Готамерон. Том III. Вестники бури

Цепляев Андрей Вадимович

– Держи. Когда найдем смолистую кору, слепим факел.

Кассия кивнула, зажав в каждом кулачке по камешку. Треск сетчатых крыльев над головой стал приближаться. Гнилоклён приземлился на упавшее дерево и замолотил по нему передними лапками. Фасетчатые глазки обратились на них. Грог поспешно увел спутницу в сторону. Чем глубже они уходили, тем больше вокруг становилось деревьев и могильных камней. Несколько раз на пути им попадались надгробные плиты с непонятными словами. Самую большую плиту они нашли в центре кладбища. Крышка могилы была расколота от края до края, а из трещины торчали пальцы с остатками мяса на фалангах.

–

Не молчи. Расскажи что-нибудь, – попросил он подругу, держа дубинку наготове.

– Например?

– Например, что ты там бубнила всю дорогу. Это твое заклятье? Оно готово?

Крестьянка недовольно засопела, но просьбу исполнила. Откашлявшись, она шепотом стала пересказывать стишок, который они договорились прочитать сегодня вечером на «Каменной башне»:

Я клятву другу приношу к исходу дня,Пусть его сила сбережет меня,С ним честным обещаю быть,Всегда быть рядом, защищать, любить,Держаться вместе до скончания дней,Ценя и уважая лишь своих друзей.Да будет так, и с оглашения этих слов,Мы будем вместе сокрушать врагов!

Продираясь сквозь заросли огненной крапивы, Грог пытаясь убедить себя, что его спутница по-прежнему дружит с головой. Староста говорил, что она ведет себя как ребенок, но умалишенной ее пока не называл. Может, время пришло? Грог верил, что крестьянин не должен сочинять стихи. Это так же дико, как лорд с тяпкой на огороде или нисмант с лютней в таверне. В их мире были особые законы, нарушать которые человек не мог. Во всяком случае, так говорил отец. Кассия же постоянно выдумывала всякий вздор, а недавно и вовсе решила провести какой-то ритуал с клятвой, чтобы связать их чарами вечной дружбы.

– Ну как? Тебе понравилось? – послышался заискивающий голосок.

– Нет, – честно признался он. – Мне кажется, это ненормально. Ты не вагант и тем более не госпожа, чтоб сочинять. Всяк должен знать свое место.

– Ты что, дурак? Это просто стихи. Я их всю неделю придумывала!

Он приложил палец к устам и пригнулся. Где-то впереди зашуршали кусты. Кассия сделала то же самое, припав щекой к его плечу. Под ухом раздался требовательный голосок.

– Не забудь, Грог. Ты еще не вырезал оберег. Остальные давно это сделали.

– А можно просто дружить без этих глупостей?

– Можно и по морде получить, знаешь ли.

– Ладно. Как вернемся, вырежу.

Они одновременно встали и почти сразу увидели человека. Впереди стоял рыцарь, с ног до шеи закованный в серебристую броню. Грог от страха потерял дар речи. В тени загорелое лицо незнакомца выглядело почти черным, и было покрыто густым волосом. Сперва ему даже почудилось, будто это мертвец. Рыцарь поманил их пальцем. Грог недолго колебался. Взяв спутницу за руку, он подвел ее к незнакомцу.

Ему и раньше приходилось видеть воинов Гамеланского ордена. Обычно эти храбрецы приплывали на Миркхолд

каждые три месяца и вместе с караванами шли куда-то в горы на юго-восток. По дороге многие из них спускались в долину и покупали вино у нисмантов. Ничего плохого гамеланцы не делали, скорее напротив. Отец говорил, что они защищают мир от зла и долг любого магорца им подчиняться.

Грог поклонился. Кассию в этот момент он не видел, но, судя по тому, с какой силой та вжалась ему в спину, поклон был общим. Гость с материка скупо улыбнулся и зашел справа, зачем-то разглядывая Кассию.

– Дети, что вы здесь делаете?

У него был сильный, командный голос. Кассия молчала, прижавшись к нему. Грог чувствовал, как та дрожит. Рыцарь чересчур живо ей заинтересовался.

– Просто гуляли, – вымолвил он первое, что пришло в голову.

– Кладбище не место для прогулок. В тех пещерах живет зло. – Он указал пальцем на скалы вдалеке, где среди деревьев виднелись несколько отверстий.

– Мы знаем. Там погиб наш друг.

– Тем более. Вам здесь делать нечего.

Он подошел ближе и опустился на колено, продолжая разглядывать Кассию, потом поднял руку и коснулся ее волос. Тут Грог начал понимать, почему подруга так дрожит. От людей с большой земли он слышал, что некоторые мужчины вместо женщин предпочитали маленьких девочек. Вот только с ними говорил гамеланец, а не безродный бродяга. Обижать добрых магорцев ему запрещал рыцарский кодекс.

– Как тебя зовут, дитя? – спросил рыцарь, улыбнувшись в бороду.

– Кассия, ваша милость.

– Это твой брат?

– Мой друг.

Рыцарь спросил у нее еще что-то. Крестьянка ответила. Грог в это время разглядывал его кирасу, на которой был высечен золотой обруч с цветком в центре. Остроконечный шлем с забралом гамеланец держал в руках. От отца он слышал, что эти ратники всюду ходили в броне, снимая ее только на время сна. Так они демонстрировали силу воли и готовность в любой момент вступить в сражение с врагами сатутвитанства.

– Вы знаете, кто я? – спросил воин, поднимаясь на ноги.

Они кивнули.

– Тогда не бойтесь. Я вас не обижу. Вы голодны?

Грогу вопрос показался смешным. Они выросли не в богатом доме и всегда хотели есть. Можно подумать, гамеланец этого не знал.

– Идемте. Здесь рядом есть таверна. Порция каши и грушовка вас взбодрят.

Рыцарь смело зашагал сквозь чащу, а затем проверил, следуют ли они за ним. Пока они шли за незнакомцем, Грог продолжал разглядывать великолепные доспехи. Потом присмотрелся к мечу. Ножны были неполными, и он с изумлением отметил, что в гранях отражается трава. Не было никаких сомнений, воин носил вергальский клинок. Обычно легендарные мечи держали при себе лорды и короли. Просто так, да еще в обрезанных ножнах, с ними никто не гулял, особенно в глуши, где кошельки снимали вместе с головами.

Воображая, с каким лордом их свела судьба, Грог сам не заметил, как вышел на дорогу. Проходя мимо ограды, он увидел в траве две коричневые туши с уродливыми мордами. У каждого монстра был аккуратно надрублен затылок. Так заморский гость, по всей видимости, встретил свинокрысов. Грог посмотрел на свою дубинку, прикидывая, смог бы он так же легко разделаться с тварями. Рыцарь это заметил и вполоборота произнес:

– Не будь дураком, парень. Такой палкой ты от зверя не отобьешься.

– Я не дурак, я крестьянин. Нам мечи не положены.