Граф Рысев

Леха

Я же сел, поплескал на лицо и голову холодной водой. А потом и вовсе вылил на голову целый ковш. Огляделся. Да, баня была хороша. Доски выскоблены до бела, каменка идеальная, а размеры парной заставляют задуматься о том, сколько понадобилось дров, чтобы её раскочегарить. Вот по чему нужно о благосостоянии хозяев дома судить — по бане. Чем больше баня, тем выше доход. Прямая зависимость.

— А что, наши гости не уважают данную забаву? — спросил я у деда.

— Юрий Васильевич скоро присоединиться. — Ответил дед.

Про Машу

я уточнять не стал. Это был бы номер, приди она сюда. Чем бы я прикрывал свою заинтересованность? Веник у Петровича выхватывал? Не выдержав, хохотнул.

— Чего гогочешь? — дед посмотрел на меня.

— Представил, как сюда Мария заходит и свой конфуз при этом.

— Тьфу, ты. Нет, чтобы о чём-то серьёзном думать, а он всё никак похабщину из головы выбросить не может. Тебе, между прочем, в смежном купе с девушкой ехать. Женя, лучше сразу скажи, мне не придётся за тебя краснеть?

— Нет, не придется, — я мотнул головой. — Как показала практика, краснеть будет не за что. — Дед начал подниматься после моего ответа, а я поднял руку, призывая его к спокойствию. — Я пошутил. Не надо меня воспитывать. У меня амнезия, а не идиотия, и я прекрасно понимаю, что мои неправильные действия могут привести к напряженным отношениям между кланами. Чего мне, понятное дело, не хотелось бы.

— Шутник, мать твою. За такие шуточки надо вдоль хребта чем-нибудь вытянуть. Ты бы ещё при бароне Соколове такое ляпнул, — и дед улегся снова на полок.

— Это мне жаром голову напекло, — признался я, вставая и потягиваясь, разминая разогретые мышцы. — А если серьезно, оружие, которое я делал, показало себя весьма достойно. Как минимум половина отряда, сидящего в засаде, на моей совести.

— Больше, ваше сиятельство, — Петрович бросил веник в кипяток. — Больше половины.

— Как скажешь, — я не стал переубеждать егеря, тем более, что точно не помню, скольких я положил наглухо, а скольких добил разъезд Петровича.

— Вот как, — дед сел на полке и пристально посмотрел на меня своими желтовато-зелеными глазами. — Почему-то мне не сказали, что ты лично принял участие в ликвидации браконьеров. Или же я как обычно не придал этому значения.

— Я не…

— Помолчи, — дед поднял руку. — Я хочу в тишине осознать момент. Мой мальчик вырос и стал мужчиной. Не в том смысле, что по веселым девкам таскается, а в том, что способен стать настоящей защитой и опорой этих земель. Рысь-покровительница, неужели я всё-таки дожил, — он закрыл глаза и так сидел почти минуту.

Мне уже становилось нехорошо, и я сел на пол, где жар был послабее.

— Что-то сомлели вы совсем, ваше сиятельство, — Петрович с беспокойством посмотрел на меня. — А я говорил, мясца вам надо нарастить, чтоб, покрепче стать.

— Да он и так уже покрепче стал. — Дед открыл глаза и теперь рассматривал мои плечи и спину. — Даже мышцы вон появились.

— Просто я понял, что в нашем доме нужно добывать еду, чтобы поесть. И как только на меня снизошло это понимание, всё встало на свои места, — я откинулся на стену и улыбнулся.

— Очень смешно, — дед поджал губы, но затем подошёл ко мне и протёр моё лицо холодной водой. — Женя, говори, что хотел, и иди в свою спальню. А то мне снова придётся за Лебедевым людей посылать. Тогда он точно нас потравит, вот как пить дать.

— Обрезы хорошо себя показали. Я отдал почти все егерям, но нужно ещё немного, чтобы вооружить разъезд. — Внизу было намного прохладнее, да и холодная вода, которой умыл меня дед подействовала положительно. Теперь я чувствовал, что вполне могу подняться и уйти на своих двоих.

— Если оружие действительно показало себя достойно, то никаких препятствий я не вижу. Зайдешь завтра, я велю выделить сколько нужно. А теперь, иди, Женя. Антип, проводи, — ага, значит, Петровича зовут Антип. И почему я раньше не догадался узнать его имя? Все вокруг называли старшего егеря Петрович, вот и я поддался коллективному бессознательному. Только так я могу объяснить свою рассеянность.

Поднявшись, вышел в предбанник. Там сел в кресло, чтобы немного остыть.

— Евгений Фёдорович, я ведь чуть не забыл спросить, а какую точную меру макров вы намерили, когда на поляне стреляли? И пуля какая была? — спросил Петрович, подавая мне полотенце и огромный махровый халат.

— Хм, — я задумался, и принялся вытирать лицо полотенцем. — А тебе не кажется, что это слишком сложно, постоянно думать, сколько надо макров, какая пуля? В бою так вообще некогда о таких вещах задумываться. Нужен патрон!

— Вы уже говорили, ваше сиятельство. Но огнестрельное оружие не слишком распространенно, оно дорогое. Да и на тварей изнанки ниже второго уровня пули не действуют. А с теми тварями, с которыми вы столкнулись — то тут важно попасть в нужное место. Да и здесь они теряют многие свои смертоносные свойства. На саму же изнанку я не советовал бы соваться с огнестрельным оружием. Там дары покровителей сподручней будут.

— Патрон может быть и примитивный совсем. Зачем каждый раз отмерять нужное количество макров и взвешивать пули, если можно заранее в бумажку нужное количество отметить? «Скуси патрон», отрываешь кончик, вытрясаешь и стреляешь. Всё просто. Почему подобное не получило распространения?

— Наверное, потому что какой-то умник придумал настоящий патрон быстрее, чем кто-то ещё додумался до столь простого решения. — Петрович задумался.

— Завтра утром попробуем сделать парочку. Так и развесовку узнаешь и запомнишь. — Я одел халат, запахнул его и крепко пояс завязал. Этот халат можно был вокруг меня раза два обернуть и ещё бы осталось. Даже интересно стало, на кого его шили.

Петрович шёл за мной, страхуя, чтобы я не завалился нигде ненароком. На улице ждал Тихон, которому егерь меня передал почти из рук в руки. Мне навстречу шёл Соколов.