Граф Булгаков. Том 2: Золотая Жила
Шрифт:
— Замолчи, — одернул его Гриша, — Петрович ни в чем не виноват. Он не мог знать, что за обычной Аномалией уровня Дух скрывается что-то подобное.
Филипп лишь неопределенно хмыкнул.
Совместными усилиями им удалось сдвинуть большие куски бетона и арматуры, открыв узкий проход. Гриша прислонился к стене, его лицо стало ещё бледнее. По лбу градом катился пот.
— Ты иди первым, Филипп. Я сразу за тобой.
Филипп колебался, с сомнением глядя на княжича.
— Ты уверен?
Гриша слабо улыбнулся. Всем своим видом он старался дать понять, что сдюжит.
— Со мной все будет хорошо, поверь мне. Просто иди, а я проползу следом, как только отдышусь. Щель все равно слишком узкая, чтобы соваться в неё вдвоем.
Филипп кивнул, в его глазах читалось сомнение. Он ободряюще сжал плечо Гриши на прощение. После чего встал на четвереньки и пополз в узкую щель.
Когда он скрылся из виду, Гриша глубоко вздохнул. Морально он уже был готов к боли, которая придет, стоит лишь ему пошевелиться.
— Еще чуть-чуть… соберись, княжич, — прошептал он едва слышно, и на его лице заиграла решительная улыбка. Прямо как у отца, — Ты сможешь…
Собравшись с силами, Гриша оттолкнулся от стены и опустился на четвереньки. Он последовал за Филиппом в расщелину, стиснув зубы от ноющей боли по всему телу. Узкий проход напоминал каменную кишку, но был довольно коротким. Гриша сразу понял, что он ведет в более просторное и открытое помещение.
У выхода из кишки стоял Филипп и дожидался его.
— Красава, Григорий. Ты молодец, — он помог княжичу встать на ногу, — Твой отец бы тобой гордился.
Гриша кивнул, его лицо исказилось от боли. Но глаза по-прежнему сияли решимостью.
— Спасибо, Филипп. Думаю, Якуб так же гордился бы тобой. К слову, куда это мы попали?
Помещение, куда они проползли, представляло собой просторный пустой зал, освещенный зеленым жутковатым светом. В центре возвышался массивный каменный столб, покрытый загадочными светящимися рунами. Его основание выглядело оплавленным и как будто являлось одним целым с полом.
Филипп поднял бровь, заинтригованный этим зрелищем.
— Хм… неожиданно, — сказал он, — Этот столб выглядит так, как будто его здесь не установили… а он сам вырос из бетона.
— Поливали, наверное, хорошо и удобряли… Ничего удивительно, с учетом того, где мы находимся. Но должен признать, у этой Аномалии с чувством стиля и красоты все в порядке, — Гриша, несмотря на боль, не мог не восхититься зрелищем, — Красиво… Знать бы, что это.
Филипп осторожно подошел к столбу, изучая руны.
— Я не уверен, но оно выглядит древним, как говно мамонта. Может, это подсказка или послание?
Гриша прислонился к стене, пытаясь отдышаться.
— Может,
— Сомневаюсь, что Аномалия будет кого-то предупреждать о себе… Ей, наоборот, нужно, чтобы жертвы шли потоком в гости.
Вместе они рассматривали руны, пытаясь расшифровать их значение. Но шансы на успех были невысоки. Ни тот, ни другой в древних языках ничего не понимали.
— Черт знает что, — не выдержал Филипп, — Не знаю, что это за язык.
В какой-то момент они вдруг услышали слабые звуки, похожие на стоны, доносящиеся из дальнего угла помещения. Кадеты обменялись напряженными взглядами.
Осторожными шагами они двинулись к источнику звука. Их взгляды скользили по темным углам в поисках потенциальной опасности.
Вскоре они заметили лежащую на земле фигуру, частично скрытую обломками. Они сразу узнали Валентина Петровича. Судя по измятой форме и подсохшим пятнам крови на полу, ветеран был ранен.
Рядом с ним в пыли угадывались большие следы с отпечатками когтей.
Лицо ветерана было бледным и покрыто потом, дыхание было поверхностным и затрудненным. Однако он оставался в сознании. Несмотря на раны, он слабо улыбнулся, увидев княжича и баронетта.
— Филипп… Гриша… — прошептал он, с трудом выговаривая слова, — Живые… Слава Богу…
Гриша, несмотря на свои раны, опустился на колени рядом с Валентином Петровичем и ободряюще улыбнулся.
— Ну, нас так просто не взять, — пошутил он, — Мы такие же упрямые, как и наши отцы.
Филипп, звеня сосульками на усах, кивнул.
— Мы слишком много пережили, чтобы сдаваться, Валентин Петрович. Мы найдем выход из этой дыры.
— Эм-м-м… — полевой преподаватель удивленно посмотрел на пана, — А почему… ты так одет, Филипп?
Пан снова помрачнел.
— Давайте не будем об этом…
Они помогли Валентину Петровичу сесть. Тот поморщился от боли, зажимая рваную рану на боку.
— На меня напала довольно жуткая тварь, — объяснил он, его голос был едва слышен, — Похожая на плюшевого медведя-переростка. И притащила сюда. Я лишь чудом богу душу не отдал.
Филипп и Григорий переглянулись.
— Мы уже с ней сталкивались, — сказал пан, — Видимо, это и есть главная тварь, Аномалия.
— В таком состоянии нам с ней не справиться… — прошептал преподаватель, — Надо уходить.
— Здесь где-то должен быть выход, — сказал Гриша, — По крайней мере если табличка не наврала.
И в этот момент произошло событие, о котором каждый из троих старался не думать. Мысленно они надеялись, что оно никогда не произойдет. Хотя в глубине души понимали, что скорей всего это неизбежно.