Греховная связь
Шрифт:
— Примите… ядите…
Девушка подняла свою головку, и глаза ее взглянули на него. Этот взгляд был столь выразителен, столько было в нем странного и непонятного, что он даже не посмел попытаться осмыслить.
— Тело Господа нашего Иисуса Христа…
В уголках серо-голубых, как сланец, глаз таилась лукавинка Все поплыло перед ним, его куда-то уносило — неведомо куда. Она пристально глядела ему в глаза, повелевая взглядом смотреть на нее и требуя ответа. Она призывала его к себе, взывая к его душе, словно своей собственной. Этого нельзя было вынести.
23
— Нет, уверен, ничего серьезного. Просто переутомление. Да этого и можно было ожидать. Настоятель столько работал последнее время. Да, можете предоставить его мне. Я позвоню если нужна будет ваша помощь. Благодарю.
Роберт слышал, как закрылась дверь ризницы, затем к старинной кушетке, на которой он лежал, кто-то приблизился. Он открыл глаза и увидел улыбающееся лицо Меррея Бейлби.
— Бог ты мой, — удивленно воскликнул Роберт. — Что это вы здесь делаете?
Меррей рассмеялся.
— Ваш второй священник запомнил меня по инаугурационной службе. Ну и когда вы столь театрально рухнули прямо в алтаре, мне тут же позвонили, чтоб спасать вас.
— О, Боже! — простонал Роберт, и его бледное лицо порозовело. — Неужели я правда вырубился? Черт, это надо ж быть таким дураком.
— Вот это уж действительно глупости! — живо возразил Меррей. — Вы всего лишь человек, Роберт, а человеческому телу свойственно время от времени отключаться, особенно когда мы взваливаем на себя слишком многое. Расскажите, что случилось этим утром.
— Да ничего, — медленно произнес Роберт. — Я причащал. Чувствовал себя отлично, честное слово, совершенно отлично, даже… — он остановился.
— Даже что? — пытливо посмотрел на него Меррей.
— Ну… — из уст Роберта сорвался смешок. — Даже более чем отлично. Сказать по правде, прошлую ночь и сегодня я чувствовал себя как-то особенно хорошо.
Меррей не спускал с него пытливых глаз, но не произносил ни слова.
— А потом в алтаре — Боже, это звучит смешно, вы посмеетесь.
— Постарайтесь все рассказать, Роберт. Я ваш врач, помните.
— Эта девушка — я ее в жизни не видел… Она посмотрела на меня так чудно, что я вырубился.
Меррей не засмеялся.
— Вы не чувствуете утомления? Не больны? — продолжал допытываться он.
— Нет.
— А как насчет былых бед — травмы не дают о себе знать?
— Только головная боль время от времени — а в общем, ничего необычного.
„Нет, здесь что-то не так, — размышлял Меррей, — или я ни бельмеса не смыслю в неврологии“. Однако не стоило беспокоить пациента раньше времени.
— Ладно, вот что, почему бы нам не сделать пару старых тестов, так, для очистки совести? — бросил он как бы между прочим. — Ну а пока, Роберт, что бы вы там ни говорили, не перегружайтесь. Какой толк от вашего нового великого сана, если вы надорветесь, пытаясь сдвинуть горы? А теперь остаток
Конечно, отдых ему не помешает. Или небольшой перерыв. И скоро он будет опять в порядке. Не успеет и глазом моргнуть, как все пройдет.
Клер брела в нескольких шагах позади погруженного в раздумья Роберта. В ушах ее еще звенели банальные утешения, раздававшиеся со всех сторон. Разумеется, она была рада, что Меррея вызвали в собор сразу, как только Роберту стало плохо, но даже лучший врач Сиднея со всеми своими приборами и новейшими тестами не мог членораздельно объяснить, почему все же Роберт так внезапно и неожиданно потерял сознание. Клер тоже не знала. Единственное она знала наверняка: случившееся очень напугало ее и сделало опять уязвимой.
Остановившись, Роберт обернулся к ней, подставляя лицо лучам весеннего солнца.
— Ты где, Клер? — весело позвал он. — Мы, насколько я помню, хотели прогуляться вместе, порадоваться морскому виду и весенней погодке, а ты оставила меня в одиночестве.
Она не торопилась догонять его. Он бросил на нее внимательный взгляд.
— У тебя что-то на уме? О чем задумалась?
— О… — Что сказать? — Я рада, что мы сюда пошли. Ветер, море — это всегда напоминает мне о доме.
Брайтстоун был для нее домом — до сих пор. Он знал это. А она была такой домашней. Трудно представить, что Клер чувствовала себя уютно в этом огромном особняке, который предоставили ему в качестве официальной резиденции. Брайтстоун. Да, думал он с нежностью, Брайтстоун всегда будет оставаться ее домом…
— Ты поедешь, Роберт?
— Мммм?
— Домой. В Брайтстоун. На торжественное богослужение. Теперь уже точно известно, что они там открывают шахту.
— Ах, да. — Он помолчал, пытаясь нащупать в кармане официальное приглашение, пришедшее сегодня утром. — Там намечена не только служба в церкви. Они задумали уйму всяких мероприятий в честь восстановления шахты. И в том числе, — он натянуто улыбнулся, — чествование героев катастрофы на шахте. — Клер сочувственно улыбнулась в ответ на его улыбку. Ей ли не знать, с каким смущением воспринимает он саму мысль, что его будут чествовать за спасение Джонни Андерсона и других. — Так что я даже не знаю. Честно говоря, не знаю.
— Но должна же быть поминальная служба или еще что-то… В конце концов это не просто какая-то выработанная шахта. Если не будет признан тот факт, что это могила десятков брайтстоунских шахтеров, вся затея превратится в омерзительный фарс.
— Я так не думаю. — Она отметила, как пальцы его потянулись к виску. — По мне, так это замечательная идея. Не хотел бы я только, чтоб она исходила от Мика Форда.
Бледное лицо Клер вспыхнуло румянцем.
— Я этого не знала! — Роберту было отлично известно, что Мик Форд, человек, засадивший ее брата за решетку, был проклят Клер. Но все же ей надо сказать об этом.