Грани
Шрифт:
Вздохнув про себя, я перепрыгнула на стоявший в полутора метрах танк Харальда. Машины выстроились в колонну и попёрли прямиком к лагерю, оглашая окрестности рёвом двигателей.
Шестой день после перехода. Где-то на Грани. Великий поход на юг. Продолжение. Харальд.
Высоты расположения водительских триплексов хватало, чтобы разглядеть довольно чёткую границу примерно на полпути от холмистой гряды, на которой мы только что стояли, до лагеря. Менялось всё: земля, трава, даже небо. Казалось, что здесь находится некий очередной порог пространства и времени. Пересекли мы его безо всяких видимых примет. Ни толчка, ни ощущения
Дежурный вяло махнул руками. Я вылез наружу. Молча уставился на него с выражением начальственной скуки на лице.
— Кто такие? — так же вяло спросил дежурный.
Я сощурился и негромко, с дозированным раздражением, сказал:
— Ты как, мать твою, хорёк, на посту стоишь? Устав давно не учил по ночам? — и рявкнул: — А ну доложить по форме старшему по званию!
Дежурный вздрогнул от такой шумовой атаки, но не поддался. Хотя и смутился.
— А вы не орите на меня, товарищ офицер. Я новенький, всех порядков ещё не знаю.
— Это тебя не извиняет. А, ты похоже, без году неделя как с гражданки, форма на тебе как сапоги на петухе сидит. Раз не умеешь сам докладывать как следует, бегом за своим старшим. И ему хоть доложи как положено… — я махнул рукой.
Через пять минут на галерее появился матёрый старшина. В армии лет десять, не менее. Выше головы не прыгает, приказы выполняет от сих до сих.
— Старшина Козлов. Начальник дневной смены караула полевого лагеря Солнечный.
Представившись, я кивнул на ворота:
— Открывай. Подкрепление прибыло.
Старшина куда-то обернулся, спросил кого-то, потом скомандовал:
— Открыть ворота! — и добавил, глядя на нас, — Повезло вам, товарищ капитан, очень повезло.
Что он имел в виду, я понял всего через полчаса.
Шестой день после перехода. Где-то на Грани. Великий поход на юг. Продолжение. Фрези.
По моему разумению, настоящий военный полевой лагерь так не должен выглядеть. Потому что обстановка была какая-то неуставная. Настолько неуставная, что списать это на общую расхлябанность и раздолбайство вдали от начальства просто невозможно. На многих потрёпанная гражданская одежда из самой ноской — джинсы, кожанки да ботинки, хотя стволами увешаны они оказались как в кино. И почти у всех имелся или меч, или шашка. Людей в форме менее трети. Точно, форт времён освоения Америки.
Нам указали место, куда поставить танки, пришёл комендант, угрюмый полковник со свежезажившим рваным шрамом на правой руке ниже локтя. Рукава его выгоревшего пятнистого кителя были закатаны. На нашу новенькое снаряжение и удостоверение Харальда он посмотрел с тщательно скрываемым зубным зудом. Особенно на корочку. Кажется, ему было знакомо это название — ФСС. Помнится, мой рассказывал как-то, что в сталинские времена НКВДшники одного звания носили значки армейского на два ранга выше.
Комендант назвался Анатолием Петровичем, кратко описал, что где здесь находится, и сдал нас помощнику, заму по хозчасти. Нам отвели отдельное крыло недостроенной казармы. Остальные удобства здесь были довольно условны. Всё указывало на то, что лагерь изначально не достроили и не укрепили как следует.
Крыша над головой
Я осталась на улице. У меня было странное чувство: казалось, что я смотрю на происходящее из другого измерения, словно наблюдаю за рыбками в аквариуме, и мне ничего не грозит. Но внутренний часовой был начеку, и он советовал незаметно осматриваться. Что я и делала. Ещё надо было что-то решать с эльфами. Не могут же они до ночи сидеть под бронёй. На счастье, стоянка была рядом с казармой. Заглянув внутрь танка, где засела предводительница ушастых, Несса, я как сумела, объяснила, что можно выбираться. В меру своих скромных способностей отвела глаза немногим, кто в этот момент был неподалёку, и быстро провела внутрь всех по очереди. И всё равно было стойкое ощущение, что за тобой наблюдают десятки глаз: вдоль позвоночника гулял неприятный холодок, и на затылке шевелились волосы.
Харальд многому меня научил, и я была ему за это благодарна. Я чувствовала, что на мне негласно лежит часть его ответственности. Иногда он бросал такой взгляд, будто беспристрастно оценивал, проверял, все ли правильно мы делаем. Взгляд, когда все чувства за семью замками, работает только холодный рассудок. Еще такой взгляд бывает у людей, которые чувствуют, что в скором времени потеряют что-то важное, но знают, что не могут этого изменить. Поэтому пытаются запечатлеть в памяти все до мельчайших деталей. Когда Харальд таким вот быстрым цепким взглядом оглядывал всё вокруг, мне становилось не по себе. Но я старалась об этом не думать, сейчас не время для эмоций. Требовалось просто делать то что должен, не загадывая, что будет.
Шестой день после перехода. Где-то на Грани. Великий поход на юг. Продолжение. Неожиданная встреча. Олег
Мы с Харальдом заканчивал приводить в порядок после дневного перехода танк. Держи технику в холе, и она тебя не подведёт. О себе можно временами забыть, а железо этого не любит. В лагере наметилось какое-то оживление. Навес, под которым стояли наши танки, служил одновременно и основанием наблюдательной вышки на западной стороне форта. Я обтёр руки, поднялся по лестнице на навес и увидел, что к лагерю приближается целая колонна: несколько буро-пятнистых "Хаммеров", три гусеничные БМП и полуоткрытые бронетранспортёры, на манер германских.
Ворота распахнули сразу, как только головная машина оказалась метрах в сорока от них. БТРы, кажется действительно были германскими — на бортах смутно виднелись замалёванные русским камуфляжным окрасом балкенкройцы. У пулемёта, закреплённого за кабиной, стоял невысокий парень в чёрной одежде. Откуда у них трофейные машины, спрашивается…
Колонна чётко, по наверняка не раз отрепетированному распорядку втянулась за периметр, машины стали разъезжаться на установленные места. Парень, стоявший на переднем БТРе, легко перемахнул через высокий борт, к нему уже шёл комендант. Разговора мы не слышали, но он точно поведал ему и о нас тоже.