Графологический анализ
Шрифт:
Ну и, само собой, эротические фильмы, которые ему изредка удавалось посмотреть. Правда, он долгое время не мог понять, почему в кабаках девицы всегда танцуют у вертикального столба. И так вокруг него вьётся, и эдак. Потом до него дошло, что собой символизирует указанный столб.
А ещё Серёжа стал читать эротические романы. Для этого он ходил в городскую библиотеку. В принципе, в романах всё было куда более откровенно, чем в кино. Нужно было только иметь хорошее воображение.
С воображением у Серёжи было всё в порядке.
Но
Круг замкнулся.
Вот так всё началось и так продолжалось по сей день.
Теперь Серёжа понял, почему в декабре у него резко ухудшился почерк.
Графологический анализ показал…
Причина была найдена, но отказываться от своей привычки не хотелось.
Или не моглось.
Ведь почерк — это что? Это фигня!
Хотелось другого.
Хотелось попробовать по-настоящему.
С девчонкой.
Но до этого было ещё, видимо, далеко.
Серёже хотелось знать: то, что он делает — очень вредно или терпимо?
Прямо спросить об этом было не у кого. Он слышал шутки одноклассников на эту тему. Но это были лишь шутки. Хотелось истины. И Серёжа стал её искать.
«Всем хорошим во мне я обязан книгам», — сказал классик.
Серёжа решил следовать совету классика.
Он увидел в киоске тонкую книжицу и купил её.
Это была популярная брошюра.
Одна глава так и называлась: «Об онанизме». Её-то Серёжа и стал читать. Было интересно.
Из статьи получалось, что если понемногу, то можно и даже полезно. Автор доказывал, что это вполне естественная разрядка для юношей. Серёжа удовлетворенно хмыкнул. По семь раз за день он больше не делал. Но один, два раза — обязательно. Это много или мало?
Нужно усилить или ослабить? Поднажать или отпустить?
Серёжа продолжил чтение.
«Потом это пройдет», — такая мысль красной нитью проходила через статью.
«Когда это — „потом“? — подумал Серёжа.
Ответа не было.
Серёжа перелистнул страницу.
„Онанизм мальчиков и девочек“.
Серёжа сначала не воспринял всей глубины этой фразы. Но когда до него дошло, он чуть не вскрикнул. Эге!
Что? Онанизм девочек? Не может быть! Девочек? Как это? Невероятно! Девочек? Этих ангелочков в кружевных платьицах?
„Мы белые снежиночки, Собрались все сюда, Летим мы, как пушиночки, Холодные всегда.“
Нет, нет, не может быть!
„Холодные всегда!“
Аллочка из десятого… Светочка, сидящая перед ним… Леночка, его любовь…
Онанизм девочек? Не может быть!
Серёжа сидел за столом, выпучив глаза. Он не мог поверить в то, что прочёл. Может, в книжке опечатка? Ну-ка, ну-ка. Он стал внимательно вчитываться в текст.
Вон, оно что! Ну, дела! Серёжа читал и не верил своим глазам. Ну, дела! Они, девушки, могут кончить при езде на велосипеде или катании на лошади.
В этот момент Серёже захотелось превратиться в велосипедное седло.
Ненадолго. И чтобы Леночка прокатилась на этом велосипеде.
Или стать лошадью. Нет, жеребцом! Ха-ха-ха!
От волнения Серёжа сглотнул. Прошла минута, и он немного успокоился. Нет, велосипедным седлом он не будет. Он мальчик. Юноша. Будущий мужчина.
А велосипед — фиг с ним! Он неживой.
Но — лошади!
Бедные лошади! Ладно — лошади! А если — кони? Жеребцы!
Почему-то в памяти всплыл портрет принцессы Дианы, сидящей верхом на каком-то породистом жеребце. Её красивое, печальное лицо светилось тайным, внутренним светом, словно она ощущала какое-то недоступное для всех смертных удовлетворение. Сразу возникла мысль: „А как у неё с почерком?“
Вот почему в прежние, строгие времена девушки ездили на лошадях, садясь на них боком! Вот почему! Боком!
Он пролистал дальше и ещё раз встретил ту же мысль. Насчет онанизма девочек. Это была не опечатка. Для Серёжи это было величайшее откровение.
Значит, девочки — тоже?
Но как? Как?
А девственность?
Серёжа слышал, что у девчонок там есть некая штучка. И ею они страшно дорожат. Потому что после первого раза она — всё, была и нету. Девственность называется. Как же девчонки могут делать это, не вредя себе? А вдруг их сокровище будет повреждено? Непонятно, ну, да, фиг с нею, с девственностью! Главное — „онанизм девочек“. Интересненько…
Значит, среди девчонок есть, могут быть, такие, которые, как и он, удовлетворяются подобным способом?
Серёжа задумался. Если такие девочки есть, то они его сёстры по несчастью.
Хотя бы одна.
Сестра печали.
С другой стороны, рассуждая логически, если он, Серёжа, хочет преодолеть свое стыдное пристрастие, то, само собой, что и среди девочек существует та же проблема. Они тоже хотят. Непременно.
Ах, если бы знать, кто из девчонок страдает таким грешком!
Может, если подружиться с такой девочкой, то она позволит ему, Сергею, то, о чем он мечтает день и ночь? День и ночь.
Ведь ей тоже, наверняка, хочется, раз она это делает. Зачем ей велосипед или лошадь, если есть он, Серёжа. Но, как ему найти её, на лбу, ведь, не написано.
Не написано… На лбу…
Как?
И вдруг Серёжу осенило.
Почерк!
У девочки тоже должен был измениться почерк!
По почерку он её и обнаружит!
Иди сюда, родимая!
Ты это почему пишешь, как курица лапой?
Отвечай!
Не тупь глазки! Отвечай! Почему у тебя буква „ш“ похожа на букву „т“? Почему у тебя строчка съезжает вниз? Ты что, не видишь линий в тетради? Почему ты прежде писала красиво, а теперь пишешь ужасно? Почему ты пишешь, как курица лапой? Популярную брошюру читала? Называется: „Об онанизме“. Нет? На, прочитай! Читай вот здесь и здесь. Прочла? Что скажешь? Почему ты покраснела? Итак, почему у тебя такой кошмарный почерк? Любишь ездить на велосипеде? А на лошади?