Гражданская война в России: Черноморский флот
Шрифт:
Готовый к выходу небольшой пароход «Дмитрий» по невыясненной причине не ушел. Возможно, что не нашлось смельчаков отдать под огнем швартовы, но, может быть, и его команда не пожелала идти в море.
Сняв заставы, юнкера благополучно погрузились на «Серес», взявший также полуроту старших кадет Одесского корпуса, прибывших в порт. В сутолоке на крейсер проникло некоторое количество и других военных. В то время когда последние юнкера грузились на крейсер, по Ланжероновскому спуску, под обстрелом красных, прибежали еще 130 кадет младших классов корпуса, которые были погружены на стоявший у борта крейсера каботажный пароход. Толпа на берегу стала к этому времени рассеиваться, так как многие, не видя возможности эвакуироваться, уходили постепенно назад в город. Через некоторое время после отхода юнкеров красные снова вышли на Николаевский бульвар и возобновили ружейный и пулеметный обстрел порта. Опасаясь, вероятно, огня судовой артиллерии, вниз, к молам, они не пошли.
Полевая батарея красных открыла редкий и безрезультатный огонь шрапнелью по стоявшим на рейде судам. Вскоре пули начали щелкать
Последняя группа раненых и больных, около двухсот человек, которая смогла достигнуть порта, прибыла, когда не было уже возможности найти для нее место на пароходах, и была укрыта в одном из ангаров. Сопровождавшему эту группу доктору удалось обнаружить портовой буксир, который, не будучи мореходным, остался в порту. Доктор уговорил капитана буксира доставить раненых на внешний рейд. Сажая раненых на палубе вплотную одного к другому, удалось уместить около ста человек, которые на рейде были переданы на только что пришедшее из Константинополя английское госпитальное судно. Затем, не слушая уговоров англичан, тот же доктор решил вернуться в порт за оставшимися в ангаре тифозными и для переноски больных вызвал себе в помощь добровольцев. [252]
Находившийся на госпитальном судне начальник английской военной миссии, восхищенный его самоотвержением, вызвался сопровождать доктора, и в сумерках, когда все корабли уже покинули порт, буксир подошел к назначенному месту. Красных в этом районе еще не оказалось, и все больные были быстро перенесены на буксир. На обратном пути некоторые из больных, не имевшие даже шинелей, умерли, не выдержав мороза. Предполагалось, что буксир, передав больных на госпитальное судно, вернется в Одессу, но по настоянию его капитана, боявшегося репрессии за помощь, оказанную белым, буксир был отведен госпитальным судном в Варну.
На следующее утро английский миноносец подошел к застрявшему в проходе «Даланду», и с его помощью транспорт вышел на рейд. Вероятно, одновременно был выведен из порта имевший аварию мотора танкер «Баку», на котором оказалось более шестисот пассажиров.
Совершенно невероятная история произошла с недостроенным и не имевшим еще орудий эскадренным миноносцем «Цериго». На нем был почти полный комплект офицеров, взявших на борт свои семьи, и небольшая команда добровольцев-матросов. Во второй половине последнего дня эвакуации портовый катер, на котором находился старший офицер миноносца старший лейтенант Кориилович, оттащил «Цериго» от мола, но, пройдя две - три сотни метров, миноносец зацепился за какое-то препятствие. При попытке сдвинуть его с места лопнул буксир, и ввиду слабости машины катера командир миноносца капитан 2 ранга Задлер приказал Корниловичу идти на рейд и привести более сильный буксир. Проходивший мимо около 15 часов пароход «Россия», несмотря на окрики, помощи не оказал. Возможно, что его капитан боялся тоже сесть на мель. На берегу шла стрельба, но пули до миноносца не долетали, и скоро его скрыла темнота. В этом положении «Цериго» простоял всю ночь, но к утру, под влиянием усилившегося ветра, поднявшего, вероятно, воду в порту, миноносец сдвинулся с места и был отнесен обратно к Карантинному молу. Положение находившихся на борту офицеров казалось трагичными, и они с минуты на минуту ожидали появления красных. [253] На всякий случаи все они переоделись в матросскую форму.
