Говорящая с ветром
Шрифт:
— Иди, дитя! Не бойся, я не желаю тебе зла! — раздался переливчатый звонкий голос, сидящей на высоком троне женщины.
Я с опаской приближалась к трону, разглядывая её. Её голова была украшена многочисленными рогами, посчитать которые я так и не смогла. Большие, миндалевидные глаза напоминали по цвету расплавленное золото.
— Кто вы? — спрашиваю её.
— Мои дети зовут меня Прядильщицей. — Улыбается она, но её улыбка была полна грусти.
Она встала и прошла несколько шагов, опускаясь на одну из ступеней, ведущих к трону. Её платье напоминало множество слоёв паутины, многочисленные
— Вы богиня? — удивляюсь такой встрече.
— Пока да. — Она о чём-то задумалась, а потом продолжила. — Ты знаешь, как умирают боги? Что делает нас богами?
— Вера? — предположила я.
— Да! Вера наших детей. Когда нас забывают, мы теряем силу, что наполняет нас жизнью. Уходим в забвение… И перестаем быть. — Подтвердила она. — Видишь эти звёзды? Это души моих детей! Когда-то их было так много, что от них было ярко во всех моих чертогах. А сейчас их едва хватает на тронный зал.
— Это больно…
— Ты не представляешь насколько. И я знаю, что потеряю ещё многих. Но есть шанс, что сохраню остальных! — в её руках непонятно откуда появился каплевидный флакон с мерцающей сине-перламутровой жидкостью. — Ты — мой шанс на спасение моих детей! Я не могу открыть тебе память Айриль, но могу облегчить воспоминания тела. Держи! Остальное, пусть решит твое сердце!
Глава 13.
Лилит.
— Моё сердце? Что может всего лишь одно сердце? — ощущение невыполнимой задачи прорвалось горечью в голосе. — Дроу жили так веками и не представляют, как это, по-другому. Они верят, что это твои заветы! Сотни, тысячи… Все дроу считают это нерушимым правилом. Константой в любом мире и при любой ситуации. Что будет, если кто-то попытается у них это отобрать? Да меня порвут на сотню кусков, вместе с моим сердцем! Одно сердце ничего не изменит!
— Неужели? — загадочная полуулыбка появилась на губах Прядильщицы. — Вот скажи мне, на твоей руке подтверждение выбора сердца. Почему ты потребовала у моего сына саркс?
— Так он же собирался… — неужели она не знает?
— И ты не захотела этого допустить, но почему? Кто он тебе? Что тебе до его жизни и смерти? — она опёрлась щекой на когтистую ладонь. — Вот видишь, всего лишь проснувшееся сердце. Признательность, симпатия, ощущение тепла и надёжности… Но даже этих крох хватило, чтобы вопреки собственному разуму, ты приняла решение и пережила боль перерождения. Всего лишь одно сердце, а над моим троном продолжают сиять несколько тысяч звёзд души. Одно сердце, а мой особенный ребёнок не погиб во тьме и холоде, а обрёл имя, дом, семью и надёжного друга. Всего лишь одно сердце, а душа наследницы Мириэль перестала тускнеть. И когда в этом мире появилась Марина Лангран, у неё тоже было только ее сердце. Ну, так как? Много может всего лишь одно сердце?
— Я как-то не связала всё это… — задумалась я. — Но ты же богиня, почему ты не можешь явиться и объявить дроу, что нужно делать? Или хотя бы запретить?
— Боги не живут за своих детей. Как и родители, они позволяют своим детям самим набивать свои шишки. Переживают, плачут, но не вмешиваются напрямую. — Грустная улыбка уставшей женщины. — И потом, ты действительно полагаешь, что появление богини разом выжжет в сердцах и душах подлость, лживость, привычку упиваться чужими страданиями? Даже тебя наделить большими способностями я не могу. Закон един для всего существующего! Ничто не берется из ниоткуда и просто так! Получив чуждую тебе силу, ты просто постепенно сойдёшь с ума.
— Да я, кажется, уже начинаю. — Вспомнила о постоянном невнятном шёпоте. — В важные для меня моменты или когда волнуюсь, мне чудится какой-то шёпот. Непонятный, неразборчивый, но он есть!
— Ты не сходишь с ума. — Рассмеялась богиня. — Любой дроу тебе объяснит! Спроси! Я не буду тебя задерживать, тебя уже давно ждут. Не забудь фимиам. И ещё… Менталист не привязан к кристаллу, это кристалл привязан к менталисту, и достаточно лишь маленького кусочка камня на теле менталиста, что бы связанный с ним кристалл жил.
— Зачем мне эти знания? — осторожно поинтересовалась я, понимая, что совсем не просто так звучат эти слова.
— Когда они понадобятся, ты поймёшь! Иди! — по мановению руки богини передо мной засиял, переливаясь многоцветным перламутром, переход, по ту сторону которого, я видела знакомое молочное марево и каменный утёс.
В переход я вошла без задержек и раздумий, быстро попрощавшись с Прядильщицей. Тем более, что помимо знакомого пейзажа я видела и силуэт мужчины, ожидавшего меня.
— Привет! — поздоровалась я, не зная с чего начать и вдруг почувствовав сильное смущение.
— Здравствуй, моя супруга! — улыбался мне Ядгар.
— Как-то слишком… Официально! — я внимательно осматривала в поиске новых ран и шрамов.
— Здравствуй, Лилит! Так лучше? — исправился муж.
— Лучше! Ты… Ты как? — спрашиваю и боюсь его ответа.
— Не переживай. Твоя защита не позволяет никому приблизиться к моему телу и причинить вред. А без питья и еды тело, питающее кристалл, может прожить очень долго. — Правильно понял он мой вопрос
— Какая защита? — Искренне удивилась я.
— Та, которой ты воспользовалась в первый день, ещё до того, как приняла моё сердце. Помнишь, когда тебя утянуло вслед за мной в пещеру кристалла? — напомнил мне Ядгар. — Она действует и сейчас. Наследница, которую позвала смотрительница пещер, после того, как обнаружила на мне знак твоего дома, как символ принадлежности, приказала меня убить. Но в результате, смотрительница мертва, а наследница получила серьёзные травмы.
— Наследница? А какого дома? — первым делом спросила я.
— Этого я не помню. Во время проведения ритуала братания с кристаллом, часть памяти менталистов переходит камню. Именно так камень привязывается к дому. — Ядгар мягко взял меня за руку. — Ты надеешься, что мы встретимся в третьем доме?
— Да, надеюсь. Это хорошо, что у тебя после того случая появилась какая-то защита, природы которой я не понимаю и не знаю. Но пусть будет, главное, чтобы она не исчезла также неожиданно, как и появилась. — Не скрывала я от мужчины своих надежд и тревог. — Просто у меня появилась возможность познакомиться со всеми менталистами третьего дома. В пятом тебя нет, я первым делом проверила, едва в себя пришла.