Грехи ночи (Иас и Дэнджер)
Шрифт:
После всего этого, он все еще был наивным.
Должно быть он был худшим из разбирающихся в людях, когда либо родившимся. Когда же он научится?
И все же часть его, которую он не осмеливался слушать, хотела доверять Дэйнджер. Она действовала в его интресах. Она обеспечивала его безопасность. Но так действовал и Кирос. Бесчисленное количество раз, пока они были людьми. Даже сегодня он позвонил, чтобы предупредить его, и тем не менее он предал его.
Нет, Дэйнджер помогает ему, потому что они переспали. Это вовсе не значит, что у
Никому нельзя верить.
А в его голове женский голос все еще молил о пощаде и освобождении.
«Заткнись к чертям!» проревел он мысленно и вслух.
Теперь она пронзительно и надрывно плакала, и это было так, словно кто-то воткнул мачете в его голову. Он никогда прежде не испытывал подобных мучений.
Как, черт побери, Даймоны это выносили?
Постанывая от боли, Алексион свернулся в позу эмбриона, пытаясь прекратить это. Он держал пятки руками на уровне глаз и всеравно его голова пульсировала от криков женщины, подобных крикам банши.
Дэйнджер скользнула к нему в кровать, и крепко прижала к себе, нежно покачивая. Она запустила руки в его волосы, заставляя его сдаться в плен своим эмоциям. Ни одна женщина не обнимала его, как она. Даже мать.
Это был самый прекрасный момент в его жизни. И самый мучительный.
Дэйнджер прижалась щекой к белокурой макушке Алексиона. Было так хорошо находиться рядом с мужчиной, которого она знала. Изгибы его крепкой мужской спины, прижатые к ее груди и бедрам, напомнили ей, насколько разными были их тела. Он был живой сталью. Колючая плоть. Грубая кожа. И она любила ощущать все это. Ощущать его.
Ей только было жаль, что она не знает, как ему помочь.
Наклонившись вперед, Дэйнджер вдыхала его теплый запах, напевая старую французскую колыбельную, которую пела ей мама всякий раз, когда она была огорчена. Как же она хотела заставить замолчать голос в его голове. Она гладила его по щеке, позволяя волосам на висках дразнить ладонь.
Было в этом что-то невероятно интимное, несмотря на то, что они оба были полностью одеты.
«Дэйнджер?»
Она мысленно прокляла Келлера, когда он распахнул дверь в комнату, но от Алексиона не отодвинулась. «Да?»
«Звонит Рафаэль, он говорит, что ты должна ответить. Говорит, это срочно.»
Ну конечно! Черт побери, он выбрал лучшее время. Можно подумать пират может знать, когда нужно оставить кого-то в покое. Когда-то его жизнь зависела от подобных инстинктов.
«Я сейчас.» Она нехотя отодвинулась от Алексиона. «Я ненадолго», нежно шепнула она ему на ухо.
Она не была уверена, что он ее услышал. С тяжелым сердцем, она оставила его в кровати и пошла к телефону.
«Ну ладно,» произнес Алексион несколько минут спустя, пытаясь поговорить с новообретенной душой. Какого хрена?
Она продолжала стенать.
«Послушай, женщина», взревел он. «Я не смогу ничего сделать, если ты не прекратишь. Ты убьешь нас обоих, если не научишься контролировать себя.»
«Я хочу домой. Где я? Почему я здесь? Кто ты? Почему так темно? Я не понимаю, что произошло. Мне нужно домой. Почему я не могу пойти домой…?»
Ее вопросы сыпались непрерывным потоком. Их было так много, что он не мог сосредоточиться хотя бы на одном.
«Если это может Даймон, смогу и я,» прорычал он, заставляя себя сесть. Комната поплыла перед глазами.
Он потряс головой, пытаясь очистить ее. Он должен взять ситуацию под контроль. Должен.
«Кто ты?», спросил он женщину.
«Кэрол.»
Стенания чуть поутихли, как будто она пыталась овладеть собой. «Хорошо, Кэрол. Все будет хорошо. Я обещаю. Но ты должна успокоиться и некоторое время вести себя тихо.»
«Кто ты? И почему ты говоришь мне сидеть тихо?»
Ну как он мог на это ответить? «Ты просто видишь плохой сон. Если ты немного отдохнешь в тишине, станет лучше.»
«Я хочу домой!»
«Я знаю, но тебе придется поверить мне.»
«Это и правда плохой сон?»
«Да.»
«И он станет лучше?»
«Да.»
К его облегчению, она успокоилась. Алексион глубоко вдохнул, его зрение прояснилось. Он слышал душу, копошащуюся у него внутри, но в конце концов, она больше не плакала и не кричала.
Он тер глаза, продолжая глубоко дышать, и надеялся, что Кэрол останется спокойной еще некоторе время.
Он медленно поднялся с кровати и натянул пальто. Страйкер дал ему всего несколько дней жизниили душа Кэрол погибнет…
Выбора не было. Он должен покончить с собой и освободить ее. Но у него еще полно работы.
Пришло время запихнуть подальше в себя все эти глупости с Дэйнджер. Он здесь, чтобы делать свою работу.
И, благодаря Страйкеру, это было последнее, что он бы сделал в этой жизни.
Закончив разговор, Дэйнджери улучила минутку, чтобы проверить Келлера и ксирену, которые, казалось, нашли общий язык. Они смотрели телевизор и уплетали чили, пока Келлер тараторил без умолку.
Очевидно, Демоница не разделяла потребность Дэйнджер смотреть телевизор в тишине.
Убедившись, что демоница не собирается есть ее оруженосца, Дэйнджер направилась обратно в комнату для гостей. Она тихо открыла дверь, думая, что Алексион все еще в постели.
У нее отвисла челюсть, поскольку она обнаружила, что он сидит за письменным столом и делает какие-то пометки.
«Ты в порядке?» спросила она, медленно входя в комнату.
Он кивнул, продолжая писать.
Дэйнджер подошла ближе, только чтобы понять, что он пишет на греческом. «Что ты делаешь?»
«Ничего.»