Грехи ночного неба
Шрифт:
– Стреляйте без санкции. Другого выхода ведь нет?
– Ты не понял. Санкция – это не значит, что генерал скажет нам «стреляйте, ребята». Это закодированный радиосигнал, снимающий блокировку с пушек. И его можно подать только из ЦУПа. А там без приказа начальства никто пальцем не шевельнет. У нас порядки строгие.
Впору было плакать. Ну неужели именно сейчас, когда все позади, перед ними встанет еще одно, на этот раз непреодолимое препятствие? Именно сейчас, когда дорога каждая минута?!
Должен
– Валера, – снова позвал Павел. – Ты можешь соединить меня с Антоном?
– С кем? С Мельниковым, что ли? Можно попробовать, через дежурку... Но зачем? Он ничего там не решает.
– Соедини, пожалуйста.
Валера пожал плечами и начал бегать пальцами по переключателям. Через несколько секунд Павел услышал:
– Маяк, я ноль-пять. Дайте коммутатор. Брест, я ноль-пять. Соедините...
Космонавт повернулся к Павлу и протянул свой шлемофон. Павел приладил поплотнее наушники, поправил микрофон.
– Антон?
– Да, – раздался удивленный голос Антона. – Кто говорит?
– Антон... – от волнения Павел начал запинаться. – Это я, Павел. Ты слышишь?
– Павел?.. Есть новости?
– Да, есть. Я нашел «Буран». Мы собрали всех людей и готовы убраться с «Покровителя». И ваши ребята тоже здесь. Да, да, мы это сделали...
Павел заметил, как изумленно переглянулись космонавты. Они не предполагали, что Антон посвящен в тайну небесного острова.
– Нам нужно только взорвать шлюзы. Нужна санкция на применение орудий.
– Я понял, – проговорил Антон. – Но начальства сейчас нет...
– Знаю. Ты сам должен добиться этого. Ты должен, понимаешь?
– Да, Павлик, я все понимаю. Это не так просто. Часа через два...
– Мне нужно через две минуты.
– Невозможно.
– Тогда через три.
Павел услышал в наушниках тяжелый вздох.
– Ладно, – решительно сказал Антон. – За такое дело не жалко и под трибунал. Давай так: ждите десять, а лучше – пятнадцать минут. Если ничего не произойдет, значит, я погорел.
– И что нам тогда делать?
– Постараюсь не погореть. Я очень постараюсь.
– Хорошо, – согласился Павел. – Пятнадцать минут. И постарайся, чтобы нас не сбили и не расстреляли, пока мы будем спускаться.
– Сделаю все, что смогу.
– Ну, тогда...
– Постой! Неужели вам все удалось самим?
Павел не удержался от улыбки.
– Дома поговорим, – сказал он. – А сейчас нет времени. Все зависит только от тебя.
– Я все сделаю, Павлик! – торопливо заговорил Антон. – Я их под пистолетом заставлю. Нет, я...
– Мы ждем, Антон.
– Думаешь, он что-то сможет? – спросил Валера, забирая шлемофон.
– Сможет. У него другого выхода нет.
Павел вернулся в грузовой отсек, нашел
В отсеке царил гул негромких разговоров. Павел прикрыл глаза, и на мгновение показалось, что он едет в переполненном троллейбусе, а за окнами дождь и ночь. И пассажиры тихо говорят о каких-то пустяках, наслаждаясь тем, что над ними надежная крыша и что скоро их ждет отдых в уютных квартирах...
Потянулись минуты ожидания – каждая, как маленькая бесконечность. Павел почти осязал время, оно представлялось ему в виде тягучих белых волокон, которые тянулись от звезды к звезде, от Вселенной к Вселенной...
Но он не чувствовал нетерпения. Наоборот, он наслаждался бесконечностью. Это были последние минуты железного плена, и каждая приближала его к дому.
Это были те долгожданные минуты, когда от него ничего не зависело, когда ему осталось только расслабиться и ждать, надеясь на милость судьбы.
В кабине у пилотов послышалась возня и громкие, возбужденные восклицания.
– Есть сигнал! – крикнул кто-то из космонавтов. Пассажиры радостно загалдели, а Павел лишь незаметно кивнул и улыбнулся самому себе. Конечно, все должно было решиться благополучно. Иначе и быть не могло.
– Скажите охране, чтоб залезали, – продолжал пилот. – Мы задраиваем люки.
«Задраиваем люки»... Сколько счастья и свободы было в этих простых словах!
Охранники один за другим влезли в отсек.
– Двигайтесь, – потребовал один. – Что нам, на потолке ехать?
– Ко всем большая просьба, – объявил Валера. – Раз уж вы не хотите оставлять автоматы здесь, выньте рожки и проверьте, чтобы в стволах не было патронов.
По салону распространилось шевеление, бряцанье, дружно защелкали фиксаторы и затворы.
– Устраивайтесь. Запускаем двигатели.
– Подождите!!!
Народ недовольно загудел. Все настолько устали ждать, что новая задержка вызвала общее раздражение.
Павел вытянул шею и увидел того самого доходягу, которого они с Денисом с таким трудом извлекали из кельи. Похоже, он отошел, в глазах появилось осмысленное выражение.
– Что там еще? – раздались недобрые голоса.
– В туалет забыл сходить, дядя?
– Да пусть идет куда хочет. Ждать не будем.
– Правильно...
Но человек не обращал на реплики внимания. Он поднял над головой радиостанцию. – Кто-нибудь догадался прослушать их переговоры?
– Делать нам больше нечего!
– Да кто тут их язык-то знает?
– Я знаю, – сказал Павел, привставая.
– Да я и сам знаю, – продолжал человек. – Мы не сможем улететь.
В отсеке повисла тишина.