Грех прощения. Не совершай греха прощения
Шрифт:
Еще несколько минут на обмен дежурными фразами – и они попрощались. Анна посмотрела на Матвея:
– А, еще забыла сказать. Никаких кровожадных роликов, которые вы монтируете со Славиком. Когда пациентке лупят молотком по носу или вы что-то делаете в открытой ране во время операции. Такие сюжеты больше отталкивают, чем привлекают. Все ролики должны акцентировать легкость, профессионализм и красоту.
Он задумчиво кивнул. Она подошла к плите, привстала на носочки и достала из шкафчика над вытяжкой сигареты. Вернулась к окну и закурила. Совет она дала.
–
– Люся, – Анна выпустила сигаретный дым. – Люся ничего не знает о том, что между нами произошло. Даже если вы не будете работать вместе, обучение она сможет организовать. У нее огромные связи в Германии.
Матвей изумился. Что его удивляло? Реальность Люси или то, что она не знает подробностей ее личной жизни?
– Ты прислала мне СМС? – поразился он. Наконец он заметил сообщение, которое она отправила до разговора с Илоной.
– Да, это телефон Люси, – Анна обернулась. – Пусть он будет у тебя. Наберешь ее после пятого.
Зазвонил мобильный. Она быстро договорилась о встрече с бухгалтером. Матвей задумчиво наблюдал.
– Иди сюда, Аня, – позвал он.
Она подошла к дивану и послушно присела рядом. Буржуй крутился возле Матвея.
– Почему он все время поворачивается ко мне задом? – в его голосе сквозило легкое раздражение.
– У котов это высший показатель доверия, – улыбнулась Анна.
На его лице отпечаталось удивление. Матвей на секунду замер, затем резко вскочил и стал на диване на четвереньки. Развернулся к ней задом. Анна засмеялась. Он демонстрировал доверие на кошачьем языке.
– Видишь, как я тебе доверяю!
Он пятился, копируя повадки кота. Она продолжала смеяться.
– То, что ты можешь так повернуться, это понятно! Я не могу повернуться к тебе, – честно призналась она.
Матвей остановился и мгновенно принял человеческую позу. Смех угас. В комнате воцарилась тишина. Смола молчания затянула яркие краски смеха липким слоем реальности.
Их руки лежали рядом на расстоянии сантиметра. Но она не могла прикоснуться к нему. Вчера она дала слово. Анна внимательно смотрела на его пальцы. Перед глазами пробегали картины их первых встреч. Магия робких прикосновений. Первый поцелуй под наивным взглядом Бэмби. В мыслях зазвучала песня Andrea Ross «Moon River». Анна могла стать всем, чего он искал. Тогда она хотела стать. Как она хотела стать! А он прошел мимо. На глаза навернулись слезы. Зачем он сделал все это с ними? Зачем он делает все это со своей жизнью? Может, он шагнет навстречу и нарушит ее прогноз? Ее сердце кричало: «Это же так просто, Матвей! Просто прикоснись. Обними. Дай послушать биение сердца. Дай услышать его. Закрыть глаза. Почувствовать тебя, твой запах. Не аромат одеколона, а тебя. Докажи мне, что я ошибаюсь!»
Ее продолжало тянуть к нему. Но внутри исчез тот свет, который наполнял ее тогда, по дороге из аэропорта, когда она слушала Moon River. Поступки Матвея убили святость их начала. Доверие. Можно ли вернуть его? Часто решение самой сложной задачи таится в простом подходе.
– Почему у нас не получилось, Матвей? – тихо спросила Анна.
Она увидела, как напряглись его плечи. Он встал с дивана и проследовал на кухню. Анна поняла, что он не ожидал такого поворота, поэтому упростила вопрос.
– Что во мне было не так?
Матвей переставил пепельницу с подоконника на стол, сел на барный стул и закурил.
– Вопрос не в том, что в тебе не так, – секундное молчание. – Вопрос даже не в том, почему не получилось, – пауза длиною в несколько затяжек. – Потому что я считаю, что у нас даже не началось. Была химия, был секс, а потом я начал тебя узнавать.
Анна смотрела ему в глаза.
– И когда тебя не стало, появилось чувство, что я потерял нечто глобальное. Нечто важное для моей жизни. И теперь я ищу этих встреч, чтобы узнать тебя. Понять через общение.
Она слушала. Он косвенно подтверждал все, о чем она думала на протяжении их отношений. Она была его игрой.
– Ты часто ведешь себя странно, Аня.
Ее мысли превратились в глубокий выдох.
– Например?
– Например, ничего не рассказываешь о себе.
– Ты ничего не спрашиваешь. Я всегда была открыта с тобой.
– Я ничего не знаю о тебе.
– А ты спроси.
– Почему ты решила мне помочь? – выпустив сигаретный дым, задал первый вопрос Матвей.
– Я не помогаю тебе. Только дала совет, – пояснила она свою позицию.
– В чем разница?
– Помогать – значит совершать действия. Я их не совершаю.
Матвей затянулся.
Как можно не понимать очевидного? Она не может его унизить. Вначале он примет помощь, но потом возненавидит ее за это. Его комплексы обесценят ее вклад, чтобы он забыл о том, что она умнее, или сильнее, или влиятельнее.
– А какие действия может совершить сетевичка?
Анна явственно услышала звук от удара хлыстом по коже.
– А почему ты решил, что сетевичка не может совершить действия?
– Славик так говорит: «Чем она может тебе помочь?» – вырвалось из его уст.
Все ее догадки стали реальностью. То, что она показывала только вершину айсберга и Матвей ничего не знал о ней, стало причиной его поведения. Смола реальности вновь напомнила о себе. Анна села напротив. Закурила.
– А кем бы ты хотел, чтобы я была? – поинтересовалась она.
– Почему ты не можешь быть, скажем, писательницей? – осторожно спросил он.
Анна ощутила, как по позвоночнику прокатился холод. «Откуда у него такие мысли?»
– То есть, если бы я была писательницей, это изменило бы твое отношение ко мне?
На его лице мелькнуло согласие. Но он промолчал. Она бросила на него пронзительный взгляд.
– А если бы я была, скажем, – Анна сделала театральную паузу, – востребованным бизнес-аналитиком, который работает с разными влиятельными людьми? – допытывалась она.
Матвей продолжал молчать. «Сказать правду?» Она выпустила сигаретный дым. Ее пауза затянулась. Нельзя вестись на его трюк. Иначе она так никогда и не узнает, кто он такой.