Графиня Затерянных островов
Шрифт:
— Вы кто? — спрашиваю.
— Я самая невезучая ведьма — отвечает мне …наверное, всё-таки не чёрт.
Это я с перепугу так увидела, а сейчас в темноте рассмотрела, что это старуха, ну, может и не совсем старуха, но точно женщина, худая очень и какая-то тёмненькая — негритянка, что ли, потому как белки глаз у неё, ну прям светятся.
— А почему? — спрашиваю.
— Потому что, истратила последние силы и попала…не туда.
— Что-оо? И она не туда попала?
— Я вот тоже, не туда попала. — пробормотала тихо, но она услышала.
— Ты живая!
— Конечно! А вы
— Ну в смысле, сила в тебе!
— Ну да. Вот думаю, как на меня йога-то повлияла, люди, в темноте мою энергию разглядели!
— Ты кто? — наконец-то задала правильный вопрос…ведьма
— Я Изабелла Данилова!
— Вселенка, значит?
Ну я ей и рассказала, как я в камере очнулась и откуда, стало быть, пришла.
И она мне рассказала… куда я попала…
Тюрьма эта называется Рок и сажают в неё только аристократов, потому что только аристократы несут в себе силу и на входе в тюрьму стоит артефакт, который выпивает мага почти досуха, да-да она так и сказала — выпивает. Оставляя лишь незначительную часть энергии, чтобы человек не умер сразу. Именно поэтому она так удивилась, что во мне есть сила, ну это она просто не знает, что я здесь йогу практикую.
И ещё — из этой тюрьмы обратного хода нет. Для живых. А мёртвых сбрасывают в море, так как стоит эта тюрьма на острове вдали от корабельных дорог и материков. А мир этот тоже Земля, (ну надо же, и здесь у людей фантазия слабовата) и живут здесь люди, а страна, в которой я оказалась, называется Корция, ну и живут в ней корцианцы. Магии в этом мире как таковой здесь нет, но есть сила, которой обладают только отпрыски аристократических родов и которая отличает класс имущих от собственно остальных. В общем, умнее, быстрее, удачливее, здоровее, талантливее, и тп и т. д. И сажают сюда только за самые ужасные преступления.
Что правда? Ну а я-то тогда, что здесь делаю, если это тюрьма для самых ужасных преступников. Я же совсем ещё девчонка. Ну ладно, не я, а вот новая я!
И Мара, так представилась коллега по сидению в тюряге, говорит — судя по всему, ты наследница рода Градиент. И всё твоё преступление, что не погибла вместе с родителями и старшим братом. Скорее всего, предали тебя и сидишь ты тут за «убийство своей семьи».
Вот это номер!
— А ты, то есть вы откуда знаете?
— А я, девочка, и разрабатывала план по уничтожению нескольких аристократических родов.
— Добьёте?
— Ха-ха-ха — насмешила
— А как же вы сюда попали?
— А так же, как и ты, девочка. Предали меня. С..соратнички.
— А зачем вы планы разрабатывали?
— Я, девочка, советник герцога Клински. Серая кардинальша.
— Очень мой…герцог хотел королём стать. А там очередь, мог и не дождаться.
— Старый что ли был? — спрашиваю
— Молодой, красивый, умный…Гад!
— А я, дура влюблённая!
Глядя на старушку, мне было тяжело представить, что вот она такая вся из себя — Советник и влюблённая…ну так и спросила — а это что ж он вас сюда отправил?
— Он — ответила и замолчала…
И как-то мне её жалко стало, думаю, вот и мир другой и сила там какая-то, а всё опять в любовь упирается несчастную. Я-то в неё уже и не верю, наобжигалась в своё время. Поэтому и всю себя на карьеру направила, после того как тоже была… дура влюблённая.
— А герцог он что? Женатый был?
— Да, а ты откуда знаешь?
— А я не знаю, но так … предположила.
И она продолжила: они вместе разработали план, как «сократить» очередь тех, кто перед герцогом стоял. И гениальный план Мары сработал. Кто-то был обвинён в предательстве и лишён права наследования, кто-то погиб «случайно», как, видимо, родители Изы, да, теперь я знаю, что девушку, в которую я «попала», звали Изабеллой (вот же ж совпадение) Градиент. И принадлежала она к роду Градиент, который стоял первым в очереди наследования.
Так что герцог Клински теперь король, скорее всего. А Мара — узница тюрьмы Рок. На неё все и свалили, когда вскрылись подробности некоторых дел. А Маре-то всего 40 лет, и если учесть, что аристократы, благодаря силе живут до 200, то это ещё юность. И была Мара беременна, и потеряла она ребенка, когда проходила арку на этом острове. Но осталась в ней кроха силы, потому как арка дитя её выпила, а её не до конца, и решила Мара, что это шанс выбраться из тюрьмы и отомстить и пробила она стену, но злой рок привёл её не на свободу, а в камеру к «попаданке», ко мне, значит.
Мара сказала, что каждый раз во время «выдачи» еды, происходит проверка камер на предмет, есть кто-то живой или нет, поэтому так как скоро будет еда, ей надо обратно в свою камеру, но потом, она обязательно вернётся. И ушла.
Боже, спасибо, что ты хоть кого-то мне послал, я хоть узнаю, что, и как, и поговорить есть с кем. Может, вместе мы что-то придумаем.
Глава 2. Освобождение
Так началась у меня совсем другая жизнь. Ну, то есть не совсем другая. Я всё так же сидела в камере, но ко мне каждый день приходила Мара и мы разговаривали, она учила меня, рассказывала про то, как устроен этот мир и как устроено местное общество. Who is who? Называется. Вот я вам скажу — гадюшник! Нет, изначально всё было классно!
Есть аристократия — с силой, всем помогают, двигают прогресс! Есть простачки — люди, которые пользуются плодами прогресса и создают условия для аристократов, чтобы те «двигали прогресс». Но ведь кто-то считает себя более достойным? И хочет больше, чем имеет. И вот — началось, договорные браки, подставы, обвинения и так далее. Уже есть те, кто у «пирога», а есть те, кто на задворках. И наш герцог Клински как раз из «незаслуженно» обиженных. Дед Клински чем-то там помешал тогдашнему королю и женили его на какой-то девахе с приданным где-то в ж-е, далеко короче.
Отец Клински амбициозен не был, жил себе — коров разводил, ну да, его сила позволяла развивать сельское хозяйство, и его бычки самое лучшее мясо давали. А вот жена деревенскому герцогу досталась…, в общем, пристроили девку из центровых аристократов, когда у неё уже «пробу ставить» было негде. Пробу, может, и негде, а вот амбиции-то… И понеслась душа в рай — всё на сынку-то и вылилось. И вырос молодой да красивый с мыслью о том, что не царское это дело, коров пасти, а ждут его великие дела.