Граф, я против этого брака!
Шрифт:
— Послушайте, не злитесь… — произнесла я, примирительно поднимая руки в воздух. — Не буду я пока трогать кота, если уж на то пошло, то жить с полоумным монстром, способным сожрать меня за один укус, мне тоже не с руки. Я просто хотела помочь от доброты душевной и из-за того, что до двадцати лет, мне все равно негде жить. Давай забудем и позавтракаем? Все хорошенько обдумаем и еще раз попробуем провести этот диалог? Я же не последний человек на земле, способно открыть кое-какие ведьмины тайны, если вы меня развлечете и дадите кров над головой на ближайшие полтора года, пока
Накануар ничего не ответил, но сел за стол, который был, по обыкновению, сервирован на две персоны и полон всевозможных вкусностей. Проследив за его голодным взглядом, я лишь усмехнулась и села рядом. В полном молчании мы принялись за еду, искоса наблюдая друг за другом. Темный канцлер, как всегда, игнорировал столовые приборы, предпочитая использовать когти, на которые он насаживал кусочки еды, словно на вилку. Я лишь тихо посмеивалась и отправляла в рот один помидор за другим. Все же они тут вкусные.
— А я думала, ваша светлость питается исключительно девственницами, которых ему преподносят в дар за покровительство этой стране, — помахав вилкой в воздухе, тихо пробормотала я.
— Если будешь много болтать, я тебя точно съем, — Накануар звонко фыркнул и довольно облизнулся. — Ты не в том положении, чтобы противостоять мне. Жертва, проданная своей семьей…
— Думаете, не отравитесь, сожрав меня? — задумчиво поинтересовалась, глядя на кусочек рыбы, надетый на вилку. — Все же я не самая простая леди в стране. И факт того, что вы обрекли себя на добровольное заключение со мной, должен волновать только вас.
— Если бы меньше совала свой нос куда не надо, была бы, несомненно, более привлекательной и желанной гостье, — проворчал Накануар, откинувшись на спинку кресла. — И переходи уже на ты, мне надоело слушать от тебя такое формальное обращение. К тому же в Альянсе вообще не приняты все эти расшаркивания.
— Откуда ты знаешь? — насмешливо произнесла я. — Что принято, а что не принято. Но так уж и быть, в благодарность за предоставленное убежище, буду звать вас ласково. Лохматик, подойдет?
— Не нарывайся, — рыкнул граф и усмехнулся, оскалив клыки.
— А может быть, я хочу нарваться? — я чуть наклонилась вперед, сверкая глазами.
— Чего ты добиваешься? — прорычал он, так и не закончив есть.
Я медленно поднялась со своего места и подошла к своему собеседнику, который так и замер, недонеся до рта очередной кусок мяса. Против воли Накануар сделал глубокий вдох и его пушистый хвост, выдавая волнение хозяина, ударил по сидушке кресла снизу. Из пасти вырвалось тихое рычание. Но когда меня такое останавливало? Правильно, никогда! Нагло скинув его лапу с мягкого подлокотника, я села на него сама, касаясь бедром теплого меха на бицепсе, и вальяжно положив ногу на его колено, перекрывая пути к бегству.
— А я, кажется, догадываюсь, что за способ, который недоступен даже для такого ужасного человека, как темный канцлер, — заявила я, нагло ухмыляясь. — Признавайте… Признавайся, проказник, все же должно быть по обоюдному согласию? Потому ты так и нервничаешь? Все предыдущие жены были тут из-за страха или боязни? Они не могли принять тебя таким и не видели в тебе человека? Потому ты и носишь черный бриллиант, последнею реликвию империи дроу? Поэтому же тебе нужен котенок, который стабилизирует ее. Но зачем тебе колечко с этим дешевым камешком? Он же даже не драгоценный и не фонит магии? Расскажи, я все равно обо всем узнаю, сама или через тебя? Облегчи мою участь…
— Догадалась? — прорычал Накануар, скрипнув зубами, и хлопнул лапой по дубовому столу, оставив на его поверхности борозды от когтей. — Молодец, что теперь? Будешь издеваться? Шантажировать меня? Требовать вернуть к родственникам? Или попросишь гору золота и драгоценностей? Ну же, что замолчала? Я жду, каким же образом ты собираешься использовать полученную информацию о моей слабости!
— Вроде столько прожил, а остался таким ребенок, — тихо рассмеялась я и начала легонько перебирать коричневую, сваленную шерсть на его загривке. — Такой большой и грозный, а наивный, словно новорожденное дитя.
— Я ребенок? — рассвирепел Накануар и клацнул зубами в опасной близости от моих пальцев. — Еще одно подобное высказывание и я не посмотрю на то, что ты заложница в моих стенах!
— Ну с чего ты решил, что я над тобой издеваюсь? — мои пальчики аккуратно пробрались к чувствительному местечку за ухом и легко провели там. — Может быть мне просто интересно посмотреть, к чему приведет наше сотрудничество? Или допустим, как будет происходить процесс снятия магических чар. Все же, я не просто женщина, в первую очередь я ведьма из Альянса. А назови мне хоть одну, начиная с моей далекой прабабки, которая из них дружила с головушкой?
— Потому что ты все еще остаешься обычным человеком, а я косматым монстром, — проворчал он, неосознанно подставляя голову под мои ласки, доставляющую ему столько приятных ощущений. — Между нами ничего не может происходить в физическом плане. Даже если бы я захотел, никто не согласился бы, переспать с человекоподобным монстром, еще и столь неказистым. Так что закрывай эту тему. В ней нет никакого смысла.
— Кажется, за ушком тебя до этого дня тоже никто не ласкал, — тихо хихикнула я, склонившись к его треугольному уху. — Но это же приятно и не доставляет тебе никакого дискомфорта. Так что если постараться, то можно найти приемлемый вариант, для снятия проклятия. Я не думаю, что ведьма, зависимая от секса, могла придумать что-то настолько мучительное. Для любого сильного мага, его стабилизатор дороже всего святого на земле. Потому, у твоей проблемы обязательно существует легкое решение. Его нужно лишь найти.
— Если ты не прекратишь, клянусь, придушу тебя, — прорычал Накануар, но получилось как-то неубедительно.
— Но тебе же нравится, — шепнула я в самое подрагивающее треугольное ушко, в котором сверкала сережка. — Перестань строить из себя недотрогу и позволь тебе помочь, разобраться в этом непростом деле, которое уже практически свело меня с ума. Я так жажду разгадать тайну, что у меня внутри все сводит.
— Не делай так, — он тягуче простонал и сам прижался головой к моей руке.