Грани II
Шрифт:
* Подъём карты - нанесение условных знаков и других необходимых пометок на чистую карту.
Глава 47
Ирдала. Путь на запад. Харальд.
Волосы Фрези сверкали знакомым каштаново-красноватым блеском. К концу лета они всегда становились такими, выгорая на солнце. Я понимал, что вижу сон, но как это случается с яркими натуралистичными снами, не мог вынырнуть. Или когда читаешь интересную книгу либо смотришь захватывающий фильм, и пофиг, что за окном уже светает. В одно неуловимое мгновение, лёгкий поворот головы, и причёска изменилась.
Я видел это под непривычным ракурсом, немного снизу. Так бывает, когда лежишь на шезлонге или чём-то похожем. Сон ведь, чем удивляться? Невероятная комбинация вероятных впечатлений. Но почему моё ложе покачивается и встряхивается?
Фрези обернулась и посмотрела на меня. Лицо у неё тоже стало другим, более строгим, что ли. На нём не отражалось почти никаких эмоций, только лёгкая улыбка мелькнула в уголках губ.
– Ты спишь, ты это знаешь?
– Конечно знаю, - я попытался дотянуться до неё, но облик Фрези, одновременно оставаясь рядом, отдалился ровно настолько, чтобы нельзя было достать рукой. Рукой? Во сне не видишь собственных рук. Я уверенно пошевелил пальцами в воздухе перед собой, и краем глаза заметил, как нахмурилась бывшая подруга. Вот какие дела. Это не простой сон, а разделённый между мной и нею. Я о подобном только слышал краем уха и всегда считал выдумками. Оказывается, нет.
Ещё "извне" приходили какие-то помехи. Урчание, погромыхивание и всякое тому подобное. Я прислушался. Звуки стали то ли громче, то ли ближе. Меня снова встряхнуло, совсем рядом раздался оглушительный грохот. Сонное оцепенение пропало, и я открыл глаза. Вокруг была гулкая сырая темнота. Она покачивалась, похлопывала плотной тканью, поскрипывала, брякала, чуть в стороне фыркали лошади. Я в повозке? Последнее, что осталось в памяти - как мы добираемся до выделенной комнаты и валимся спать. А что случилось дальше? В этот момент снаружи сверкнула ослепительно-белая вспышка. Она на мгновение осветила внутренности повозки. Рядом со мной лежали Сандра и Элен, ещё не пришедшие в себя. Мне показалось, что в голове следом уползающей змеи отдалось раздражённое шипение.
За вспышкой рухнул раскат грома чудовищной силы, хотя между ними прошло достаточно времени - разряд был километрах в двух, не меньше. Это какой же мощности молния полыхнула? Я перекатился набок, ощущая себя довольно паршиво. Как после отравления. А может, не как. Точно! Не зря свет ламп показался мне чуть более ярким, чем был до нашего ухода в мыльню. Кто-то подлил в жидкость летучее вещество, погрузившее нас в сон, а на фоне усталости распознать опасность в самочувствии не удалось. И обрывок разговора на языке итли Элен не померещился. Полыхнула ещё одна молния, за ней прилетел удар грома, на этот раз чуть ближе, а следом километрах в десяти, судя по задержке, как будто началась фронтовая артподготовка из орудий какого-то чудовищного калибра. Серии вспышек и рвущих слух раскатов следовали одна за другой.
Удивительно, но лошади не обращали ни малейшего внимания на грозу, знай себе топали и пофыркивали, брякая металлическими частями сбруи. В свете молний я разглядел возницу, рядом с которым сидел кто-то ещё. В ногах тоже появилось шевеление. Бабах! Свет выделил удивлённую физиономию Айбаса. Татарин тоже заметил, что я смотрю на него, и осторожно, стараясь попадать в грохот разрядов, подполз ко мне. Хотя добротная повозка на наше шевеление никак не реагировала.
– Траванули нас, по ходу, - прошептал он.
– А Блэк где?
– Не знаю, я и так у самого края лежал, поперёк. Дальше только борт.
