Грани власти
Шрифт:
В то, что забота сестренки вполне искренняя, я охотно верил. Ведь она явно беспокоилась в первую очередь не обо мне, а о себе. В этом я даже не сомневался. Повышение моего статуса влечет за собой положительные последствия и для нее самой.
В каждом письме Валери пыталась довольно умело (как ей наверняка казалось) манипулировать моими чувствами, мотивируя на великие свершения дабы упрочить моё положение в высшем обществе.
Хех… После парочки таких писем прежний Макс безоговорочно постарался бы горы свернуть только для того, чтобы оправдать возложенные на него надежды
Ведь она «безустанно молится о его благополучии» и «верит в его блестящее будущее при дворе его величества». А еще она «робко надеется на то, что ее любимый брат, ее единственный защитник не забудет о своей любящей сестре». При этом ни слова о Надин и Патрисии. Словно старшие сестры для Валери более не существовали.
Я в своих письмах ненавязчиво старался подогревать в Валери это ее чувство собственной значимости. Мне это выгодно. Так я усыплял ее бдительность и показывал, что мы на одной стороне. В общем, пусть думает, что ее хитрость сработала, и доверчивый братец выполняет все ее рекомендации.
Что же касается дядюшки и его реакции на мои действия… Должен заметить, я с нетерпением ждал его ответного хода. Мое сопротивление – это испытание на прочность власти главы рода. Пусть проявит себя. Слабость это будет или сила – любой из результатов меня устроит. Мне важно понять, с кем я имею дело.
В любом случае, мои родственнички должны понять, что моё имущество и мои люди неприкосновенны. На агрессию в мою сторону и вторжения в мои владения буду отвечать жестко. Согласно местным законам, я в своем праве.
Вон, Лорд Грей, наплевав на приказ короля, вернулся в свои владения и навел там порядок железной рукой. Мало того, он, собрав сильную дружину, прошелся по земле обидчика огненным смерчем, и никто ему даже слова поперек не сказал. Графу де Блуа даже пришлось бежать в столицу под защиту короля.
И если верить слухам, что циркулировали среди дворян, его величество не только не накажет своего самого сильного страйкера за самоуправство, но еще и, скорее всего, заставит де Блуа подписать мирное соглашение с Лордом Грэем, согласно которому граф, вероятнее всего, потеряет часть своих земель в пользу страйкера. И что-то мне подсказывает, де Блуа, проглотив обиду, согласится, чтобы не потерять вообще все.
Кстати, насколько я понял, то, как развивалась эта история, никого из сильных мира сего не удивляло. Напротив, все происходило вполне себе в духе этого времени. Сильный брал верх над слабым. И, похоже, король это даже в какой-то степени поощрял.
Правда, имелось у меня интуитивное предположение, что Карл III еще припомнит Лорду Грэю его «самоволку», и когда придет время, обязательно вернет тому должок. Просто сейчас не время конфликтовать с лояльным авантом, у которого в оруженосцах несколько сильных медиусов и экспертов. Лето на носу, скоро начнутся активные боевые действия с аталийцами, да еще и это ранение, которое заставило встрепенуться не только всех герцогов, но и простой народ…
О том, что король, о ранении которого ходили слухи один неопределеннее другого, дабы успокоить страну, показался своему народу на празднике какого-то святого, я узнал еще в дороге.
Специально
Марк Дюко позднее рассказал мне, что он тоже был в тот день там и своими глазами видел его величество. Мой дворецкий искренне восхищался мужеством и стойкостью своего короля, как, собственно, и все собравшиеся в тот день на площади люди. А было их там несколько тысяч.
Карл даже выдал пламенную и проникновенную речь о том, что подлый враг в лице аталийцев угрожает всем нам. Он призвал своих подданных к смелости и объединению в это нелегкое время.
Марк сказал, что речь государя зажгла сердца многих решимостью бороться за свою землю и своих близких. Многие плакали от переполнявших их чувств, а уж когда на площадь выкатили сотни бочек отменного эля, «явление короля народу» переросло в настоящий праздник, который затянулся на несколько дней. Слушая в тот день восторженный рассказ Марка, я в который раз убеждался в том, что наши миры очень похожи.
Но несмотря на то, что король и его советники сыграли на опережение, дав понять черни, что в королевстве все в порядке и все стабильно, мое чутье подсказывало обратное. Если верить собственным глазам и ушам, а также донесениям, которые исправно посылал мне Кот, мой «инфобот» из Сардана, над Вестонией сгущались тучи перемен.
Кот скрупулезно сообщал, что цены на продовольствие, оружие, ткани, тягловых животных и особенно рабов стремительно растут. Что касается последнего пункта – самым ценным товаром на рынке рабов являются сильные и здоровые мужчины, желательно с боевым опытом.
Кроме того, в Сардане начали появляться крупные и мелкие отряды наемников из свободных графств и баронств, которые двигались дальше в сторону Вестонии. Особенно много среди искателей приключений было выходцев с Туманных Островов.
Междоусобные войны там сейчас немного поутихли – вот эти псы войны и переправились на материк в погоне за золотом и будущей добычей, которая обязательно появится, если герцоги решат действовать. Кстати, теперь понятно, откуда в дружине Лорда Грэя появилось столько страйкеров. Тот просто бросил клич среди своих соотечественников.
Чтобы систематизировать всю информацию, которая ко мне поступала, я на стене в своем подвале установил широкий деревянный щит, сбитый из нескольких досок. Получилось что-то вроде школьной доски, на которой я соорудил из разных обрывков ткани трехцветную схему в соответствии с цветами партий принцев, в которой обозначил всех крупных политических игроков Вестонии, а также Мэйнленда.
Составляя схему, я делал небольшие зарисовки портретов некоторых ключевых фигур, прикалывая эти рисунки к доске. От портрета к портрету тянулись тонкие нити, которые указывали на связь между ними. Там же я подвешивал короткие заметки и пояснения, а еще напоминалки на будущее. Таким образом моя схема постепенно обрастала все новыми и новыми деталями.