Говорящая с ветром
Шрифт:
Ильрейс видела глаза дроу пятого дома, и всё они были полны страха и обречённости. Ей казалось, что все, совершенно все видят насколько испугана Лилит. Морщины, прорезавшие высокий лоб, нахмуренные брови, сжатые в одну линию губы… Ильрейс видела в этом приговор пятому дому.
Ровно до первого удара! Четкий, выверенный удар! Да, память тела проснулась, но в этом ударе чувствовалось знание! То, которого не было у Айриль! Никому уже не хотелось посмеяться над хищным лезвием, легко и быстро оборвавшим две жизни.
Опытный воин, знающий правду о " последней наследнице",
Но, Ильрейс счастливо рассмеялась, поди, докажи теперь это кому-нибудь! Особенно после рассказа Зайкиля о том, что они были в комнате для развлечений, когда прозвучал гонг. Мол, наследница Лилит даже не поверила, что кто-то вызвал её на поединок, и даже переспросила Зайкиля, что это было. А потом, так с лезвием, которое выбирала, и побежала. Выражение лица списали на раздражение и недовольство, что всякие свиристелки, что непонятно как наследницами-то стали, отрывают и беспокоят.
— Да она им и слова не сказала! — громко обсуждали по всему дому. — Мол, ещё клинки я о вас пачкать буду! Да она на них смотрела так, словно ей стыдно было, что у неё хоть что-то в руках есть! Она же… Ну, наша-то вон какая! А эти? Напялили на себя, поди, материны или бабкины доспехи и припёрлись! А она что? Девочка сопливая в их спектакли играть? Думать же надо, кому вызов бросать!
Правящая, идущая чуть впереди довольно отмечала, что головы склоняются в почтении не только перед ней, но и перед юной принцессой Лилит, сделавшей невозможное. Возродившей надежду и гордость детей пятого дома!
— Лилит, не пора ли тебе обзаводиться собственными звёздами? — специально громко спросила Ильрейс, с удовольствием замечая заинтересованные и загорающиеся азартом взгляды.
— Рано мне пока. — Ухмыльнулась я, совершенно не понимая, что ещё за звёзды? — Вот Лютый на ноги встанет, научит меня, с какой стороны за клинки браться, тогда и о звёздах буду думать.
— Это да, за клинки тебя браться, точно нужно обучить. А то ты всё больше за лезвия хватаешься! — Ильрейс пребывала в превосходном настроении.
— Вот-вот. — Поддержала её шутку я, всё ещё пребывая под странным впечатлением, словно кто-то на несколько мгновений дал мне возможность узнать мысли и переживания правящей матери, увидеть всё её глазами.
Ильрейс изъявила желание присутствовать при осмотре и лечении мужчин, которых объявили моими личными "игрушками". Начала я с Лютого. Но бесконечный, нарастающий шум ветра в ушах отвлекал и раздражал.
— Кто-нибудь может перегородить эти гребанные пещеры, чтобы не было сквозняков? Этот шум ветра уже достал! — не выдержала я, и замолчала, увидев, как замерли все вокруг, включая Ильрейс и Зайкиля.
— Дитя, — начала очень осторожно правящая. — А как давно ты слышишь ветер?
— Да с первого дня, как себя осознала! — сказала, в уверенности, что Ильрейс поймёт, что я имею в виду.
Но сказала я, видимо, что-то совсем не то.
— Слышащая ветер! — понеслось тревожным шепотом по коридорам. — Говорящая! Говорящая с ветром!
— Правящая? — не могла понять,
— Потом, дитя! Потом. Хорошо?
Лилит.
— Ну, потом, так потом! — я аккуратно разматываю повязку с руки мужчины. — Очень интересно! Воспаление заметно спало, хотя времени прошло не так много, да и отсутствие мокнущих краёв радует. В себя приходил?
Один из подростков, что ошивался рядом на должности "сбегай, принеси", отрицательно мотнул головой.
— Нет, илая, не приходил. Только ночью, до того как жар спал, мелкого звал. А потом уже вот, спит всё время. — Пояснил он мне.
— Какого мелкого? — удивилась я
— Айриль брала себе мужчину, но родился мальчик. — Раздался голос правящей за спиной.
— Что? И я об этом узнаю сейчас и случайно? — я еле успела прикусить свой язык, чтобы не выдать некоторые особенности своего появления в этом мире.
Тише, Лилит, спокойнее. Вдохни побольше воздуха и поглубже, и выдыхаем! Медленно! Очень медленно. Нет, я тоже хороша, этот вопрос я должна была задать одним из первых. Тем более видя, что за отношение здесь к мужчинам вне зависимости от возраста и заслуг.
— Ну, и где это мелкий сквознячок? — уточнила у подростков.
— Почему "сквознячок"? — поинтересовалась Ильрейс.
— Потому что мать у него Ночной Ветер! — но сейчас мне нужно было сосредоточится на Лютом, ситуацию с мальчишкой можно было разобрать и потом. — Ты, я смотрю, всё-таки упорно стараешься помереть, Лютый, да? Ну а что, тоже решение проблем. Только вот пока ты помирать собираешься, те, кто убил твою дочь, спокойненько себе продолжают жить и этой жизни радоваться. А ещё, единственное, что осталось от Айриль, это сын. Мне тебе рассказать, как замечательно будет ему жить? Или ты уже успел его обучить, и он боец хоть куда? А без обучения кому и зачем он нужен?
Не знаю, зачем я всё это говорила, видимо старая привычка вылезла, когда я разговаривала с теми, кто попадал ко мне на стол. Да, жизнь новая, а привычки старые. Пока я возилась с Лютым, кто-то успел сбегать и привести сына Айриль. Мальчишка прятался за более взрослого товарища и смотрел на меня настороженно. Заметив Дзена, сидящего в изголовье лежанки Лютого, мальчишка бросился вперёд. Ну, попытался, парень, который его привел, вовремя среагировал и сцапал его за шкирку.
— Иди сюда. — Позвала я парня. — Ты хотел прогнать Дзена? А за что?
— А если он укусит райхе? — непонятно, кто такой райхе, но потом разберусь.
— Конечно, укусит, если надо будет. Вот смотри. Иногда, чтобы вылечить, нужно сделать очень-очень больно. Вот как я твоему райхе, когда мне надо было заново вскрыть рану и вычистить её. А Дзен может так укусить, что тот, кого укусили, будет так крепко спать, что совершенно ничего не почувствует.
— Значит он хороший? — уточнил мелкий, которому я как могла, объясняла принцип действия анестезии.
— Ну, если он помогает? Конечно хороший. — Подтверждаю необходимость присутствия арахнида, внимательно рассматривая не по годам серьезного мальчишку, на вид которому лет шесть, не больше. — Хочешь ещё что-то спросить?