Я рассказал ему про недавний сон, и Айбас кивнул.
– Знаю. Сам не пробовал, но говорят, это реально. Думаешь, она нас вычислила и пригласила в гости?
– Вряд ли именно нас. Я сейчас прикинул, место было одно из таких, которые никак не обойдёшь. Не мы, так кто-нибудь другой вляпался бы. Севернее есть ещё один узел дорог, уверен, что там тоже подобную ловушку устроили.
– Но сейчас Фрези знает, что попались именно мы.
– По крайней мере я.
В редком промежутке среди ударов грома прозвучало что-то странное. Если, конечно, слово "прозвучало" подходит для пары тихих шлепков, будто ладонью по мокрому мячу стукнули. Я поднял голову. Возница и его напарник, вот только сидевшие ровно, привалились плечами друг к другу, а потом один сполз и исчез, второй же навзничь упал в "салон". Очередной сполох озарил лицо и тёмную дырочку на виске. Тушка поползла наружу, и на облучке появился один из бойцов Мамонта. Кажется, Шуруп. Точно, он. Явно позывной получил за способность вьюном пробираться куда угодно - телосложение обманчиво хрупкое, есть такие люди, будто из одних жил состоят.
– Не ждали?
– ухмыльнулся парень.
– Ща всех козерогов упокоим и поедем дальше.
Мы сели и посмотрели назад. Вспышки молний стоп-кадрами выделяли наглый налёт на колонну чужаков. Всё было закончено меньше чем за минуту. Шуруп натянул вожжи, и фургон остановился. Я попытался растормошить Элен и Сандру, но они только вяло бормотали. Логично, дышали мы одним воздухом, но удельная доза у них получилась больше.
Снаружи хлестало даже не как из ведра, а по-английски. Это когда из канав выносит трупы собак и кошек, у них даже пословица как раз про это. Ветер бросал сплошные лохмотья дождевой занавеси, и дул теперь не с востока, а с запада. Подошёл Мамонт и, перекрикивая грозу, сказал:
– Мы там Чернова нашли. Он в последней повозке, совсем плохой. Нужно чтобы Элен его посмотрела. Без автодока точно не обойтись.
– Она сама ещё в отключке. Сейчас гляну, если наши вещи здесь, попробую разобраться.
Ранцы, к счастью, закинули вместе со всем снаряжением в ту же повозку. Я помнил, как Элен убирала прибор в один из боковых подсумков. Там он и нашёлся. Повертев пенал в руках под вспышками молний, я догадался достать фонарик и включить его. Всё-таки голова до сих работала, если так можно сказать, частями. Блэк выглядел паршиво, и это меня неприятно поразило. Люди, схватившие в Зоне чёрного дождя, отличались выдающейся живучестью и бешеной регенерацией. Если подобное существо дышит через два раза на третий, а пульс держится в районе сорока - пятидесяти, то это откровенно плохо. С помощью Серого я стащил с него остатки РПС, тёплую куртку и тельник.
– Дайте ещё света, - сказал я стоявшим рядом бойцам. Загорелись сразу несколько фонариков, бросая на внутренности повозки густые тени. Подошла Марина с Аделис. Девочку она усадила рядом.
– Помогу, - кратко заявило чудовище.
– Мы поможем.
Я пожал плечами и повнимательнее осмотрел Блэка. На бледной коже проступали сосуды, в которых медленно и тягуче билась чёрная кровь. Как будто невидимый паук сплёл ядовитую паутину. И что с этим делать? Автодок, сделанный джайрами во вполне понятной инженерной логике, включился от нажатия большой зелёной кнопки. Но воспринимать то, что текло у Чернова в жилах, за человеческую кровь отказывался. По экранчику пробежали символы незнакомого алфавита, а потом вылезла плашка с одним значком в жёлтом треугольнике. Ну ясно, ошибка. Краем глаза я видел, как Марина водит ладонями над левой рукой Блэка. Закончив, она показала на грозовой фронт, который на самом деле только ещё надвигался. Там беззвучно сверкало, до нас в редкие мгновения тишины докатывался только ровный гул.