Границы реальности

Выговский Роман

В качестве первых жертв Генрих выбрал сотрудников лаборатории. Ожившие в умах кошмары поглотили бедолаг в мгновение ока.

Биологические оболочки некоторых заражённых погибали вследствие кровоизлияния в мозг или разрыва сердца.

Те, чьи страхи чересчур сильны, попросту умирали. Другие же, чья воля покрепче или страхи слабее, становились пустыми сосудами, готовыми для заселения, такими, как Генрих, Гавван, и другими, подобными им.

Иные слои реальности, из которых пришли гавваханы, представляли собой необычайно жестокие и грубые миры параллельных вселенных.

Благодаря усилиям Генриха грань между двумя реальностями истончилась до невозможного.

Инфицированный, находясь в бесконтрольном состоянии, легко мог шагнуть за границу привычной реальности, тотчас оказавшись в смертельно опасной для него среде. И наоборот, существо из иных миров, в зависимости от того, насколько глубоко в подсознание провалилась жертва, могло проникнуть в сознание, а затем уже сознательно управлять телом инфицированного. Прежняя личность жертвы при этом в лучшем случае растворялась.

«Но это – лишь начало, завершающий удар ещё не нанесен. Следует подготовить почву».

«Тому, кто первым приходит на поле сражения и ожидает врага, будет легко; тот, кто приходит после и должен спешить в бой, будет утомлен. Поэтому тот, кто преуспел в войне, подчиняет других и не даёт подчинить себя».

Генрих с самого начала задавал тон в игре, он же составлял правила. Профессору приходилось принять их, играть по ним, а значит, де Анжу по-прежнему контролировал процесс, шёл к поставленной цели. Шёл к победе.

Глава 9

12.10.2012. США. Штат Калифорния. Санта-Барбара. Дом на набережной

Мудрым является тот, кто сведущ в том деле, которое он совершает. (Платон)

– «Тот, кто знает врага и знает себя, не окажется в опасности и в ста сражениях. Тот, кто не знает врага, но знает себя, будет то побеждать, то проигрывать. Тот, кто не знает ни врага, ни себя, неизбежно будет разбит в каждом сражении», – процитировал Джо «Искусство войны».

– Мы имеем дело с профессионалом, – мрачно подытожил Вильям. – Честно тебе сказать, мой друг, я впервые в жизни вижу такого могучего противника. – Генерал принялся барабанить пальцами по крышке стола. – И я понимаю, при всём моем уважении к себе, что такой противник мне не по зубам.

– Я понял, что ты имеешь в виду, Билл, – совершенно спокойно заявил Джо, – ты хотел бы понять, что могу я противопоставить такой умело спланированной операции.

– Да, – согласился генерал.

Сильвия внимательно следила за разговором. Девушка не пыталась скрыть заинтересованности. По её поведению Джо понял, что Вильям очень доверяет начальнику охраны.

«Это ему несвойственно, если не сказать больше».

Сомнения профессора имели серьёзные основания, ведь генерал Андерсон вообще не имел привычки доверять людям.

– То, что вы рассказали, невероятно. И с трудом укладывается у меня в голове, – вступила в разговор лейтенант. – Но кое-что я могу посоветовать. Я в свое время имела возможность познакомиться с творчеством уважаемого Сунь Дзы, – Сильвия широко улыбнулась, – и вот что хотела сказать. Трактат заканчивается разъяснениями о шпионаже, так уж получилось, что это мой профиль, – лейтенант взглянула в холодные и сосредоточенные глаза генерала, – отец настоял на этом.

– Отец, – брови профессора поползли вверх, – не знал, Билл, что у тебя есть дети.

– Мало кто знает, – кивнул генерал, – и я хочу сохранить это в тайне и далее.

– Конечно, Вильям, – Джо откинулся на спинку стула. – Ты знаешь, я умею хранить тайны. Простите, Сильвия, что перебил вас, новость о вашем родстве с генералом взволновала меня.

Обаятельная улыбка блеснула на красивом лице, лейтенант поправила непослушный локон и продолжила:

– Так вот, шпионам в трактате уделяется целый раздел. Там сказано: «Не обладая мудростью совершенно мудрого, нельзя использовать шпионов; не будучи гуманным и справедливым, нельзя задействовать шпионов; не будучи непостижимым и вдумчивым, невозможно уловить суть разведывательных донесений. Это непостижимо, непостижимо! Нет мест, где бы не использовали шпионов».

– Ваша дочь чрезвычайно проницательна, Билл, – Джо покачал головой, – мне кажется, я улавливаю ход вашей мысли, Сильвия. Вы хотите знать, кто шпионил за мной для Генриха? Я отвечу вам – женщина, подобравшаяся ко мне достаточно близко, чтобы оказаться в моей постели и жить со мной в одном доме. И вы уверены, что он допустил ошибку, подобно тому, как допустил её я?

– Совершенно верно, профессор, – кивнула Сильвия, внимательно всмотревшись в глаза собеседника, – насколько я понимаю, гуманность и справедливость попросту чужда такому человеку, как Генрих.

– Существу, – поправил её Джо, – ещё раз замечу, что в нем действительно очень мало человеческого, и по сути своей он не человек вовсе.

– Как раз это нам и на руку. Это его ошибка. Я уверена, он знает о ней и пытается как-то компенсировать. Он прокололся на шпионаже, и вполне вероятно, что жестокость тому причиной.

– «Упреждающее знание нельзя получить от демонов и духов, нельзя получить из явлений или небесных знамений; оно должно быть получено от людей, ибо есть знание подлинного положения противника». Потому он и послал ко мне Луизу, – резюмировал Джо, – но где же прокололся?

– Я догадываюсь, где, – Вильям демонстративно ткнул перед собой указательным пальцем, иллюстрируя прокол, – шпион оказался слишком хорош. Генрих, вероятно, недооценил её. Нам подобной ошибки совершать не следует. Я уверен, что шпион для нас – ключевая фигура. Вам что-либо известно о её местонахождении, мой друг?

– Нет, – поджав губы, ответил Джо, – и признаюсь, ваши замечания насчёт Луизы меня потрясли. Я действительно вновь упустил её из виду. Я полагал, что её роль уже сыграна.

– Было бы отлично, если бы и Генрих считал подобным образом, – прибавила Сильвия, – тогда наши шансы на успех возрастут многократно. Но я просто уверена, что это вовсе не так, и нам надо поторопиться, чтобы успеть заполучить Луизу.