Граф Калиостро
Шрифт:
Он толкнул дверь в кабинет, дрогнул слегка: перед ним -- широкая черная спина графа Феникса. Черный бархат наморщен от подмышки к подмышке, над воротом белая лысина.
"Вот он, обманщик, -- без злобы, даже с жалостью подумал бакалавр.
– - Вертится, бормочет, ярится, а кого обманет, когда так ясно, что вечный вечер над всеми, незаходимая заря, Феличиани, любовь".
С кроткой усмешкой он коснулся плеча Калиостро:
– - Почтенный кавалер, вы увлечены сплавом... Не ошибка ли это?.. И надобны ли еще услуги мои в вашем путешествии к золотому руну?
Рассеянный взгляд графа скользнул по его лицу.
– - Мой друг, вы только взгляните, -- небывало ласково сказал Калиостро.
– - Сияет, сияет...
Вечернее солнце, повеяв последним светом, облило высокую стеклянную урну.
– - Вы правы, почтенный кавалер, сплав сияет, как лучшая медь, -- улыбнулся бакалавр, подумав: "Обманщик обманутый".
Калиостро рассеянно сунул ему под нос тяжелую табакерку.
– - Угощайтесь, мой друг.
– - Благодарствую, я не нюхаю.
"Ослабел маг, мягок, лик бледен, -- оглядел Кривцов графа...
– - А камень-то философский, господин маг, уже найден..."
– - Мой друг, но сплав не остывает, -- приложил Калиостро пухлую ладонь к колбе. Его заерошенные брови жалобно сжались, и он так посмотрел на Кривцова, точно у него искал помощи:
– - Мне даже кажется, он стал горячее. Едва теплым было стекло. Кривцов сказал:
– - О нет, почтенный кавалер, ваш сплав охлаждается.
– - Не правда ли? Благодарю вас. Вы можете идти... Я один буду ждать первого кристалла, мне кажется, мне ка...
Кривцов поспешно вышел из кабинета.
– - Мне кажется, что тут действительно золото, -- договорил граф уже себе самому.
А бакалавр вбежал на антресоли. Он вспомнил, что Жако и Жульен увезли в карете восковую куклу, механическую Beнеру. Там, в верхних покоях, в дальних горенках, -- Феличиани одна.
По лестнице навстречу бакалавру спускался дворецкий Африкан с зажженным канделябром.
– - Amore, Amore, -- тихо смеясь, затормошил Кривцов старика.
– - Да пустите вы, сударь, пожару наделаете. С ума посходили... То козлом прыгаешь, то воешь... Перья скрыбут, в стеклянных горшках варева кипят, боярин спозаранок по городу гоняет -- как есть гофшпиталь для умом скорбящих.
– - Amore!
– - крикнул бакалавр и мраморному Сократу, -- Дедушко плешивый, -- любовь!
В графские покои дверь приоткрыта. Сердце бакалавра заколотилось: "Чего я боюсь? Там ты, любовь, мечта". И вступил в прихожую, и тут же наткнулся на медную попугайную клетку.
А в клетке, сгорбившись в желто-зеленой ливрее, сидит на корточках носатый Жульен. Дико взъерошены перья, вертит клювастой головой, насмешливо крикнул:
– - Прочь, дурак, прочь! Кривцов толкнул клетку ногой.
– - Почудится тоже подобная нечисть...
Попугай закракал, -- забился о прутья, ломая костлявые крылья.
Третья дверь, дверь Санта-Кроче, любви, мечты, философского камня, -- растворена настежь.
В покое Феличиани горит свеча, брошена книга на кресла, точно тут только что были. Но Феличиани не видно... А, вот она, на высокой постели, укрыта с головой лебяжьим белым покрывалом, оно чуть подымается от дыхания.
– - Госпожа моя, радость, сударушка!
– - прислушался Кривцов к ровному дыханию спящей.
– - Проснись, я пришел.
Дрожа от щемящей сладости, он стал отнимать покрывало с ее лица.
– - Ты сказала три буквы -- А, М, О.
– - а я отвечаю...
– - Ре-ре-ре, -- вдруг прохрипело с постели. Покрывало заежилось, откинулось, и голый Жако, -- косматая обезьяна, бурая шерсть, плешины на заду, хвост облезлый, -- выпрыгнула на постель, полезла, кривляясь, к потолку по шпалерам.
– - Амо, амо,-- бессмысленно повторил Кривцов.
– - Ре-ре-ре, -- оскалилось чудовище, сорвало с гвоздя шляпу, -- швырнуло.
– - Обман!-- вскричал бакалавр, выхватив шпагу из ножен. Обезьяна вскочила на окно, перелетела в чулан Калиостро.
Трости, треуголки, башмаки, связки тяжелых бумаг, болванки для париков бомбардировали Кривцова. Попугай закружился вокруг его головы, норовя клюнуть в темя. Обезьяна запустила дубовым стулом. Бакалавр защищался шпагой.
Тут откинулась крышка сундука, -- с визгом выскочила оттуда Санта-Кроче. Кривцов ударил куклу эфесом по голове, треснули черепки, жалобно звеня полопались пружины и Санта-Кроче упала навзничь в сундук, зазорно кинув кверху восковые ноги.
ВОЛШЕБНЫЙ ИСПАНСКИЙ ПЛАЩ
Преданья старины.
Со шпагой в руке, -- рыжие волосы вздыблены, бакалавр вбежал в кабинет канцлера.
Подперев кулаками щеки, Калиостро смотрел на остывающий сплав.
– - Где Санта-Кроче?
– - задыхаясь выговорил бакалавр.
Граф что-то бормотал, склонясь над колбой.
– - Калиостро, я спрашиваю тебя, где Санта-Кроче?
И ударил графа по плечу эфесом. Калиостро содрогнулся, оглянулся, оскаленный.
– - Нападение! На безоружного! Варвар, что тебе надобно?
– - Санта-Кроче...
– - Тебе нет дела до нее, московит...
– - Я не выпущу тебя, Калиостро, я убью тебя, если ты не скажешь, куда спрятал Феличиани.
Дрожа с головы до ног, он подступил к магу, острием шпага коснулся его двойного подбородка.
Калиостро косолапо и медленно отступил. Под нависшими веками сверкнули, погасли глаза.
– - Вы обезумели, господин секретарь, что вам надобно?