Граница земли
Шрифт:
– Вот и все, - тяжело дыша, Проговорила она, застегивая последний ремень и подключая кабели интеркома; потом объявила: - Так-то лучше; теперь мы можем говорить друг с другом без помощи внешнего переговорного устройства. А теперь отправимся в путь, чтобы осмотреть наши фермы, энергостанции и еще несколько любопытных мест - правда, сперва нам придется проехать шесть километров.
– Шесть километров!
– возмущенно буркнул Кваггер; правда, теперь его голос раздавался только под их шлемами, не разносясь в окружающем пространстве - и правильно, нечего зря воду баламутить.
– А почему так далеко? Ваши люди что, настолько глупы, что не могли построить города поближе к энергостанциям?
Грациэла проглотила готовые уже сорваться у нее с языка слова и повернула голову - стекло шлема давало угол обзора в двести семьдесят градусов - к Трегарту, чтобы взглядом предостеречь его. Потом проговорила сквозь стиснутые зубы:
– Это не глупость, Господин Посланник. Это меры безопасности. Около гидротермальных источников наблюдается повышенная тектоническая активность - я имею в виду, возле тех мест, откуда берется горячая вода. Существует потенциальная опасность небольших землетрясений, а это нежелательно возле городских куполов, даже сделанных из НЕКСО!
– НЕКСО?
– с сомнением переспросил посланник.
– Стеклоподобный материал, из которого сделаны наши купола. Никакой другой материал не выдерживает глубинного давления. Даже сталь.
Посланник хмыкнул и повторил тоном приказа:
– Давайте же двигаться вперед!
– Да, конечно, - Трегарт скорчил гримасу, устраиваясь в санях рядом с Грациэлой.
– Мы не должны попусту расходовать драгоценное время столь высокопоставленных людей, Грациэла, так что давайте же двигаться вперед!
Грациэла вздохнула. Быть может, идея взять с собой второго капитана была не столь уж хороша - хотя от самой мысли остаться наедине с этой сухопутной свиньей ее мутило. Она медленно перевела вперед переключатель скорости. Сани задрожали, потом медленно сдвинулись с места.
То, что вы увидите по дороге, мистер Посланник, - начала она свою лекцию, - это практически нетронутое морское дно, такое, каким оно было миллионы лет. Оно выглядит совершенно безжизненным, но на самом деле на нем и вблизи него живет бесчисленное множество организмов, питающихся органической материей, которая опускается из верхних слоев воды - тех, которые находятся на две тысячи двести метров над нами…
Трегарт позволил себе расслабиться, слушая вполуха знакомую и привычную лекцию. Каждый ребенок в Восемнадцати Городах узнавал это в первые годы обучения в школе, поскольку от этого зависела его жизнь. Донные отложения были почвой, на которой росли их посевы, и этот почвенный слой увеличивался очень медленно - около миллиметра в тысячу лет - но в глубинах моря прошло достаточно времени для того, чтобы этот слой стал достаточно толстым и плодородным.
То, из чего слагался плодородный слой, и то, что служило пищей организмам, живущим на морском дне, являлось остатками пищи организмов, живущих у поверхности моря. Рыбы - неаккуратные едоки. Когда рыба ловит, скажем, моллюска, остатки от ее трапезы - кусочки органической материи, кровь и прочее - составляют около одной четверти массы самой добычи. Все это погружается в море и перерабатывается микроорганизмами или теми животными, которые выделяют слизь, чтобы с ее помощью собирать пищу; а затем и они, в свою очередь, становятся добычей. Некоторые организмы умирают естественной смертью - таких немного, ибо море и его обитатели вечно голодны!
– но даже и их останки обычно съедают, покуда они опускаются на дно - а для самых мелких из них этот последний путь может длиться годами. Вместе с ними на дно опускаются и частицы фекалий; но система, выводящая из организмов шлаки, несовершенна, а потому даже тут находятся частицы пищи. И все это удобряет те территории, которые Сити Атлантика использует для выращивания урожаев.
– Ну да, - пробурчал Посланник Кваггер, явно гордясь своими умственными способностями, - но, если это так, почему мы не видим здесь, на дне, костей? В конце-то концов, ведь кости китов никто не ест, верно?
– Хороший вопрос, - одобрительно заметила Грациэла.
– Но, видите ли, мы находимся ниже уровни так называемой углеродной компенсации, а это означает, что при подобных давлениях даже кости растворяются, и не остается ровным счетом ничего.
