Гражданин Винс
Шрифт:
Винс выпрямляется и убирает волосы с глаз.
— Играю. — Он бросает пятерку в кружку, не глядя в свои карты. Все знают, что он начнет рассуждать вслух. — Что я думаю? Я думаю, что половины вполне достаточно. По мне, первая часть самая лучшая. Есть мнение, что конец все убивает. Или тот момент, когда начинается спад. Нет, мне кажется, по-настоящему ценны те первые несколько минут… Когда все ее внимание сосредоточено на тебе.
Игроки переводят взгляды со своих карт на карты Винса, аккуратно сложенные на столе, и пытаются вспомнить, взглянул ли он на них хоть раз. Винс смотрит в сторону бара, Бет — на него.
Игра закончена. У Винса флэш, он подсчитывает выигрыш — сверток купюр размером с рулончик из пары носков. Остальные переглядываются. Все слышали, что говорят о Винсе у него за спиной. Появился неизвестно откуда, акцент нью-йоркский, спец по части карт, женщин и криминала. Такая репутация сложилась у Винса, причем он об этом и не подозревает. О его прошлом говорили подмигиванием и кивками.
— Где ты выучился так играть? — спрашивает Пити.
— В кулинарной школе. — Все смеются. Винс бросает на стол две пятерки на выпивку. Встает. Половина пятого утра. Что бы ни грызло его с ночи, сейчас уже начало отпускать. — Бывайте.
Покончив с ребрышками и разобравшись с сутенерами, шлюхи толпятся у двери. Они знают, что Винса не следует отвлекать до тех пор, пока он не выиграет или не проиграет. Но сегодня, раз уж он выиграл, они набрасываются на него. Руки тянут его за рукава, покрытые лаком ногти ерошат волосы. Винс пробирается через толпу, словно какой-то стареющий кумир.
— Не хочешь, Винс?
— А с нами в картишки перекинешься, Винни?
— Я тебе весь мир подарю, милый.
— Курево есть?
У двери он обменивает поддельные кредитки и пакетики марихуаны на наличные деньги и страстные объятия. Хотя Винс отказывается от предложений халявы и выезда на дом, он солгал бы, если бы не признал, что это самый любимый его момент дня. Своего рода спектакль на пороге «Берлоги», когда мужчины завидуют ему, женщины заигрывают с ним, а он удерживает их кредитками и наркотой без наценки.
Когда карточек и травки не остается, Винс выходит на улицу. Ему слышится собственное имя, он оборачивается и видит Бет, разглядывающую свои туфли. Она бросает взгляд на Винса, не поднимая подбородка. У нее это получается мило и скромно. А от неосознанности движения Бет становится еще милее.
— Спасибо за помощь, Винс. Не знаю, чего я так…
— Не за что, — отвечает Винс. — Как учеба? — Сколько они знакомы, Бет учится, чтобы получить лицензию агента по торговле недвижимостью. Она занимается, но никак не запишется на экзамен.
— Нормально. — Бет пожимает плечами. — Мне дадут продать дом на следующей неделе. Что-то вроде пробного шара. У Ларри три дома, ему нужна помощь с одним из них. Если продам его, он отстегнет мне половину агентской комиссии, неофициально.
— Вот как? — спрашивает Винс. — Загляну.
— Правда?
— Ага. Может, и дом прикуплю.
— Очень смешно. — Она сжимает его локоть, в ее взгляде мелькает облегчение, потом поворачивается и возвращается в дом.
Машины скользят по улице позади Винса. Лучи фар расчерчивают его спину. Кто была та девочка из средней школы? Напилась со старшеклассниками и шагнула под
Руки Винса в карманах ветровки, плечи приподняты. Всего шесть домов до магазина пончиков, и ему нравится идти по хрустящему морозу, когда солнце еще только обещает появиться на горизонте. Его тень притормаживает вместе с ним, когда Винс подходит к светофору. А еще старик Данэлло, чье тело формально так и не нашли. Неважно. Будет сороковым.
Магазин пончиков, к сожалению, называется «Пончик пробудит в вас голод». Владеют им Тэд и Марси, пожилая седовласая пара. Они заходят на несколько минут каждый день, чтобы покурить и выпить кофе со своими пожилыми седовласыми друзьями. Винса это устраивает. Он ведет здесь дела, а Тэд и Марси ни во что не вмешиваются.
Он приближается к зданию. Коричневатый оштукатуренный дом на оживленном перекрестке в миле от центра города. Внутри горит свет. Это хорошо. Винс идет по переулку за газетой, снимает резинку и встает под дрожащим фонарем, чтобы прочитать первую страницу. Картер и Рейган — ничья перед дебатами сегодняшним вечером. Иранский парламент собирается на заседание, чтобы найти выход из кризиса с заложниками. Он просматривает заголовки, но не читает статьи, пролистывает до спортивной странички. Алабама заработала пятнадцать очков в штате Миссисипи. Неслабо. Винс складывает газету и направляется к входной двери, но боковым зрением ловит какое-то движение.
Он наклоняет голову и делает шаг от дома, прижимая газету к груди. Отъезжает машина. «Кадиллак». Включаются фары, и Винс инстинктивно прикрывает глаза, а интуиция советует ему бежать. Но в этом переулке некуда спрятаться, и не ускользнешь, поэтому он ждет.
Бордовый «Кадиллак-Севилль» медленно подъезжает к нему, окно со стороны водителя опускается с шумом.
Винс наклоняется.
— Господи, Лен. Ты чего тут?
Лицо Лена Хаггинса представляет собой мешанину неудачных решений: мелкие зубы, тонкие губы, сломанный нос, рябые щеки и лохматые короткие черные баки в виде буквы «L». («Это значит Лен, парень! Дошло? Л — Лен!») Лен владеет магазином домашней электроники «Стерео», где Винс делает покупки с помощью фальшивых кредиток и получает кредиты наличными. Лен снимает пилотские солнцезащитные очки, которые носит даже по ночам, и опускает их в карман рубашки.
— Винсерс! — Из окна протягивается рука.
— Ты что тут делаешь, Ленни? — повторяет Винс.
— Приехал за своими кредитками, парень.
— Сегодня вторник.
— Знаю.
— А мы делаем это по пятницам.
— И это знаю.
— Так чего же ты приехал во вторник?
Наконец Лен убирает непожатую руку.
— Значит, у тебя нет моих кредиток? Ты к этому клонишь?
— Я клоню к тому, что неважно, есть у меня что-то или нет. Мы делаем это по пятницам. Я вообще не понимаю, зачем ты приперся.
— Да подумал: вдруг у тебя уже сегодня карточки появятся.
— Не появились.
— Ладно. — Лен кивает и бросает взгляд в зеркало заднего вида. — Круто.
Винс выпрямляется и вытягивает шею, чтобы посмотреть в переулок.
— Ты зачем это делаешь?
— Что?
— Пялишься в переулок?
— Ты о чем?
— Там кто-то есть?
— Где?
Винс указывает в переулок.
— Вон там. Ты постоянно косишься в зеркало заднего вида.