Государство Печали
Шрифт:
— Не будем сейчас об этом, — Печаль молила Шарона взглядом, он хмуро кивнул. — Я все еще не понимаю, почему вы не сообщили нам, когда убедились, — сказала она Веспусу.
— Причин много, — сказал Веспус. — Во-первых, практическая сторона. Мы сказали бы, что нашли мальчика, едва понимающего слово на раннонском, которого никогда не стригли, который не носил обувь в жизни, но считаем его потерянным сыном канцлера? И вы бы готовили комнаты? Он не мог читать, у него не было образования. Он дрожал сначала только от того, что с ним в комнате были Белисс, Афора и я. И ситуация с
Печали не понравилась его пауза. Ей не нравилось, что так он намекнул, что знал, что за сложности там были.
— Не нужно было сообщать моему отцу. Вы могли сообщить моей бабушке, пока она была жива. Или лорду Дэю. Или даже мне.
— Я этого не хотел, — вдруг сказал Мэл, привлекая к себе их внимание. — Когда мне сказали, кто я, я решил, что не хотел быть Мэлом из Раннона.
Печаль вдохнула.
— Тогда кем ты хотел быть? Как тебя звали? Женщина, Белисс. Она тебя как-то должна была звать.
— Ир биши. Она звала меня Ир биши.
— Это значит «тот, кого обнаружили». Или найденыш, — сказал Расмус ледяным тоном. — Это не имя.
— Я этого не знал, — рявкнул Мэл, взгляд помрачнел. — Для меня это было именем, пока мне не сказали иначе.
Расмус не ответил.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — Мэл посмотрел на Печаль еще раз, — потому что так я ощущал себя два года назад. Весь мой мир перевернулся, все, что я считал настоящим, пропало. Я злился и не хотел, чтобы это было правдой.
Она уставилась на него.
— Что изменилось? — тихо спросила она. На миг показалось, что остальные в комнате пропали, не было слышно ни вдоха, ни шепота. Печаль ждала ответа, ее сердце яростно колотилось, хотя она не знала почему.
— Я хочу узнать, откуда я. Кто я, — Мэл опустил ладони на стол, перевернув их, показывая открытость, и склонившись к ней. — Я хочу знать свою историю и свою семью, если они позволят. Если ты позволишь. Я хочу знать о себе правду.
Печаль поймала себя на том, что склонилась к нему и кивает. Она поняла, что узнала его. Хотя она родилась после смерти брата, Печали всегда казалось, что глаза Мэла смотрят на нее. Он был знакомым. Она забыла, где была, забыла обо всех здесь, кроме Мэла.
— Я хочу домой, — сказал он.
12
Шахматная доска
Расмус громко кашлянул, Шарон отодвинул кресло от стола и сказал:
— Думаю, мы услышали достаточно.
Печаль пришла в себя от транса, в который впала от слов Мэла. Она моргнула и отклонилась на стуле, мысли были густыми, как сироп.
— Мы уходим? — спросила она.
— Нам нужно собрать совет и подготовить твоего отца. Думаю, мы знаем все, что нужно, — Печаль смотрела на него, не скрывая смятения, и Шарон сказал. — Мисс Вентаксис, нам нужно в Летний дворец. Сейчас.
— Путь может быть опасным, — сказал Мэл, и Печаль посмотрела на него. — Там все еще может быть толпа.
Ощущение узнавания прошло, Печаль хмуро посмотрела на Мэла, тревога щекотала спину, он смотрел на нее растерянно, словно тоже это ощущал.
— Позвольте послать кого-то к мосту и проверить, чист ли путь для нас, — Веспус плавно встал и уперся руками в стол.
— Для нас? — сказал Шарон.
— Конечно. Мы едем с вами. Мы договорились.
Шарон глубоко вдохнул, Печаль встала, вдруг ей захотелось быть снаружи, вдали от этих людей и спора, что вот-вот разразится. Шарон справится. Ей нужно место, чтобы подумать.
— Я подышу воздухом.
— Я с тобой, — хором сказали Расмус и Мэл.
— Я предпочту одна, — сказала Печаль, не глядя на них.
— Это мудро? — сказал Веспус. — Мэл пойдет с вами. Вам нужно поговорить наедине. Пару дней мы будем постоянно требовать ваше время.
— Не знаю… — начал Шарон, но Печаль покачала головой, ей нужно было выйти.
— Хорошо. Мы не уйдем далеко.
Она не дала ему добавить, вышла из-за стола. Шаги за ней сообщили, что Мэл последовал, но она не замедлилась для него, не показала, что ждет.
Дверь гостиницы открылась, словно Мелакис, стоявший снаружи, ожидал, что она выйдет. Солнце сияло жестоко после полумрака гостиницы, и она моргнула, замерев, ожидая, пока глаза привыкнут.
— Мы пойдем и проверим мост.
Голос Афоры испугал ее. Печаль не слышала ее и Линсель, стоявших теперь тихо за ней. Афора кивнула Печали и оставила их, Линсель ушла за ней.
Печаль молчала, пошла в противоположную от Афоры и Линсель сторону.
— Стоит оставаться у Мелакиса на виду, — сказал Мэл, но Печаль не слушала его, пошла по узкой тропе на звук руки, надеясь, что он не пойдет. Ее платье цеплялось за ветки, она тянула его, поднимала юбки, шла, пока не оказалась на полянке над ревущей водой. Она прошла и посмотрела вниз, поверхность была бурной и злой. Ярость реки совпадала с бурей в ней, и она смотрела, как река бьется о камни, оставляя густую пену.
— Трудно поверить, что я выжил в этом, — сказал Мэл рядом с ней.
Печали не нравилось, как близко он стоял к ней. Он так легко вторгся в ее пространство, словно они встретились не пару часов назад. Она шагнула вперед, встала на краю утеса. Ее раздражение усилилось, когда он присоединился к ней.
— Я хотел бы что-нибудь вспомнить, — сказал он. — Что-то важное, что доказало бы все. Лорд Веспус думал, что метки, слов Белисс и одежды хватит. Я тоже надеялся. Но лорд Дэй не убежден, я это вижу. Как и ты, да?
Печаль пожала плечами. Она честно не знала, что думать. Ее разум раскачивался, как маятник, между «да, она ему верит» и «нет, как можно?». Оба варианта вызывали пустоту. И она молчала, глядя на реку.
— Все хорошо. Я понимаю. Я бы тоже не верил. Сначала.
Она хотела, чтобы он ушел, оставил ее распутывать узел мыслей в голове. Если он надеялся убедить ее сейчас, то ошибался.
— Прости насчет моста. Я не думал, что будет значить для людей мое появление, — он сделал паузу. — Лорд Веспус думал, что это хорошее решение. Он рассказывал, как все было в Ранноне из-за того, что случилось со мной. Он думал, люди обрадуются мне, если учесть, что это годовщина падения.