Говорит Сет. Вечная реальность души. Часть 2
Шрифт:
С приближением девяти часов Джейн начала приобретать обычные манеры: она спокойно сидела и ждала, иногда поглядывая из-под опущенных век. Было похоже, что она ждет какого-то субъективного сигнала. Потом она сказала мне, что Сет «рядом», и сеанс скоро начнется. Когда она сняла очки и положила их на кофейный столик, то уже была в трансе. Сначала темп речи был медленный.)
Итак, продолжим. Существуют типы сознания, которые нельзя объяснить в физических терминах. «Личность», которая передавала вышеприведенные абзацы, относится к ним.
Как уже говорилось,
Я сам сейчас использую простые понятия, чтобы попробовать объяснить эти идеи доступно. В состоянии транса Рубурт может связаться со мной. В состоянии, в определенном смысле похожем на транс, я могу связаться с Сетом II. Мы связаны способами, которые достаточно сложно объяснить, объединены в сетях сознания. Моя реальность, следовательно, включает не только реинкарнационные личности, но и другие гештальты бытия, которые не обязательно обладают какими-то физическими связями.
То же касается каждого читателя этой книги. Душа открыта. Она — не замкнутая духовная или энергетическая система. Я пытался показать вам, что душа — не отдельная, отстраненная от вас вещь. Она отделена от вас не больше, чем — с заглавной буквы — Бог.
Не нужно создавать отдельного бога, который существует вне вашей вселенной и отделен от нее. Не нужно думать о душе как о некой далекой сущности. Бог, или Все Сущее, — неотъемлемая часть вас. «Его» энергия формирует вашу сущность, и ваша душа точно так же — часть вас.
(21:18.) Мои собственные реинкарнационные личности, вероятные «я» и даже Сет II существуют во мне сейчас, как я существую в них. В вашем понимании Сет II более развит. В вашем понимании он еще и более чужд, потому что не может устанавливать с вашим физическим существованием такие связи, как я в силу моего знакомства с ним.
И все же мой опыт обогащает Сета II, а его опыт — меня, в той мере, в какой я способен воспринимать и переводить его для собственного использования. Точно так же личность Рубурта расширяется благодаря отношениям со мной, и я тоже многое приобретаю в процессе, поскольку даже лучшие учителя учатся у каждого измерения деятельности.
В более глобальном смысле моя душа включает все мои реинкарнационные личности, Сета II и вероятные «я». Я, кстати, так же осознаю свои вероятные «я», как и реинкарнационные существования. Ваши представления о душе просто сильно ограничены. Я на самом деле говорю не о групповых душах, хотя это можно истолковать и так.
Каждая «часть» души содержит целое — я уверен, что это покажется вам удивительным. Когда вы начнете лучше осознавать свои субъективные реальности, то познакомитесь с большими частями своей души. Пока вы думаете о душе как о закрытой системе, вы и воспринимаете ее как таковую, и закрываете от себя знания о ее качествах и созидательных способностях.
(21:27.) Сет II представляет то, чем я стану, в какой-то степени и говоря вашими словами, но когда я стану тем, что есть он, он будет чем-то другим. Точно так же можно сказать, что Рубурт может стать тем, что есть я, но тогда я буду чем-то совсем другим.
Каждый из вас участвует в подобных отношениях, независимо от того, знаете ли вы об этом. Хотя вам кажется, что ваши реинкарнационные существования включают прошлые и будущие события, они параллельны или смежны с вашей нынешней жизнью и сознанием. Говоря относительно, другие аспекты вашей цельной личности существуют рядом или вокруг этого.
(Джейн-Сет говорила сосредоточенно, глаза широко открыты и очень темные. Она чертила круги в воздухе.)
Знания о природе реальности, внутреннее понимание Всего Сущего, которое вы ищете, содержатся в вашем нынешнем опыте. Их нельзя найти вне вас, но только через внутреннее путешествие в себя, через себя и через известный вам мир.
Минуту, пожалуйста. (Пауза длиной в минуту, глаза закрыты. 21:32.)
Как-то я был матерью с двенадцатью детьми. Необразованной и невежественной, отнюдь не красавицей, особенно к старости, с грубыми манерами и хриплым голосом. Это было в окрестностях Иерусалима в VI веке. У детей были разные отцы. Я изо всех сил старался заботиться о них.
Меня звали Маршаба. Мы жили, где могли, сидели на порогах и все просили милостыню. Но в том существовании физическая жизнь обладала контрастами и остротой, которой я не знал до того. Корка хлеба была для меня вкусней любого торта в предыдущих жизнях.
Когда мои дети смеялись, меня переполнял восторг. И, несмотря на лишения, каждое утро было победой — мы не умерли во сне, мы не уступили голоду. Я намеренно выбрал такую жизнь, как каждый из вас выбирает свою, по той причине, что предыдущие жизни оставили у меня много предубеждений. Я был слишком избалован. Я больше не мог четко фокусироваться на великолепных физических удовольствиях и ощущениях, возможных на земле.
Хотя я кричал на детей и порой в гневе ругал стихии, меня пронизывало величие бытия. Я узнал о подлинной духовности больше, чем когда был монахом. Это не означает, что бедность ведет к истине, или что страдания полезны для души. Многие, кто делил со мной эти условия, ничему не научились. Это просто означает, что каждый из вас выбирает обстоятельства жизни с определенной целью, заранее зная о своих силах и слабостях. (Пауза.)
В гештальте моей личности, когда, в вашем понимании, я вел более богатые жизни, эта женщина была жива во мне — как, например, ребенок живет во взрослом, — и полна благодарности, сравнивая эти обстоятельства с прежними. Она побуждала меня лучше использовать то, что мне доступно.
Так и у вас, ваши различные реинкарнации в глобальном смысле сосуществуют. Снова используя аналогию с ребенком: ребенок внутри вас — часть вашей памяти и опыта, но в другом смысле он оставил вас, отделился от вас, как будто вы — просто взрослый, в которого «превратился» ребенок. Так и люди, которыми я был, пошли своим путем, но при этом они — часть меня, а я — часть их.