Грани одиночества

Рем Терин

Я впервые за долгое время не досадное недоразумение, порочащее славное имя Миркиных, а нужный и очень ценный член огромного гнезда.

Чем больше я узнавала этих удивительных существ, тем сильнее к ним привязывалась. Их жвалы и парные бусины глаз перестали меня пугать, а отсутствие эгоизма и личных амбиций, как и полная самоотверженность, восхищали.

— Сэпий, я задерживаю вас. Я сейчас быстро соберусь, — тараторила я, сообразив, что проспала.

— Не спеши. Нам никуда не нужно идти. Ночью в некоторых местах соорудили твои ловушки, и в них попало

уже два десятка сурхов. Это, конечно, немного, но чтобы убить их, могла потребоваться жизнь одного арахнида-воина или трех рабочих. Все рабочие и ткачи сейчас занимаются воплощением того, что ты называешь механизмами. И они уже весьма неплохо себя зарекомендовали, облегчая нам быт и спасая жизни. Сейчас мы не пойдем в тоннели, потому что будем только отвлекать всех от работы. Наверняка гнездо захочет выразить тебе свое уважение и признание, поэтому этот день давай проведем здесь.

— Ткачи — это пушистые паучки, как Диззи?

— Да, у них очень тонкая, но невероятно прочная паутина. Кстати, одежда, которую ты носишь, — это творение тени и других ткачей. Обычно приходится уговаривать Дарующую надевать это, чтобы защитить аллаиду от переохлаждения или ран, а ты так радуешься новым вещам — и не разу не спросила, из чего они, — с хитрой усмешкой сказал Сэпий, ожидая негативной реакции от меня.

Но я только удивленно стала растягивать и проверять ткань на прочность, бурно выражая восхищение умением Диззи. Арахнид рассмеялся.

— Ты самый странный и необычный человек, которого я знаю, но я очень рад, что император оказался идиотом, — тепло сказал Сэпий и коснулся лбом моей руки. Я немного смутилась, но подняла ладонями лицо Сэпия и, едва касаясь, поцеловала его в щеку, выражая свою привязанность.

— Вы тоже меня удивили. Я с момента получения печати от вашего императора не чувствовала себя частью семьи, а сейчас я это ощущаю, — сказала я и поспешила в ванную, чтобы не смотреть на потрясенное лицо арахнида.

Поскольку не было нужды куда-то спешить, я набрала горячую ванну, добавив в воду ароматного мыла, и с удовольствием понежилась в воде, потом надела наряд, приготовленный заботливым Диззи, и вышла к Сэпию. Он нервно мерял шагами огромную залу.

— Если вам так тяжело сидеть без дела, то давайте пойдем к ним, — предложила я мающемуся от безделья арахниду.

— Нет, будем мешать. Просто трудно усидеть на месте. Очень хочется посмотреть в действии то, что ты вчера описала. Гнездо возбуждено, и я это чувствую вместе с ними, — горестно вздохнул он.

— Давайте тогда отвлечемся: поиграем в настольные игры или вы расскажете мне о своих обычаях и диковинках, — предложила я.

— А что такое настольные игры? — удивился арахнид.

Я стала рассказывать и зарисовывать правила игры в шахматы, шашки и карты.

Сэпий вышел ненадолго, но вскоре вернулся с деревянными досками и камушками, подходящими для изготовления фигур.

Через час работы сильных рук и магии мы играли в шахматы. Сэпий очень злился и нервничал, ведь я не поддавалась, и он раз за разом мне проигрывал.

Арахниды совершенно не умеют хитрить, поэтому обыграть его было просто, особенно учитывая то, что единственным моим партнером по играм был компьютер, а он не поддается и играет на уровне гроссмейстера.

— Я начинаю тебя опасаться, Алла. Ты коварная женщина и стратег, — сдался, пыхтя как самовар, Сэпий.

— Да, я грозная и ужасная, — напустила я на себя таинственности, вызывая смех арахнида.

Еще пару часов мы потратили на голубую жемчужину, подаренную мне рабочими.

Я похвасталась арахниду подарком рабочих, придумывая, куда бы ее положить, чтобы не потерять. Сэпий предложил сделать из нее украшение.

Немного подумав, мы определились, что из нее лучше всего делать кулон. Из подношений, сваленных в кучу в углу комнаты, рыться в которых у меня не было никакого интереса, мы выбрали цепочку подходящей длины и толщины и золотую подвеску, которую было решено переделать в оправу.

Все-таки полезная вещь — магия: несколько пассов, и неинтересная блестяшка превращается в произведение ювелирного искусства.

Арахнид утверждал, что я сильный маг, но я ничего не чувствовала и даже не представляла, как управлять этим. Немного поэкспериментировав с моими возможностями, я пришла к неутешительному выводу, что Мерлином короля Артура мне не стать, хотя Сэпий уверял, что, возможно, мои способности просто другого характера.

Вечером я красовалась новым кулоном, демонстрируя его Диззи и делегации различных арахнидов, пришедших доложить о результатах внедрения новых технологий.

Они так возбужденно жестикулировали и наперебой высказывали свои восторги, что мы с Сэпием не удержались и отправились поглядеть сами. Сделали мы это очень зря.

В освещенном коридоре не было разницы, какое сейчас время суток; мы перебирались от одной конструкции, мастерски исполненной арахнидами, до другой, но поздно заметили, что изрядно увлеклись, забравшись почти к границе владений гнезда.

Из одного ответвления на нас неслись около десяти инсектоидов. К счастью, это были не сурхи, а уродливые твари, похожие на коротких сороконожек размером со среднюю собаку.

Сэпий оттолкнул меня в нишу, а сам отчаянно сражался с ними, стоя спиной ко мне, но одно из подлых существ подобралось сзади и напало на арахнида, разрывая острыми когтями его плечо.

Теперь я поняла, почему садиться сзади на себя арахнид мне не позволял. Он никак не мог дотянуться до мерзости, которая, ловко орудуя когтями, пыталась добраться до шеи.

Я, не раздумывая, наступила на колено Сэпия, перескочила к нему на брюшко и легко оторвала инсектоида, однако это существо переключило свое внимание на меня, больно впившись в запястье с тату благословения.

Меня пронзило острой болью, но яркая вспышка света буквально испепелила мерзость.

— Сэпий, ты как? — спросила я, пытаясь слезть с арахнида.

— Я идиот. Сиди там и держись. Нести тебя в руках мне будет трудно, — хрипло сказал мужчина и на пределе своих возможностей поспешил назад.