Но пришедшие на мол красноармейцы, считая, вероятно, что миноносец добровольно остался и перешел к красным, не сделали никакой попытки подняться на его борт. Видя стоящие еще на рейде корабли, офицеры миноносца надеялись, что кто-нибудь придет с моря им на помощь. С другой стороны, было ясно, что такое положение долго продолжаться не может и организующиеся в Одессе красные власти заинтересуются в конце концов стоящим без флага миноносцем. Желая выиграть время и избежать появления красноармейцев на борту, было решено послать в красный штаб представителей от мнимого «судового комитета» с заявлением, что миноносец добровольно остался в Одессе и переходит к красным. Инженер-механик лейтенант А. Ф. Поляков и два матроса составили эту «делегацию» и во второй половине дня отправились в город. Не без труда они нашли штаб нового комендантского управления и были приняты его комиссаром. Выслушав их сообщение, комиссар выдал им бумагу, ограждавшую миноносец от самочинных обысков и от разграбления имущества и материальной части безответственными партизанскими группами. Для избежания возможных инцидентов комиссар распорядился поставить на молу часовых, и под их охраной спокойно прошел весь вечер. Ночью, когда надежда на прибытие помощи почти исчезла, в темноте показался силуэт буксира, который бесшумно подошел к миноносцу и подал конец. На буксире находился старший лейтенант Корнилович, которому удалось получить его только в этот день. Считая, очевидно, что миноносец переходит по приказанию красного командования на другое место, бывшие на молу красноармейцы не реагировали на его уход, и лишь утром 9 февраля, когда миноносец уже был на рейде на якоре, красная полевая батарея выпустила в его сторону несколько снарядов, не причинивших вреда. Достаточно сильного буксира для перевода «Цериго» по разбушевавшемуся морю в Севастополь не было, а волны угрожали между тем сорвать миноносец с якоря и выбросить его на берег. Через некоторое время к «Цериго» подошел вспомогательный крейсер [254] «Цесаревич Георгий», командир которого капитан 2 ранга А. В. Домбровский ввиду невозможности спустить в такую погоду шлюпку приблизился к корме миноносца и при помощи
«Цесаревич Георгий» и миноносец «Жаркий» пришли на Одесский рейд, когда эвакуация была уже закончена. «Жаркий» получил задание войти в сумерках в порт и содействовать выходу оставшихся там пароходов, тогда как «Цесаревичу Георгию» было поручено вывести на рейд две груженные снарядами баржи. Следуя за большим английским миноносцем, который открыл ему до входного маяка фарватер в более или менее битом льду, «Жаркий» стал пробиваться дальше самостоятельно самым малым ходом из-за густого льда. В порту все было спокойно, и командир миноносца старший лейтенант А. С. Манштейн по собственной инициативе решил попытаться захватить и вывести на рейд недостроенный крейсер «Адмирал Нахимов». Миноносец подошел кормой к молу, у которого, немного далее, стоял крейсер, и небольшой отряд добровольцев из команды выскочил на мол. Внезапно, с разных сторон и с борта крейсера открыли огонь несколько ручных пулеметов и из темноты полетели в добровольцев ручные гранаты. Осветив мол прожектором, кормовое 75-мм орудие миноносца открыло огонь «на картечь», а бывшие на молу чины команды начали бросать ручные гранаты. Красные (вероятно, это не были их регулярные войска) убежали с мола. Воспользовавшись наступившим затишьем, высаженная партия дошла до крейсера и обнаружила, что он вмерз в лед и без помощи ледокола сдвинуть его с места нет возможности. Продержавшись еще некоторое время в порту и видя бесполезность дальнейшего там пребывания, старший лейтенант А. С. Манштейн решил уходить. С одного из молов миноносец был обстрелян пулеметным огнем и, хотя пули и попадали в надстройки, обошлось без потерь. В 2 часа ночи «Жаркий» покинул порт и стал на якорь у Большого Фонтана. [255]
Утром недостроенный эскадренный миноносец «Занте», который был ранее выведен из Одессы и оставлен командой, сильной волной был сорван с якоря и начал дрейфовать в сторону «Жаркого». На «Жарком», не имевшем паров для экономии угля, быстро стравили якорную цепь, что позволило миноносцу избежать прямого удара, но все же «Занте» навалился на него и помял борт в районе кормового мостика. Желая спасти «Занте», старший лейтенант А. С. Манштейн приказал срочно поднять пар, но пока это было сделано, «Занте» уже выбросило волнами на прибрежный песок, где он и остался до окончания гражданской войны{29}. Осмотр повреждений, полученных «Жарким», выяснил необходимость ремонта, и его командир решил вернуться в Севастополь.
