Гражданская война. Генеральная репетиция демократии
Шрифт:
Однако ни смена власти, ни англичане — ничто уже не могло помочь. Армия разваливалась на глазах. 14 сентября турки начали решительный штурм. Англичане не нанимались геройски погибать — погрузились на пароходы и отбыли. Следом драпануло и правительство Центрокаспия.
В обстановке полной паники оставшимся на свободе большевикам удалось добиться освобождения арестованных. Те тоже ринулись в бега на пароходе «Туркмен», рассчитывая пробиться к своим в Астрахань. Однако добраться до Волги им не удалось — не хватило топлива. Пришлось идти в Красноводск, где сидели представители Закаспийского временного правительства (о нем еще будет
Там прибывших на «Туркмене» большевиков обвинили в сдаче Баку. Узнав, что над ними должен был состояться суд, его и устроили. Главной уликой стала бумажка с 26 фамилиями, найденная у бывшего старосты камеры, в которой большевики сидели в Баку — по ней тот распределял между арестантами хлеб. Этот «документ» и приняли за список членов Совнаркома — хотя там не все были комиссарами. Поэтому приговоренных и оказалось не 35, а 26. Однако разбираться никто не стал. Арестованных посадили в вагон и отправили в Ашхабад — но не довезли. На 207-м километре они были расстреляны.
Впоследствии ответственность за этот расстрел устроители суда валили друг на друга. Например, глава Закаспийского Временного правительства В. А. Фунтиков показывал: «Об этом предстоящем деле был осведомлен, но не считал возможным помешать этому… расстрел был решен предварительно по настоянию английской миссии».
При Советской власти комиссарами объявили всех расстрелянных.
Но их последующая героизация нравилась не всем. К примеру, Сталин, по воспоминаниям Д. Т. Шепилова, завернул Сталинскую премию автору апологетической книги о бакинских комиссарах. И пояснил:
«Бакинские комиссары не заслуживают положительного отзыва. Их не нужно афишировать. Они бросили власть, сдали ее врагу без боя. Сели на пароход и уехали. Мы их щадим. Мы их не критикуем. Почему? Они приняли мученическую смерть, были расстреляны англичанами. И мы щадим их память. Но они заслуживают суровой оценки. Они оказались плохими политиками. И когда пишется история, нужно говорить правду. Одно дело чтить память. Мы это делаем. Другое дело правдивая оценка исторического факта».
15 сентября 1918 года в Баку вошли части Кавказской исламской армии. Теперь начали убивать уже армян…
Регулярным турецким частям было запрещено входить в город два дня, дабы не мешать азербайджанцам. Словом, счет друг к другу в очередной раз возрос…
Турки находились на территории Азербайджана до поражения Османской империи в войне, последовавшего 30 октября 1918 года. 17 ноября снова пришли англичане — хотя теперь никого защищать не требовалось. Зато имелась нефть, которую они с энтузиазмом качали до августа 1919 года.
Стоит упомянуть еще один интересный момент. Во время английской оккупации огромное распространение получила контрабанда нефти. Она требовалась красным — вот ее потихоньку и продавали. Британцам то ли было наплевать, то ли они не в состоянии оказались воспрепятствовать контрабандистам. Азербайджанцам тем более наплевать, кому ее продавать.
Не наплевать было белым, чья флотилия базировалась в Петровске (Махачкала). Они всячески препятствовали перевозке нефти, поэтому красные возили ее в бочках и бидонах на рыбницах (каспийских рыбачьих шхунах). Дело было опасное — экипажи рыбниц, пойманных с нефтью, белогвардейцы
Независимость в полный рост
Итак, немцы прочно обосновались в Грузии и стали вести себя со свойственной им непосредственностью. Об их привычках я уже рассказывал, когда речь шла об Украине. В Закавказье они тоже не особо стеснялись.
15 июля 1918 года глава администрации Пригородного района Тифлисского уезда сообщает тифлисскому уездному комиссару: «В Белоключенском районе немцы, жители села Асуреты в количестве 25 человек с 15 германскими солдатами и одним германским лейтенантом разоружили ряд селений в Белоключенском районе, причем во время разоружения принимали по отношению к крестьянам самые репрессивные меры: избивали женщин, мужчин розгами до крови, убивали крестьянских собак, врывались в дома и производили обыски. Крестьяне терроризированы, было несколько случаев разоружения милиционеров. Германцы совершенно не считаются с администрацией и заявляют, что они сами хорошо наведут порядок у нас. Сам я был свидетелем, как немцы за сокрытие оружия били ногами крестьян до того, что они падали без чувств. Мне сообщили, что были случаи, когда избитые крестьяне, не перенеся такой пытки, умирали. Вследствие этого крестьяне окрестных сел, расположенных в моем районе, возмущены таким поступком германцев и заявили, что силой оружия будут отстаивать свою честь и имя свободного гражданина. Прошу, во избежание крупных эксцессов, принять срочные меры к прекращению такого варварского способа разоружения крестьян».
Но какое дело было до этого грузинским властям? Они занимались двумя увлекательными делами: притеснением представителей других народов, живших на территории Грузии, и расширением территории.
В 1921 году в Лондоне вышла книга Бехофера «В деникинской России». Ее автор писал: «Свободное и независимое социал-демократическое государство Грузии всегда останется в моей памяти как классический пример империалистической малой национальности и по отношению к захватам территорий вне своих пределов, и по отношению к бюрократической тирании внутри государства. Шовинизм его превосходит всякие пределы».
В июле 1918 года Грузия решила округлить свою территорию за счет Черноморской губернии России. Грузинские войска заняли Адлер, Сочи, Туапсе. В последнем городе вышла неприятность — в течение недели они получили по зубам сперва от красных, потом от белых и были выкинуты вон.
Но у белых на тот момент не имелось сил, чтобы разобраться с националистами. Они начали переговоры, которые прошли 25–26 сентября в Екатеринодаре — и закончились ничем.
Между тем грузинские власти даром времени не теряли.
«С первых же дней оккупации Сочинского округа (включая и Гагры), грузинские власти приступили к разорению его, отправляя все, что было возможно, в Грузию. Так была разграблена Туапсинская железная дорога, причем увозились рельсы, крестовины, материалы, даже больничный инвентарь; распродано с аукциона многомиллионное оборудование Гагринской климатической станции, разрушено лесопромышленное дело в Гаграх, уведен племенной скот, разорены культурные имения и т. д.».
(А. И. Деникин)