Грабить и убивать не мешая окружающим

Qrasik

— Менталитет, в самом деле, ещё тот, я убедилась, — скрипнув зубами, кивнула Мишон. — Парочку особо ограниченных мне даже пришлось зарубить лично при массовом стечении зрителей. Так что твои чувства я понимаю, как никто другой.

— Ты там что, средневековым палачом подрабатываешь на полставки?

— Смейся, смейся, — фыркнула девушка и даже улыбнулась. — К сожалению, на некоторых более мягкие методы убеждения просто не действуют.

— Мы все осознаем это только через личный опыт, —

забывшись, кивнул я. Тряхнув головой, я с подозрением посмотрел в лицо девушки: — Сомневаюсь, что такая мелочь могла тебя сломать. В чем твоя проблема на самом деле?

— Кхм…

— У тебя, как я понимаю, даже авиация есть и бойцы, которые нас сейчас охраняют, они на офисных сотрудников не похожи. Как говорила моя учительница истории, под твою руку пошли люди и земли. Так в чем твоя проблема, княгиня Мишон?

— Карл, я тебя очень прошу, возьми управление поселением на себя. Стой! Ничего не говори! — вскинув руку, оборвала меня девушка. — Я не справляюсь. Если для того, чтобы тебя начали слушать, мне придется рубить головы каждый день, я буду это делать. Да я на что угодно уже готова, лишь бы всё не пошло прахом. Я же вижу, что нас объединял только общий враг. И не важно, победим ли мы нового или нет, итог будет один.

— Мобилизация является не только признаком войны, но и самой войной.

— Ну… — девушка задумалась. — Мобилизацию я уже провела и даже повоевала немного.

Помолчали.

— Боюсь, ты переоцениваешь мои навыки. Я же тебе не волшебник на голубом вертолете… хм… в смысле на грузовом. В общем, чем смогу помогу, конечно. Надеюсь, сможем обойтись и без членовредительства тоже. В конце концов, тебя-то они слушают, да?

— Все, кто выжили, слушают! — кивнула девушка.

— Ну, вот и хорошо. Поработаю серым кардиналом, чего уж тут, — кивнул я. — Какая мне в принципе разница, где я буду зимовать.

21. Улыбнитесь, вас снимают!

<b>**</b>

Как же хорошо, что мне удалось уговорить Мишон срезать эти ее лохмы. Сейчас с короткой аккуратной прической в женском варианте армейской формы без знаков различия, она смотрелась очень и очень представительно. Судя по тем взглядам, которые на нее кидали люди, сидящие сейчас вокруг стола, новый образ пошел в плюс. И если условно гражданские специалисты отнеслись к этому преображению нейтрально-положительно, то вот бывшие военные, которые примкнули к Александрии, нет-нет, но начинали стесняться своего недостаточно опрятного вида. Попривыкли местные к распиздяйству и теперь будучи на ковре у начальства, эти гаврики может и не сознательно, но чувствовали за собой вину.

После ознакомления с документами и прочими бумажными материалами, я успел пообщаться кое с кем из тех, кто вошел в состав совета. А еще пришлось без сна бегать со спец.оборудованием и наводить следствие. Поэтому я чуть не опоздал на совещание, ведь надо было еще и помыться и постричься. И кстати, да, я сильно удивился тому, что Мишон хоть и была здесь самой главной,

но не была единственной. Был так называемый совет, который почти полностью соответствовал тем самым советам, которые дали название моей прародине.

Я сильно удивился, когда понял, что это у них за управленческий орган такой. А уж видели бы вы лицо Мишон, когда я объяснил ей, почему начал хохотать, услышав ее объяснения. Тут же все на демократии помешаны, а демократичней совета может быть только прямая демократия. В общем, теперь я начинаю понимать, почему почти все государства стремились низвести своих граждан до состояния животных. Тупыми имбецилами, которые не помнят не только своей истории, но и родства, не надо даже управлять, где ты кормушку поставишь, там и хрюкать будут. Вот и дохрюкались…

В общем, я чистенький, переодетый в подходящий случаю костюмчик, стоял за спиной у Мишон и время от времени шептал ей на ухо свои ремарки. Мы не пытались скрыть сам факт того, что я ей что-то говорю. Но любые вопросы, которые касались меня, либо игнорировались, либо человека тыкали носом в его косяки. Благо косяков было много, а идиотов среди присутствующих людей уже почти не осталось.

В принципе все, что обсуждалось здесь и сейчас, логически вытекало из прошлых наработок этих же людей. И что приятно, сильно поправлять их не пришлось. Чувствовалось, что люди головой не только ели, они ещё и думать ей умудрялись. Это радовало. Прямо скажем, я был очень доволен. Все те действия, которые были предложены, совершенно не мешали моей задумке. Поэтому оставалось дождаться того момента, когда Мишон произнесет ту самую фразу:

— Думаю общее совещание можно на этом и закончить. Попрошу остаться представителям сил самообороны. Технические же специалисты могут вернуться к исполнению своих обязанностей.

Дождавшись, когда остались только нужные люди, Мишон подала знак, и дежурный закрыл двери.

— Надеюсь, все вы понимаете, что те действия, которые мы запланировали сейчас, это тактика, — посмотрев на каждого по очереди, произнесла Мишон. — Но у данной проблемы есть и стратегический аспект.

— Если эти отморозки навалятся всей своей стаей, нам не отбиться, — не сдержавшись, буркнул мужчина лет сорока, в котором можно было без труда опознать человека, который всю жизнь плавал на кораблях. На военных кораблях. — Может быть, есть хоть какая-нибудь возможность произвести бомбардировку с наших вертолетов? В чистом поле, с автоматиками, мы все поляжем.

— Энтони, — произнесла Мишон и вздохнула.- Повторите, пожалуйста, то, что докладывали мне на прошлой неделе.

— Да, мэм, — вздрогнув, словно от неожиданности, на автомате произнес белобрысый паренек. Ну, это он для меня был пареньком. А так-то мужчине было лет тридцать, не меньше. — На самом деле бомбардировку провести мы можем. В конце концов, у противника нет средств противовоздушной обороны. Однако мы можем сделать немногое. Нам доступны только свободнопадающие…

— Да на складах в Монбланке корректируемых бомб, что блох на собаке, — раздраженно рыкнул морячок, перебив своего коллегу.