«Георгий» направился в порт после «Жаркого». Он был также обстрелян с берега и в ответ открыл огонь из своих 75-мм орудий. В темноте найти баржи не удалось, и крейсер вышел на внешний рейд. Затем «Георгий» получил задачу произвести рекогносцировку берега в районе Днестровского лимана, в сторону которого отошли части полковника Стесселя, защищавшие центр города. Надо было, в частности, выяснить судьбу четырехсот кадет, которые по невыясненной причине ушли с директором корпуса к румынской границе. Если бы удалось их обнаружить, - то сделать все возможное, чтобы их эвакуировать. Для выполнения этой задачи старшему штурману крейсера лейтенанту Б. Н. Степанову было приказано подвести сопровождавший «Георгия» тральщик «Баклан» возможно ближе к берегу, высадиться на берег на шлюпке и выяснить обстановку. Лейтенант Степанов выполнил эту задачу и из опроса жителей выяснил, что ни кадет, ни других белых в ближайших местах не было. В действительности, ввиду того что румыны отказались впустить их на свою территорию, белые части, и в том числе и кадеты, двинулись более или менее разрозненными группами вдоль Днестровского лимана на север в надежде [256] соединиться с войсками генерала Бредова. 8 февраля находившаяся в районе Овидиополя группа была окружена красной кавалерийской бригадой Г. И. Котовского и наступавшей с севера кавалерийской бригадой 45-й стрелковой дивизии и через два дня сложила оружие. Но группе с полковником Стесселем во главе, в которой находились и кадеты, после кровопролитного боя 12 февраля у станции Выгода удалось частично прорваться на соединение с генералом Н. Э. Бредовым, а некоторое количество кадет было все же пропущено румынами в Бессарабию.
В самой Одессе, по свидетельству советских авторов, упорные бои продолжались сутки и лишь утром 8 февраля красные части проникли в южную часть порта и к 14 часам завершили занятие всей территории Одессы. Ввиду их малочисленности они не распространились вдоль всего побережья, что дало возможность некоторым лицам добраться на яликах до стоящих на рейде пароходов. Часть английской эскадры оставалась на рейде еще три дня, в течение которых взятые на военные корабли беженцы были пересажены на присланный болгарским правительством пароход «Царь Фердинанд» и на другие, стоявшие еще на рейде транспорты. Раненые и больные были переведены на госпитальное судно. Пароходы догружали уголь и по готовности уходили. 9 февраля ушел в Крым «Анатолий Молчанов» с генералом Н. Н. Шиллингом.
С красными установилось как бы перемирие, и командир пришедшего американского миноносца в сопровождении английского офицера съехал на берег для переговоров об эвакуации нескольких оставшихся в Одессе подданных этих стран. Но английское командование было обеспокоено фактом оставления в Одессе двух почти законченных постройкой подводных лодок и приказало их обезвредить. 11 феврали неожиданно для красных английские корабли открыли по порту сильный огонь, под прикрытием которого миноносцы вошли в гавань и захватили подводные лодки «Лебедь» и «Пеликан». Как и в других местах, англичане искали лишь случая уничтожить столь навредившие им во время великой войны подводные лодки и под предлогом закупорки [257] порта, не достигнув все же результата, затопили лодки в южном проходе.