Граф Брасс
Шрифт:
Но нет же, проклятые загадки преследуют его! Даже угроза войны встревожила бы его куда меньше. По сравнению с тем, что произошло сегодня, сражение с Империей Мрака казалось делом простым и незамысловатым. Если бы вдруг ему случилось обнаружить в рыжем небе Камарга полчища гранбретанских орнитоптеров или завидеть вдали армии в звериных масках, гигантские повозки и все прочее вооружение Империи Мрака - тогда он точно знал бы, что делать. Он сумел бы ответить на призыв Рунного Посоха.
Однако сейчас противник был куда хитрее. Как воевать со слухами, с призраками, со старыми друзьями, которые внезапно обернулись против
Рогатая лошадь медленно пробиралась среди трясины, и по-прежнему он не заметил поблизости ни единой живой души. Усталость начала одолевать его, ибо сегодня из-за праздника Хоукмун встал куда раньше, чем привык. Его начали терзать подозрения, что в болотах и вовсе не водилось на самом деле никакой нечисти, а Чернику и всем прочим это попросту привиделось. Он готов был посмеяться над собственным легковерием. Стоило ли принимать всерьез бредни пьяницы?
Но, разумеется, именно в этот миг и возник перед ним всадник верхом на безрогом жеребце, покрытом попоной из рыжего шелка, в медной упряжи, блестевшей под луной. На всаднике был шлем из полированной меди, совершенно простой, без всяких украшений, и панцирь и поножи из того же металла. С головы до ног человек был закован в доспехи из меди. Медные кольца кольчуги были нашиты на кожаные рукавицы и сапоги, и даже пояс на талии его был из медных колец и застегивался на огромную медную пряжку, а с пояса свисали медные ножны. Впрочем, само оружие было, разумеется, отнюдь не из меди, а из добротной стали. Отличная сабля.
Ну и, наконец, лицо всадника. Глаза темного золота смотрели прямо и сурово. Густые рыжие усы и рыжие брови отливали расплавленным металлом. Да, это был он и никто иной!
– Граф Брасс, - выдохнул Хоукмун, затем взял себя в руки и повнимательнее пригляделся к призраку, ибо точно помнил, как на глазах у него подлинный граф Брасс погиб на поле брани.
А этот человек несколько отличался от того, которого он знал. Хоукмун понял, почему Черник утверждал, что видел того самого графа Брасса, бок о бок с которым сражался на переправе через Днепр. Этот граф Брасс был моложе по меньшей мере лет на двадцать того человека, с которым сам Хоукмун встретился в Камарге семь или восемь лет назад.
Тяжелые веки приподнялись, и всадник обернулся к Хоукмуну, вперив в него свой суровый взор.
– Тот ли вы, кого я ожидаю?
– произнес он глубоким и звучным голосом. Мой рок.
– Ваш рок?
– Хоукмун разразился горестным смехом.
– Похоже, граф Брасс, скорее это можно сказать о вас.
Голос, без сомнения, принадлежал покойному графу, но было в нем что-то потустороннее, и глаза нынешнего графа Брасса также утратили давнюю и всегдашнюю искренность.
– Кто вы такой?
– требовательно спросил Хоукмун.
– И что привело вас в Камарг.
– Моя кончина. Разве я не мертв?
– Тот граф Брасс, кого я знал, мертв. Он погиб в Лондре вот уже пять лет назад, и я слышал, будто нашлись те, кто обвиняет в этом меня.
– Вы ли тот человек, кого именуют Хоукмуном Кельнским?
– О да, я Дориан Хоукмун, герцог Кельнский.
– Тогда, похоже, я должен вас прикончить. Однако граф Брасс произнес это с явным отвращением, и Хоукмун, у которого кружилась голова от происходящего, внезапно понял, что собеседник его, кем бы он ни был, отнюдь не чувствует себя уверенным. Возможно, он сомневался даже больше Хоукмуна, ибо тот хотя бы признал графа Брасса. А этот человек, судя по всему, даже не узнавал Хоукмуна.
– Но почему вы должны прикончить меня? Кто велел вам сделать это?
– Оракул. Он заявил, что хотя сейчас я мертв, но могу ожить, однако лишь в том случае, если буду уверен, что не погибну в битве при Лондре. Отсюда следует, что я должен прикончить того человека, который убедит меня принять участие в этой битве и предаст меня впоследствии. Этот человек не кто иной, как Дориан Хоукмун Кельнский, который желает заполучить мои владения и.., руку моей дочери.
– Благодаря своему происхождению я и так достаточно богат, а руку дочери вы обещали мне задолго до битвы при Лондре. Кто-то посмеялся над вами, мой друг призрак.
– Но зачем Оракулу обманывать меня?
– Потому что существуют ложные Оракулы. Откуда вы явились?
– Откуда? Ну, с Земли, откуда же еще?
– В таком случае, где, по-вашему, вы находитесь?
– В чертогах ада, несомненно. В таком месте, откуда мало кто может спастись. Но мне это удастся. Только сперва я должен убить вас, Дориан Хоукмун.
– Кто-то пытается уничтожить меня вашими руками, граф Брасс... Если только вы на самом деле граф Брасс. У меня нет объяснения этой загадке, однако я верю в вашу искренность, вы и впрямь считаете себя графом Брассом и видите во мне своего врага, однако все это ложь... Целиком или хотя бы отчасти.
Высокий лоб графа прорезала глубокая морщина.
– Ваши речи сбивают меня с толку, я не понимаю. Никто не предупреждал меня о подобном.
Хоукмун облизал пересохшие губы. Он был настолько ошарашен, что мысли в голове ворочались с огромным трудом, а чувства теснились, не находя выхода. Он ощущал боль, вспоминая о покойном друге, ненависть к тем, кто пытался опорочить эти воспоминания, и глубокое сострадание, если перед ним и впрямь был граф Брасс, которого каким-то образом вернули из мертвых и превратили в бездумную куклу.
Похоже, виной всему этому был отнюдь не Рунный Посох, но проклятая наука Империи Мрака. Вся история явственно несла на себе отпечаток извращенного гения гранбретанских ученых. Но как сумели они достичь подобного? Двое величайших ученых колдунов Гранбретании, Тарагорм и Калан, погибли, а с ними ни при жизни, ни после смерти никто не мог бы сравниться.
И почему граф Брасс на вид так молод? Почему он даже не помнит о том, что у него есть дочь?
– Кто вас не предупреждал?
– настойчиво вопросил его Хоукмун. "Если дело дойдет до схватки, графу Брассу не составит никакого труда сразить меня, подумал Дориан.
– Во всей Европе не было бойца лучше, чем он. Даже на склоне лет граф не нашел бы человека, который выдержал бы больше пары его ударов."
– Оракул. И это еще одна деталь, которая тревожит меня, о, мой будущий враг. Если вы по-прежнему живы, то почему же и вы тоже оказались в аду?
– Но дело в том, что мы отнюдь не в преисподней, а на землях Камарга, и вы, судя по всему, не узнаете те края, Хранителем которых были столько лет... И которые защищали против Империи Мрака. Следовательно, я не верю, что вы и впрямь граф Брасс.
Существо озадаченно потерло латной рукавицей лоб.
– Вы не верите... Но ведь мы никогда не встречались...