепостные валы и жилые дома.

Бесспорно, это был самый фантастический индейский город Южной Америк, – город, в который со времени открытия Нового Света наверняка не ступала нога ни одного белого человека, город, который не был завоеван и которого коснулся лишь один пресловутый зуб времени, впрочем, даже он не смог причинить особого ущерба камню. Однако Хайрем Бингем очень скоро убедился в том, что этот город не был искомой Вилькабамбой. Поэтому, исходя из названий, которые тем или иным местам, в особенности окрестным вершинам, давал его одиннадцатилетний проводник, он назвал город Мачу-Пикчу.