Грани реальности
Шрифт:
— Эта? — пренебрежительно отозвался «старый пень». — Пару недель назад прибилась к нам одна помешанная на пророчествах принцесска. Материализоваться не может. Её дух слишком далеко.
Отец щёлкнул пальцами и дальний конец зала ярко осветился десятками магических светильников, открывая взору прямо на глазах обретающую туманный облик абсолютно незнакомую призрачную фигуру. И вдруг она подёрнулась рябью меняя очертания, и я её узнала. Нет, конечно же призрачная грива волос не была огненной, и огромные глаза не поражали неимоверно яркой зеленью, но это была — Эльма.
В этот момент мне стало
— Кто ты такая? — грозно осведомился отец, и фигурка Эльмы вмиг скукожилась, став значительно меньше, плечи призрака ссутулились.
Но всё же ей хватило смелости проигнорировать вопрос и озвучить то, что волновало куда больше, чем метающий взглядом фиолетовые молнии, разгневанный бог:
— Она, — ручка принцессы указала в мою сторону, и я ожидала вполне заслуженного обвинения в её убийстве, ан нет. — Она в силах вернуть духу изначальное физическое тело.
Призраки тут же прекратив свой безумный танец с надеждой воззрились на меня. Отец тоже несколько удивлённо взглянул.
Ну что тут сказать? Всё как есть, так и выложила:
— Пап, я не знаю, не пробовала, но… надеюсь Эльма права. Помнишь я говорила про подругу? Я очень надеялась, что смогу ей помочь…
Дальше говорить было бессмысленно, мой голос потонул в гомоне, откуда нет–нет, но доносилось: «И мне… и мне… и мне…» Голова закружилась с новой силой и я-таки брякнулась в спасительный обморок…
— Я в раю? — открыв глаза выдохнула я.
Ну а что тут ещё подумать? Лежу как та принцесса в хрустальном гробу… нет, гроба, конечно же, не было. Но было неимоверно мягко, комфортно, тепло, а над головой преломляясь в едва различимых хрустальных гранях, играют бликами разбрасываемые обоими солнцами лучики, а за этим, напоминающим калейдоскоп чудом, простирается бесконечная небесная синева.
— Очнулась, маленькая, — послышался рядом знакомый голос.
Скашиваю глаза… «Мать моя! Кто ж меня с ней наедине-то оставить додумался?» Откуда-то из-за очередных сверкающих солнечными бликами граней выплывает вполне такое материальное с виду привидение Эльмы. Если бы она не плыла по воздуху, абсолютно не шевеля при этом ногами, я бы точно подумала, что та живая. Ведь даже краски все проявились: и волосы пылают огнём и глаза сверкают зеленью.
— И всё же я умерла, — вздыхаю.
— Нет, малышка. Отец твой оказался очень мудрым и справедливым, — с нескрываемым уважением вещает это недопривидиние. — Оценил насколько ты нам нужна. Учёл, что я оказалась кузиной твоей матери и доверил… ну собственно тебя опекать. И с учётом пророчества, я даже не в обиде за свою смерть. Ты не представляешь, как осточертели чужие тела и как хочется вернуть своё, родное… а ещё! Катерина, у него здесь такая библиотека! Там столько пророчеств и…
— Кто о чём, а лысый о расчёске, — бурчу, а в испуге отпрянувший призрак, тут же ручкой проверяет наличие огненной копны на своей голове. — Это всего лишь поговорка в моём мире такая, — сжалившись над ведьмой поясняю.
И вот вроде и денёк чудесный, солнечный, и место красивое, очевидно одна из башенок сделана из горного хрусталя, но выжидающий вид Эльмы, не даёт расслабиться и получить удовольствие от всего этого великолепия.
— Здесь… — с сомнением озираюсь по сторонам, — …что-то типа ванной есть?
— Есть, как же ей не быть, — тут же отзывается не в меру покладистая ведьма.
В общем, приведя себя в порядок, и плотно поев, покорно отправляюсь в неимоверно расхваленную библиотеку. А Эльма тем временем всё о чём-то лопочет, доказывая что способна думать не только о пророчествах.
— …и вот читаю: «Дух, собственными силами, может практически имитировать физическое тело…» Не удержалась, попробовала и… оп! Вот она я!!! Прямо как живая! — с восторгом вещает она. — Правда ощущения всё равно не те, что при жизни.
— Что ж ты тело-то не своё создала? — интересуюсь, ведьма смутилась, и отводя взор призналась:
— Прошло столько лет… я поняла, что не настолько его помню, — вздыхает, но тут же что-то вспомнив встрепенулась: — А ещё, ближе к концу той же книги написано: сумевший воссоединить две половинки своей собственной души, обретут способность возвращать физические тела неприкаянным духам, возвращая их в мир живых!
Всё это интересно, конечно, и вообще я учиться люблю, вот только не из-под палки как сейчас. Библиотека действительно оказалась огромной. И мне было бы ни за что не разобраться в этих бесконечных рядах уходящих ввысь полок, если бы не Эльма и вездесущий дух с противным голосом, именуемый отцом не иначе как «старым пнём».
Вскоре под непрекращающиеся комментарии моей провожатой, я восседала за огромным, основательно заваленным древними фолиантами столом. Стоит признать ведьма за то время, что я спала, поработала на славу. В большинстве из книг уже имелись закладочки на нужных мне страничках, а кое где текст весьма кощунственно был даже подчёркнут. Ну да и ладно, книги и свитки от того не особо пострадали, а мне-то однозначно легче стало.
К обеду голова дымилась от обилия всё ещё неусвоенной информации. Но одно стало вполне понятно: у каждого магически одарённого существа душа имеет две части. Одна, являющаяся большей её частью, сильная и основополагающая. Именно она остаётся неприкаянной в случае чего. Вторая, крохотная — неотделима от физического тела и погибает вместе с ним.
Так вот… если я хочу помочь Алсее, ну и остальным занявшим очередь духам, то должна начать с себя любимой. Первый шаг — наведение гармонии в своей собственной душе, воссоединение её частичек и тогда…
До этого «тогда», пока что было как до Китая в общеизвестной позе. Ибо, не имея возможности увидеть со стороны или хотя бы мысленно визуализировать это слияние, ни о каком упрощённом, используемом мною прежде варианте магического воздействия не могло быть и речи. Необходимо было освоить теорию движения энергетических потоков, практически закрепить знания путём не только наблюдения за оными, но и управления столь тончайшими структурами. Потом требовалось вызубрить неимоверно длинное заклинание, добыть все необходимые для проведения обряда ингредиенты, и, конечно же, молясь об удаче, провести этот непростой, трудоёмкий ритуал.