Грани Власти
Шрифт:
— Как вам? — спросил у меня Кико, обводя рукой взволнованное черно-белое море.
— Любопытно, — сдержанно ответил я.
— Небось, гадаете, почему встреча назначена именно здесь? — усмехнулся шут.
— Буду откровенен — мысли такие были, — не стал отпираться я.
— Все просто, — пожал кривыми плечами шут. — Мне здесь нравится. Есть в этом месте что-то магическое. Ведь в этом зале решаются вопросы, которые потом влияют на жизнь королевства и не только нашего. К примеру, взгляните вон на ту группу людей, что сейчас рьяно что-то обсуждают.
Я посмотрел в указанную сторону. Две
— Знаете, чем они заняты? — спросил Кико.
— Вероятно, пытаются договориться о цене на какой-то товар? — предположил я.
— Верно, — кивнул шут. — А именно — на овес. Теперь от их договоренности будет зависеть во сколько казне обойдется обеспечение кормом нашей кавалерии и обоза.
— А также, например, останутся ли прежними цены на лошадей или поднимут ли цены на свои услуги караванщики, — добавил я.
Шут обернулся и на его обведенных алой помадой губах появилась улыбка.
— Вот! — поднял он палец с длинным ногтем вверх. — Я знал, что вам понравится это место! Кстати, а вы знаете его историю?
— Только в общих чертах, — ответил я. — Как некие де Бурсари отдали свой дворец под биржу.
— О! — потер ладонями Кико. — Они ничего и никому не отдавали. Этот дворец по-прежнему принадлежит им. И получили они его от предка нашего короля за службу вместе с титулом. Ведь Шарль Бурсари, основатель этого рода был обычным каменщиком, отправившимся на войну и зарекомендовавшим себя храбрым и преданным короне воином. Прежний король настолько впечатлился подвигами Бурсари на поле брани, что одарил его титулом барона. А также, вместо земель, отдал ему этот старый дворец, который новоиспеченный барон отремонтировал со своими сыновьями и братьями. Как вы думаете, что было дальше?
— Полагаю, у барона де Бурсари возникли проблемы с содержанием такой громадины, — ответил я. — Налог в этой части города не маленький. И это, не считая того, что было потрачено на ремонт.
— Вы абсолютно правы, мсье Бастард, — щелкнул пальцами Кико. — Вся семья уговаривала его продать этот дворец после ремонта, чтобы вернуть потраченные на материалы деньги и заработать на разнице. С теми деньгами он мог спокойно переехать в какой-нибудь Абвиль, прикупить там земли и приобрести особняк в самом городе. И жить припеваючи.
Абвиль был упомянут не просто так. Да и этой историей шут плавно подводил меня к чему-то. Правда, пока не понятно, к чему.
— Но, как вы уже поняли, новоиспеченный барон де Бурсари не послушал членов своей семьи, — загадочно улыбнулся шут.
— Иначе на стенах этого здания висел бы другой герб, — произнес я.
— Вот-вот, — покивал шут. — Шарль де Бурсари пошел другим путем. На самом деле эта история обросла разными легендами. Одни говорили, что барону помог случай, другие — что люди сами обратились к барону. Ну а третьи, что Шарль де Бурсари сам все придумал… Я склонен верить в то, что все вышеперечисленное имело место быть, только в более стройной последовательности. Итак, моя версия такова. В ту неделю шли проливные дожди, и торговцы, собиравшиеся на Площади Менял, ютились по конторам и тавернам, заключая там свои
Шут хохотнул.
— Вы только представьте эту картину, мсье Бастард! Все эти лавочники и купцы в изысканном зале для балов торгуются о ценах на сукно и коз! И все это продолжается несколько дней! А Шарль де Бурсари тем временем им еще и еду с питьем выносит! Ха-ха! Семья барона пришла к выводу, что их отец, муж и брат потерял разум. И вот уже сезон дождей давно прекратился, а торговцы так и не ушли. Напротив, их стало больше! И тогда они решили обратиться к Шарлю де Бурсари с предложением остаться.
— Комиссия от сделок, — кивнул я.
— Верно! — широко улыбнувшись, подтвердил Кико. — За последние полтора столетия семья де Бурсари превратилась в одну из самых богатых и влиятельных в Вестонии, да и, пожалуй, в определенной части Мэйнленда.
— Познавательная история, — кивнул я. — Но ведь вы позвали меня не только для того, чтобы рассказать мне ее?
— Не только, — лицо Кико стало серьезным. Снова проступили змеиные черты, как в прошлый раз. — Его величество не отдаст вам баронство.
Я вздохнул и покачал головой.
— Вы, конечно, можете попытать счастья в суде, — неопределенно взмахнул ладонью шут. — Но скажу вам сразу — это будет напрасная трата денег и времени.
— Понимаю, — ответил я. — Что ж, тогда…
— Но! — остановил меня на полуслове Кико, подняв указательный палец. — Его величество за ваши подвиги хочет одарить вас своей милостью.
Я молча смотрел на шута и ждал продолжения. Его тяжелый змеиный взгляд, казалось, гипнотизировал. Он словно примерялся к своей новой добыче. Сможет ли он заглотить меня целиком. Мой взгляд отвечал ему: «Попробуй!»
Не дождавшись моей реакции, шут слегка склонил голову набок и спросил:
— Вам известно, что стало с королем Бергонии и его сыновьями?
— Об этом говорит весь город, — пожал плечами я.
— А вы знали, что граф Этьен де Морне, которого вы убили на турнире, мог сейчас претендовать на корону Бергонии? — без паузы спросил он и, судя по его взгляду, тут же понял, что попытка смутить меня ни к чему не привела.
— Что ж, — я снова пожал плечами. — Даже если бы в момент нашего поединка на его голове была корона Бергонии, а также все королевские регалии в придачу, я бы все равно убил его. Я не собираюсь отдавать мою жизнь только потому, что какому-то королю вдруг вздумалось забрать ее.
— Я запомню ваши слова, — многозначительно произнес шут.
— Сделайте мне такое одолжение, — ледяным тоном ответил я.
— В любом случае, наш король уже сегодня в присутствии нескольких иноземных послов заявит о притязаниях на корону Бергонии. И его поддержат все партии. Таким образом, война обретает новый смысл.
— Что мешает королю Аталии сделать то же самое?
— Ничего, — ответил шут. — Тем более, что он уже это сделал.
— Ясно, — кивнул я и спросил: — Но какое отношение эта информация имеет ко мне?