Говорящая с книгами
Шрифт:
О чем речь? Не имела ни малейшего понятия, изо всех сил стараясь не потерять сознание от усталости и боли. Игорь стоял рядом, но не мог коснуться меня — спина и часть руки с этой стороны были обожжены, ткань футболки не спасла кожу. Не сразу заметила, что бетонный пол под ногами начал тихо вибрировать, как и стены склада.
— Творец? Сам? Какая честь для старика Ирвина. У меня есть урок для него. Но он станет сценой после титров, а пока. Хэппи энд! — выстрел.
Я ошиблась, вот что будет сниться мне в кошмарах. Кровь и пуля навылет. Стекленеющий, наполненный страхом взгляд подруги. Тело, мешком упавшее не пол. Крик Льва за спиной: нечеловеческий — животный.
Грохот. Между дико смеющимся Ирвином и нами приземлился…ангел? Крылья которого исчезли, стоило ему расправить плечи. Я вдохнула и не смогла выдохнуть, захлебнувшись чем-то неизвестным. Словно воздух стал водой и залился в легкие.
— Спать! — тихая команда, щелчок пальцев и темнота.
Сцена 133
Это сон? Неужели только плохой сон? Я вздрогнула и проснулась. Мягкий диван в гостиной у Игоря. Пошевелила спиной — никакой боли. Точно сон. Похоже, я вырубилась так и не дойдя до комнаты. Эля, ну ты даешь! Улыбнулась сама себе, села на диване, сладко потянулась и провалилась в реальность.
— Ты должен был спасти её! — кричал один голос за моей спиной. Лев, я без проблем узнала его голос. — Ты, творец, твою мать! Кирилл, ты должен был её спасти! Ты и твои гребанные Мыслители!
— Я не всесилен, — спокойный мужской голос, чуть низковатый и успокаивающе мягкий. — Я не могу воскрешать, прости.
Осторожно обернулась и выглянула из-за мягкой как раз в тот момент, когда Лев с силой ударил под дых высокого слегка худощавого парня в кожаной куртке. Тот согнулся, но отвечать не стал. Позволил Льву нанести еще один удар и оттолкнуть Творца. Он отлетел в кухонную зону и ухватился рукой за стойку.
— Верни её, — занес руку для удара Лев, но тут же опустил и рухнул на пол. Широкий плечи дрогнули.
Парень сел рядом с ним и поднес руку к его голове, почти касаясь волос.
— Не делай этого, — рыжий поднял на него взгляд. — Не забирай их у меня. Это все, что осталось…
— Тебе будет больно жить с этими воспоминаниями, — заметил Творец.
— Не забирай. Я уже не жилец, Кир. Дай хотя бы сдохнуть вместе с ними. Эльза, — он плакал. Я не видела его слез, но дрожащий голос и тяжелое дыхание выдавали все. — Эльза не хотела бы этого. Не хотела быть забытой. Не так.
Слезы катились по моим щекам, но я боялась даже пошевелиться. Выдать себя? Нельзя. Хотелось подойти и утешить Льва. Вот только его горю уже нельзя помочь. Впервые в жизни я чувствовала себя по-настоящему беспомощной. Маньяк в темном углу, видения после транквилизаторов, голоса повсюду — ничто по сравнению с невозможностью исправить прошлое, вернуть к жизни близких и облегчить страдания.
— Что ты хочешь, Лев? — устало выдохнул Кир и опустил руку.
— Хочу забыть вас. Всех вас, — кивнул в сторону входа в гостиную. Я проследила за его взглядом и увидела Павла. Он опирался на косяк, его красивое лицо не выражало никаких эмоций. Лев же продолжал говорить. — Забыть Ассоциацию, Мыслителей, Теней, Говорящих и кто тут у нас еще водится. Уволиться с этой гребанной работы. Жить жизнью простого человека, — запустил пальцы в шевелюру и с силой сжал. — И любить хотя бы память о ней. Сколько продержусь.
— Это не жизнь, — коротко произнес Павел.
— Другой мне не нужно, — выдохнул мужчина.
— Хорошо, — хлопнул ладонями по коленям Кир. — Одно условие. Семь лет ты живешь. Живешь без попыток суицида, без провокаций. Семь лет. Если через семь лет ты все еще будешь искать смерти, я лично дам тебе полный покой. Убью любым удобным для тебя способом.
Тишина повисла в комнате. От предложения Творца, кажется, в легком шоке были все присутствующие. То есть как? На что он рассчитывает? Пресловутое время лечит? Вряд ли оно сможет стереть из его памяти момент, когда из черепной коробки любимой девушки вылетают кусочки мозга. Эта сцена из моей памяти нескоро уйдет (и не знаю, уйдет ли вообще, вместе с предсмертной улыбкой Ирвина), а из его тем более.
— Согласен. Семь лет я продержусь. Мы были вместе семь лет. Теперь семь лет без неё. Всё честно. Семь лет счастья против семи лет мучений.
Павел подошел к нему и положил руку на плечо, крепко сжал.
— Прощай, Лев. Ты был мне другом, коллегой и лучшим связующим. Спасибо. И прости за всё.
Развернулся и быстро вышел. Только я заметила, как на мгновение маска на его лице дрогнула. Мои же слезы не останавливались ни на мгновение. Я слизывала их соль с губ и продолжала прятаться.
— Готов? — спросил Кир, в очередной раз приближая руку с длинными пальцами к его виску. — Больше мы с тобой никогда не встретимся.
— Не буду скучать. По тебе нет, всесильный подонок, — грустно усмехнулся Лев, опустив, наконец, свои волосы. Теперь они некрасиво торчали во все стороны, но никого из присутствующих это не волновало, в том числе и меня.
— Так я и думал, — оценил иронию тот.
Снова. Я спряталась и вжалась лбом в мягкую спинку дивана, хватая ртом воздух. Тоже самое произошло в момент, когда Кир появился на том складе. Не оставалось сомнений — это был именно он. Он вытащил нас оттуда… слишком поздно для Эльзы.
Сцена 134
Кажется, прошла вечность, прежде чем я снова могла ровно дышать, а моего плеча коснулась прохладная ладонь.
— Ты должна была спать, — черт, от звука его голоса мурашки по спине бегают. Вдоль позвоночника щекочут, как будто он гладит меня им, как кошку. — Готова поговорить со мной?
— А надо? — ответила, не узнавая свой охрипший от крика голос.
— Обязательно. У тебя, наверняка, много вопросов, — глянул в сторону двери. — Паш, заберите Льва. Он проснется через пять часов. Ты знаешь, что нужно делать. Он не должен ни в чем нуждаться, организуй ему работу и вызови друзей. Ему сейчас одиночество противопоказано.
— Хорошо, — отозвался спокойный мужской голос.
Кто-то протопал и, судя по звукам, унес Льва из комнаты. Интересно, после общения с Творцом все выключаются или это анестезия для избранных?
— Ну что? — он уселся на противоположную сторону углового дивана и устало мне улыбнулся. — Тебе нужны ответы?
Села как послушная девочка. Только сейчас заметила, что на мне другая одежда и нет следов крови на руках. Домашние пижамные штаны и футболка с надписью перечеркнутой книжкой и надписью “Ненавижу читать!” на английском. Нам с Игорем показалось, что мне носить такую будет забавно. Я старалась не думать о том, кто меня переодевал. Вряд ли Игорь доверил эту миссию Агнесс. Кстати…