Трегарт зевнул, размышляя о том, каким должно было стать лицо Посланника Кваггера при этих словах. Сам Трегарт чувствовал себя свободно; он был чрезвычайно доволен, что мог доверить управление морскими санями Грациэле, покуда они двигались вдоль узкого сине-зеленого луча лазера к месту своей первой остановки. Трегарт знал, что, хотя он и был капитаном субмарины, Грациэла провела значительно больше часов за рычагами управления подводных саней. Он чувствовал, что почти притерпелся к нелепо выглядящему неприятному человеку с сущи. Толстяки они и есть толстяки, и не виноваты в этом - такими уж они родились, подумал он с некоторым оттенком сострадания. Такая уж натура у этих увальней - вечно гладить вас против шерсти. В интересах безупречной справедливости, подумал Трегарт, было бы неплохо отплатить Кваггеру той же монетой - провести ему против шерсти чем-нибудь вроде акульей шкуры, больше напоминающей терку или рашпиль, чем Кожу живого существа. Но пока Кваггер ведет себя хотя бы так же, как сейчас, не стоит провоцировать его. В конце концов, этот человек - Мак-Кен! Из дурных Мак-Кенов, верно, но от этого, он не перестает быть кровным родственником замечательного Юстаса Мак-Кена, человека, который создал Восемнадцать Городов.
А потому Рон Трегарт,. скользивший над морским дном, позволил себе расслабиться и ощутить себя в ладу со всем миром вокруг.
В конце концов, почему бы и нет? Мир всегда был добр к Рону Трегарту - во всем, исключая присутствие этого назойливого бурдюка с жиром, к которому Грациэла должна была относиться вежливо и терпеливо. Все остальное было просто прекрасно! Течение воды, омывавшей стеклянный колпак, успокаивало; он был рядом с женщиной, которую любил; вскоре он снова должен был отправиться в длительное путешествие на своей подлодке - о да, с удовольствием подумал он, его жизнь просто великолепна! И каждый человек в Восемнадцати Городах думал так же в те беспечальные дни… никому и в голову не приходило, что жизнь может измениться - ведь они не знали ни о Комете Сикара, ни о Вечном.
Когда они приблизились к Западному Склону великого Центрально-Атлантического Хребта, беззаботное настроение Трегарта стало постепенно сходить на нет. Они были настолько обнаженными…
Свободное плавание над черной негостеприимной бездной заставило Трегарта чувствовать себя неуютно. Он не любил подобных «свободных полетов». Конечно, он провел столько же времени на глубине двух километров, сколько и любой житель Восемнадцати Городов - то есть, почти всю жизнь; но Трегарт был капитаном подводного корабля. Хотя его пути всегда проходили сквозь морские глубины, между ним самим и сокрушительным давлением слепого мрака всегда был прочный корпус .субмарины. Трегарт достаточно спокойно воспринимал то, что знал о давлении на такой глубине; он нормально справлялся с той небольшой дозой клаустрофобии, которую испытывает любой нормальный человек при мысли о двух тысячах двухстах метров водяной толщи, отделяющей его от свежего воздуха. Если человек не умеет справляться с этим, он просто никогда не станет капитаном подлодки.
Но здесь было совсем другое! Маленькие подводные сани сейчас петляли и скользили между подводными пиками высотой в километр! Субмарины по возможности не приближаются к морскому дну. Кто знает, не вынырнет ли внезапно слишком поздно замеченный сонарами подводный камень или скала, способная в клочья разодрать обшивку за доли секунды? Трегарт беспокойно вглядывался в темные глубины, снова и снова переводя взгляд на громадные призрачные горы, скользящие мимо на экране сонара.
Дальше стало хуже. Приближавшиеся к ним очертания более не были подножием гор.
Толстяк-посланник на протяжении последних четырех километров скулил и жаловался, не умолкая ни на минуту. Когда в поле его зрения попали горы, возвышавшиеся впереди, закрывая горизонт, он заверещал:
– Стойте! Вы что, хотите нас убить? Мы врежемся прямо в эти штуки!
– Мы в полной безопасности, - жизнерадостно уверила его Грациэла.
– Верно ведь, Рон? Скажи ему, что мы просто должны следовать за лучом лазера…
Трегарт сумел-таки издать какой-то успокаивающий звук, более напоминавший сдавленное карканье; он неотрывно вглядывался в экран сонара. Его попытка успокоить Посланника была чисто механической. То, что он видел, было истинным кошмаром подводника. Перед ними, подобно Скалистым Горам над каким-нибудь старинным крытым вагончиком, вздымались громадные пики. Только эти горы были ближе и опаснее. Трегарт с трудом удержался от предупредительного возгласа.