Говорящий Дрозд и другие сказки из Индии
Шрифт:
Царица коршунов
«Подружка – Лягушка, – почему ты так заносчиво ведёшь себя сегодня?»
«Потому
Вы не должны думать, что она имела в виду какое-нибудь огородное пугало с развевающимся хвостом. Есть такая птица под названием коршун, похожая на ястреба, только крупнее. До чего же нелепо было со стороны Лягушки, которая даже не умела летать, называть себя царицей коршунов! Но Мышка оказалась не менее вздорной, поскольку она ответила:
«Чепуха и вздор! Царица коршунов – это я!»
Я не знаю, верили ли они сами в то, что говорили или только пускали друг другу пыль в глаза. Так или иначе, каждая твёрдо настаивала на своём и в результате вспыхнула изрядная ссора. Мордочка Мышки побагровела, а Лягушка – квакушка была готова лопнуть от ярости.
В конце концов, они согласились отдать решение их спора на суд лесного совета. Совет состоял из Летучей Мыши, Белочки и Попугая. Попугай занял кресло председателя, потому что он был самым крупным, а так же потому, что он был самым говорливым и поэтому считался мудрым.
«Я голосую за Мышку–норушку», – сказала Летучая Мышь, – не то, чтобы она что-то понимала в их споре, просто Летучая Мышь очень похожа на Мышку – норушку, и она решила выступить на стороне родственной ей твари.
«А я, – сказала Белочка, – голосую за свою подругу Лягушку – квакушку». Она тоже совершенно ничего не понимала в этом деле, но она хотела показать, что даже Белочка имеет собственное суждение.
Таким образом, решающий голос остался за Попугаем и он должен был разрешить этот спор. Ему потребовалось много времени, чтобы принять решение, почти два часа, и пока он думал, а все остальные терпеливо ждали его выступления, внезапно с неба налетел Коршун и этот Коршун вонзил одну свою когтистую лапу в спину Мышки–норушки, а другую – в спину Лягушки–квакушки и унёс их в своё гнездо и съел обеих на обед.
Таков был конец двух цариц коршунов.
Оставшиеся три зверюшки в ужасе попрятались кто куда, страшась, как бы Коршун не вернулся за ними и не съел их тоже.
Шакал и Верблюд
Однажды Верблюд пасся в лесу. По обычаю тех мест у него было кольцо в носу и к этому кольцу были привязаны вожжи, держа за которые хозяин верблюда водил его. И вот, когда Верблюд пасся, эти вожжи запуталась в кустах, и Верблюд никак не мог освободиться. Это несчастье привело его в такое замешательство, что Верблюд совершенно не знал, что ему делать.
И вот, когда Верблюд изо всех сил пытался освободиться из зарослей кустарника, вдруг, откуда не возьмись появился Шакал.
«Братец Шакал, – сказал Верблюд, – помоги мне, пожалуйста, освободиться из этих зарослей кустарника».
«Братец Верблюд, – сказал Шакал, – я помогу тебе
«Чем я должен заплатить тебе, братец Шакал? Я очень бедный верблюд».
«Ты заплатишь мне, – промолвил Шакал, – фунтом своего мяса».
Это было тяжёлое условие, но делать было нечего. «Лучше потерять фунт своей плоти, – подумал Верблюд, – чем потерять свою жизнь». Так он и согласился заплатить Шакалу фунтом своего мяса.
После этого Шакал высвободил Верблюда, и Верблюд уселся на землю и сказал:
«Я готов, возьми свой фунт мяса».
«Тогда открой свой рот», – сказал Шакал.
«Для чего это?» – спросил Верблюд.
«Для того, чтобы я мог взять мой фунт мяса от твоего языка».
Это был жестокий удар. Верблюд не мог согласиться на это, потому что он знал, что он умрёт, если у него вырвут язык.
Поэтому он сказал: «Я не обещал тебе отдавать свой язык».
«Нет, ты пообещал», – сказал Шакал.
«Не лги, – сказал Верблюд, – есть свидетели, которые могут подтвердить твои слова?»
Шакал побежал искать свидетелей. Сначала он попросил Льва, засвидетельствовать, что он слышал, как верблюд пообещал отдать ему язык. Шакал пообещал отдать Льву половину того, что он получит в качестве награды.
«Пошёл вон, – сказал Царь зверей, – я Лев, а не лжец».
Тогда Шакал попросил Тигра, но Тигр сказал:
«Мне не нравится верблюжье мясо, так что дело того не стоит».
И вот так Шакал просил стать свидетелями многих зверей, но не один из них не захотел помочь ему, пока он не пришёл к Волку.
«Дружище Волк, – сказал Шакал, – если ты поклянешься, что ты слышал, как Верблюд обещал мне свой язык, то ты получишь его половину».
«Половину языка? – промолвил Волк. – Это маленькая порция для меня».
«Нет, нет, – сказал Шакал, – половину Верблюда. Разве тебе не понятно, что если мы вырвем из него язык, Верблюд быстро истечёт кровью и умрёт».
«Да, так и будет, – сказал Волк. – Ладно, я согласен».
И вот Шакал пошёл с Волком обратно к Верблюду, и Волк сказал, клятвенно подняв свою правую переднюю лапу к небесам:
«Клянусь Всевышним, что я слышал, что этот Верблюд обещал отдать свой язык этому Шакалу».
Конечно же это была ложь и они все знали это, но Верблюд сам не хотел прослыть лжецом и кроме того их было двое против его одного.
«Очень хорошо, – сказал Верблюд, – подойди и возьми». Он широко открыл свой рот. Шакал засунул свою голову в верблюжий рот, и после того, как он сделал это, Верблюд загнул свой язык назад, так что Шакал не мог до него дотянуться.
Шакал вытащил свою голову назад и сказал Волку:
«Моя пасть слишком мала, лучше попытайся ты – у тебя большие челюсти».
Теперь Волк засунул свою голову в рот Верблюду. Верблюд загнул свой язык вовнутрь, всё глубже и глубже, а Волк заталкивал свою голову всё дальше и дальше, и наконец вся волчья голова оказалась внутри. И тут Верблюд сомкнул свои челюсти на волчьей шее.
«О, дядюшка Верблюд, – сказал полузадохнувшийся Волк, – что это такое?»
«Это, – сказал Шакал, поднимая свои глаза к небесам с самым набожным видом, – это результат клятвопреступления». Верблюд вообще не произнёс ни слова, он просто задушил Волка насмерть, а Шакал убежал.