Грань риска
Шрифт:
— Мы снова упираемся в таинственное свидетельство. — Эдвард отдал письмо Ким. — Это интересное письмо, но для моих целей оно совершенно бесполезно. Честно говоря, у меня сейчас действительно нет времени на эти дела.
Они продолжили спускаться.
— Прости меня, но я сейчас на самом деле очень занят, — повторил Эдвард. — На психику давит Стентон, да еще эта верблюжья колючка в заднице — Гарвард. Еще немного такого давления — и я попаду в психушку.
— Стоит ли это дело таких усилий? — спросила Ким. Эдвард недоверчиво посмотрел на нее.
— Конечно, стоит, — раздраженно проговорил он. —
— Все это больше напоминает экономику, чем науку, — усомнилась Ким.
Эдвард промолчал.
Выйдя на улицу, он направился к своей машине.
— Мы приедем в коттедж ровно в половине восьмого, — уточнил он, усаживаясь за руль. Он включил двигатель и, выбросив из-под колес массу песка и мелких камешков, на большой скорости поехал к лаборатории.
Ким села в свою машину и забарабанила пальцами по рулевому колесу, задумавшись о том, что можно приготовить на обед. Теперь, когда Эдвард ушел, она испытывала только раздражение и разочарование от того, что согласилась взвалить на себя это ненужное ей и обременительное дело. Мало у нее хлопот, так еще этот обед!
Ким проанализировала свое поведение и осталась очень недовольна. Проявив такую податливость, она продемонстрировала готовность к поистине детской политике умиротворения, чем много лет назад так возмущался ее отец. Однако понять свои промахи и не допускать их — это совсем не одно и то же. Так же как и в отношении отца, ей хотелось как-то ублажить Эдварда, доставить ему удовольствие, так как она не хотела, чтобы он переживал унижение и перестал уважать самого себя. Кроме того, уговаривала себя Ким, Эдвард находился в тяжелых обстоятельствах и нуждался в ней и ее помощи.
Ким завела мотор и поехала в город покупать продукты для обеда. По дороге она обдумывала свое положение. Да, она не хочет потерять Эдварда, но в последние несколько недель ей начало казаться, что чем больше она старается угодить ему и чем старательнее добивается взаимопонимания, тем капризнее и требовательнее он становится.
Придя к таким неутешительным выводам, Ким решила приготовить простенький обед из зажаренных в гриле стейков, салата и горячего рулета. Из напитков она решила купить вино и пиво. На десерт пойдут свежие фрукты и мороженое. К шести сорока пяти стейки были порезаны, салат приготовлен, а рулет оставалось только засунуть в печь СВЧ.
Зайдя в ванную, Ким быстро приняла душ, потом поднялась к себе и переоделась. Вернувшись на кухню, достала салфетки и столовые приборы. Она накрывала стол в гостиной, когда перед домом остановился «мерседес» Стентона.
— Привет, сестричка, — сказал он, входя и чмокая ее в щечку.
Ответив на приветствие, Ким спросила у Стентона, не хочет ли он стаканчик вина.
— Почему бы и нет? — Стентон вслед за Ким прошел на кухню. — У тебя только это вино? — спросил он, глядя, как она открывает бутылку.
— Боюсь, что да.
— Тогда я, пожалуй, выпью пива.
Ким вернулась к приготовлению обеда, а Стентон, усевшись на стул, взирал на ее суету у стола. Он не предложил свою помощь, да Ким в ней и не нуждалась. У нее почти все было уже готово.
— Я смотрю, вы с Буфером прекрасно поладили, — заговорил, наконец, Стентон. Пес путался у Ким под ногами, не отставая от нее ни на шаг. — Это впечатляет. Буфер — просто потрясающе противный сукин сын.
— Я поладила с Буфером? — переспросила Ким с явным циничным намеком. — Не обращай внимания, это шутка. Он находится здесь отнюдь не из преданности мне. Он обожает стейки. А так он обычно отирается с Эдвардом в лаборатории.
Ким проверила температуру в духовке и поставила туда рулет.
— Как тебе нравится жить в коттедже? — спросил Стентон.
— Мне хорошо здесь, — вздохнула Ким. — В общем, хорошо. Но на меня плохо действует обстановка в лаборатории. Со всей этой гонкой Эдвард вот-вот сорвется.
— Это-то я знаю, — отозвался Стентон.
— Ему очень докучает Гарвард, университет постоянно создает ему всякие трудности, — продолжала Ким. Она не стала добавлять, что Стентон ведет себя точно так же.
— Я предупреждал его о Гарварде с самого начала нашего предприятия, — напомнил Стентон. — По прошлому опыту я знаю, что в таких случаях, когда появляется перспектива хороших доходов и высоких заработков, Гарвард не отходит в сторону, уступая место молча. В наше время университеты стали очень болезненно реагировать на подобные ситуации. Гарвард в этом деле не исключение.
— Мне очень не нравится, что он губит свою академическую карьеру, — пожаловалась Ким. — До этого предприятия с «ультра» он был просто влюблен в преподавание.
Ким начала заправлять салат. Стентон молча наблюдал за ее работой и заговорил, только встретив ее взгляд.
— Как у тебя дела с Эдвардом? Я не хочу выглядеть любопытным, но, поработав с ним, я понял, что характер у него довольно тяжелый. С ним не всегда приятно иметь дело.
— Он стал таким в последнее время из-за всех этих стрессов, — попыталась защитить Эдварда Ким. — Переезд сюда прошел не так гладко, как я ожидала. Но я же не могла знать об «Омни» и «ультра». Я уже говорила тебе, что сейчас Эдвард находится под двойным давлением.
— Не он один, — заметил Стентон.
Открылась входная дверь, и в дом ввалилась команда сотрудников лаборатории, ведомая Эдвардом. Ким вышла поприветствовать их, чтобы несколько уменьшить напряженность, но это не слишком удалось ей. Все были сильно раздражены, даже Глория и Дэвид. Создавалось впечатление, что никто из них не горел желанием приходить сюда на обед. Эдварду пришлось, чуть ли не силой загонять их в гостиную.
Хуже всех вела себя Элеонор. Ознакомившись с меню, она сообщила, что не ест красного мяса.
— Что вы обычно едите? — спросил у нее Эдвард.
— Рыбу или курятину, — ответила она.
Эдвард посмотрел на Ким и вопросительно выгнул дугой брови, словно говоря: «Ну и что мы будем делать?»
— Я могу купить рыбу. — Ким достала ключи от машины. Садясь за руль, она подумала о том, что поведение Элеонор недопустимо грубо. Однако сейчас ей очень хотелось уйти из дома, и она была рада такому повороту событий. В коттедже царила очень напряженная атмосфера.
Недалеко от имения находился маленький рынок, на котором торговали свежей рыбой, и Ким купила там несколько кусков лососевого филе на случай, если кто-нибудь еще, кроме Элеонор, предпочтет рыбу. На обратном пути Ким трепетала при мысли о том, какую обстановку найдет она в доме по возвращении.