Грани судьбы

Шепелев Алексей А.

— Ключи где?

— У него, — стражник кивнул на заколотого напарника.

Олус хладнокровно откинул полу плаща, снял с пояса связку длинных ключей и кинул их Балису. Тот, не выпуская кортика, поймал их в правую руку. Толкнул пленника к столу.

— Давай. Мы пошли.

Благородный сет кивнул и стал связывать стражнику руки. Тот и не думал сопротивляться, сообразив, что появился реальный шанс остаться в живых. Чёрный эльф отодвинул засов и отворил ведущую в подземелье дверь.

Да, подвал Вальдского замка был самым что ни на есть киношным: со сложенными из больших грубо обработанных камней стенами и на удивление потолком.

Им даже не пришлось сгибаться: такое впечатление, что коридор был специально рассчитан на существ ростом за два метра. Кроме того, он был широк и щедро украшен факелами, дававшими вполне сносное освещение. Попарно расположенные двери убедительно свидетельствовали, что тюрьмы во всех мирах похожи одна на другу. Разве что вместо врезных замков здесь практиковались толстые засовы. В памяти Балиса на мгновение проскочили воспоминания о компьютерной игре, к которой когда-то в Радужном пристрастил его Коняшкин. Только здесь всё было проще: прямой коридор, никаких развилок.

— Где Серёжа? — шедший впереди Балис повернулся к спутнику.

— Пока нет, — шепотом ответил тёмный эльф. А у следующей пары дверей вдруг остановился. — Открываем.

Засов легко вышел из паза, тяжелая дверь отворилась на удивление мягко, но в камере, к удивлению морпеха, вместо мальчишки оказался здоровенный ящер, прикованный к стене за четыре лапы наподобие мультяшного Прометея. Существо повернулось, глянуло на вошедших явно с удивлением и надеждой.

Наромарт зашипел, словно заправский подколодный гад. Ящер ответил ему таким же шипением, только более низкого тона.

— Что происходит? — недоумённо и недовольно спросил морпех. Как-то не хотелось терять время на непонятную игру в шипелки. К тому же внутри снова шевельнулся страх за Серёжку.

— Балис, это Шипучка, друг нашего Серёжи, — ответил Наромарт. — Отпирай оковы.

— Друг Серёжи? — озадаченно переспросил Гаяускас.

— Друг. Отпирай, не мешкай. Потом все вопросы.

Да уж, точно, сейчас не до занимательных историй. Балис наудачу сунул в замок первый попавшийся ключ — сработало. Тем же ключом отомкнул и остальные оковы.

Пока морпех освобождал пленника, тот продолжал обмениваться с эльфом шипящими фразами. Так что Гаяускас не особенно удивился, услышав слова Наромарта:

— Он воин и хочет идти с нами.

— Если воин — пусть идёт. Только сзади.

В драке такая туша бесполезной быть не может. Хвостище ящер отрастил впечатляющий, с одного удара можно сломать человеку обе ноги. Правда, в подземелье тесно, хвостом особо не помашешь. Но даже если задней лапой пнёт, мало не покажется. Ещё бы раздобыть для него оружие. Интересно, умеет ли он сражаться человеческим оружием, или у чешуйчатых своё, особенное. Ладно, сейчас всё равно лишнего нет, а дальше будет видно.

— Он понимает наш разговор?

Новый знакомый подтвержающе кивнул.

— Понимает, но сам не говорит.

— Ясно. В общем, пусть идёт последним. И — чтобы тихо.

Действительно тихо двигался только чёрный эльф. Балису казалось, что рядом с ним идёт не существо из плоти и крови, а скользит призрак в чёрном плаще. Сам морпех шума почти не производил, но ему казалось, что умение бесшумно передвигаться он после демобилизации основательно подрастерял. В любом случае, самым шумным был ящер, но и тот в подвале годился для скрытного передвижения. За толстыми, окованными металлическими листами дверьми, наверняка невозможно было услышать, что по коридору кто-то крадётся. Тем более, что у камеры пыток, в которой должны были находиться палачи, двери должны были быть особенно толстыми. По крайней мере, об этом писалось в книгах: чтобы наружу не вырывались крики жертв.

Криков, и правда, не было слышно. Но и Серёжки они не находили. Одна за другой за спиной оставались двери камер, а Наромарт молчал. Значит, мальчишки там не было. Неужели стражник соврал, и Серёжка всё-таки там, в пытошной? Но ведь не должны его пытать, нет же ещё полудня.

Когда они подошли к последней паре дверей, Гаяускас обернулся к чёрному эльфу. Тот отрицательно качнул головой. Дальше идти было некуда. Только двери пытошной в конце коридора: двустворчатые, обитые более светлым металлом и без засова снаружи.

— Там? — шепнул морпех враз пересохшими губами.

Наромарт сосредоточенно кивнул.

— Что там?

— Люди… и Серёжа… не разберу. Слишком толстая дверь.

Балис разочаровано вздохнул. Ну, вот и тут аппаратура слежения начала сбоить.

— Сколько их?

— Трое. Оружие… непонятно… Тут очень трудно что-то определить.

— Ладно. Врываемся — и действуем по обстановке.

Внушало надежду только одно: сквозь двери не доносилось не звука. Наверное, они всё-таки успели до начала пыток. Иначе, крики Серёжки были бы слышны и в коридоре. Звукоизоляция звукоизоляцией, а боль — это боль.

Балис потянул за медное кольцо, дверь с противным скрипом отворилась. За ней сразу оказалась другая дверь — такая же толстая, почерневшая от времени, обшитая позеленевшими медными полосами, только открывающаяся внутрь. Отставной морпех пинком распахнул и её, шагнул в пыточную и сразу понял: они опоздали.

Серёжка лежал на невысоком столе в центре комнаты, ногами к двери. И одного только взгляда на чёрные, обгорелые до мяса подошвы было достаточно, чтобы понять: пытка идёт и идёт уже давно.

В стороне от стола, у разбрасывающей багровые отблески по комнате жаровни хлопотали палачи. Ближе к двери стоял невысокий бритоголовый крепыш в просторной серой рубахе, чуть позади него, по разные стороны стола ещё два человека с большими, похожие на каминные щипцами. В ноздри ударил омерзительный запах горелого мяса.

Годы курсантства и службы не прошли даром. В атаку на лысого капитан Гаяускас бросился с ясным сознанием и решимостью прирезать мерзавца на месте. Брат Бодак был воином не из худших, он успел выхватить свой кинжал и даже попытался атаковать невесть как проникшего в пытошную незнакомца. Это задержало морпеха на несколько лишних секунд: прежде чем всадить тесак в грудь палача, пришлось заблокировать удар и сломать ему руку.

В уши ударил дикий вопль. Нет, кричал не Серёжка. Это выскочивший из-за спины морпеха ящер окунул одного из помощников палача рожей в наполненную углями жаровню. Обоженное лицо с вытекшими глазами и пузырящейся кожей могло испугать кого угодно, но только не Балиса. Впрочем, крик тут же оборвался: чешуйчатый воин вполне профессиональным движением свернул человеку шею.

К столу на котором лежал Серёжка, Гаяускас и Наромарт подоспели одновременно, но с разных сторон. Первым чувством Балиса было облегчение: мальчишка был жив. И тут же оно сменилось ужасом: Серёжка был не только жив, но и в сознании. В затуманенных серых глазах отражалась такая боль, что у Гаяускаса по спине в буквальном смысле слова ледяной волной пробежали мурашки.