Греховные поцелуи
Шрифт:
«У него должна быть ужасная мать» – вот какой пункт нужно было поставить в список качеств ее будущего мужа.
И еще, раз уж она взялась переписывать список: «Никакой сексуальной привлекательности». Это нужно было поставить первым пунктом.
– Не пора ли за стол? – сказал вдруг Лукас.
Запах свежего дрожжевого хлеба наполнил воздух еще несколько минут назад и, должно быть, пробудил его аппетит.
Сия благодарно улыбнулась ему.
Энди и Мэтью последовали за Фрэн в столовую, где среднего возраста женщина в черном платье
Все ушли, но Лукас не двинулся с места. Он взял руку Сии в свою ладонь и провел пальцем по ее косточкам.
– Ты в порядке? Тебе совсем не обязательно завтракать с моей матерью. Она, конечно, хочет только добра, но иногда бывает слишком навязчива…
– Нет! У тебя очень милая мать. Я… то есть мы… обманываем ее. Всю твою семью. Обманывать моего деда – это одно, ведь он и придумал свои дурацкие условия! Но…
– Это необходимо. Странно, если бы я не представил тебя своим родителям. Потом я все улажу. Что-нибудь да придумаю.
«Он не понимает, – подумала Сия. – Потому что его мать всю жизнь была с ним».
– Ну да, еще больше лжи… Ведь сразу видно – вы все очень близки. Много ли взрослых сыновей приходят на день рождения матери и на той же неделе ужинают у нее? – Сия встала с дивана. Лукас встал тоже. – Мне жаль, что я поставила тебя в такое положение. Как теперь сидеть за столом, делая вид, будто мы влюбленная пара?
– Давай не будем относиться к происходящему слишком серьезно. Стоит лишь получить удовольствие от сегодняшнего вечера. Когда все это закончится, ты будешь на одну ступеньку ближе к своим деньгам, а я на ступеньку ближе к «Манзанарис». А теперь мы счастливая пара. Договорились?
– И все же нам придется лгать им…
– Я сказал своим родителям, что мы обручились, чтобы пожениться. И это чистая правда.
Совершенно естественным движением Лукас обнял ее за плечи, давая достаточно времени, чтобы понять, что происходит. Достаточно времени, чтобы подготовиться. Напряжение в воздухе и в его глазах сказало Сии, о чем он собирается дать ей подумать.
И тем не менее, когда Лукас поцеловал ее, контакт с его губами послал горячую волну через горло к животу, распространяя по всему телу обжигающий жар желания.
Конечно, Сию целовали и раньше. Да, целовали. Но не так, как сейчас, когда почти невинное прикосновение его рта сразу же перешло в чувственное скольжение по направлению к порочному наслаждению.
Его пальцы легчайшими прикосновениями ласкали ее кожу. Когда колени Сии дрогнули, он крепче прижал ее к себе и медленно углубил поцелуй.
А потом все кончилось. Он поднял голову, и она едва не потеряла равновесие.
– Теперь, дорогая, думай о том, как мы закончим это позже.
Позже?..
Лукас потянул Сию за руку, и она на ватных ногах последовала за ним в столовую,
Во время ужина никто не спрашивал об отношениях между ней и Лукасом. Возможно, это было не нужно. Жар в его глазах, когда он смотрел на нее, то, как он сидел в паре дюймов от ее стула, шепча что-то на ухо – все говорило само за себя. Комментарии были глупыми, просто чтобы заставить ее рассмеяться, но каждый раз, когда он наклонялся к ней и его губы касались ее уха, смех не получался.
Она была охвачена этим «позже» и ощущением на своих губах вкуса его губ.
Очевидно, Сия недооценила его талант, когда дело касалось женщин. Нет, не способность зацеловать поддельную невесту до потери чувств или греховность его губ, заставивших позабыть ее собственное имя, удивили Сию. Удивило другое. Как нежно он смог это сделать. Как будто он сам наслаждался этим поцелуем.
Мужчина, который мог «превращать солому в золото», был опасен.
После ужина Фрэн пригласила всех на открытую террасу. Энди, Мэтью и Лукас говорили о работе, а Сия, устроившись в плетеном кресле возле пруда, лениво потягивала горячий кофе, чтобы прогнать легкий озноб, который принесла вечерняя прохлада.
После подозрительного отсутствия наконец появилась Фрэн и устроилась рядом.
– Это тебе, – сказала она, протягивая Сии длинную бархатную коробочку. – Открой.
Сия отставила в сторону чашку и подняла крышечку, не сумев удержать вздох изумления при виде прекрасного ожерелья из серебристого жемчуга и бриллиантов.
– О, Фрэн, я не могу…
Фрэн мягко коснулась ее руки:
– Это принадлежало моей матери, а еще раньше – моей бабушке. Обручальное кольцо перешло к Эмбер… – она осеклась, с грустью взглянув на Мэтью, – жене моего старшего сына. Но ожерелье я оставила для жены Лукаса. Хочу, чтобы оно было у тебя.
Господи, как она могла отказаться?
Это было еще хуже, чем вилла, – это была семейная драгоценность, выражение преемственности и семейной связи.
Глаза защипало, когда Фрэн застегнула ожерелье у нее на шее.
– С твоими темными волосами оно смотрится просто изумительно! Хотя такой стиль уже не в моде, – сказала Фрэн, улыбнувшись. – Но порадуй меня и надень его хотя бы на свадьбу, а потом… потом, думаю, Лукас купит тебе много всего на твой вкус.
Сия коснулась ожерелья кончиками пальцев.
– Спасибо. – Как это короткое слово не сочеталось с бурлившими внутри ее чувствами!
Фрэн улыбнулась:
– Пожалуйста. Меня смутило, когда ты не захотела, чтобы на церемонии присутствовали родственники. Я была бы рада занять место матери невесты, если в этом дело. Тебе, должно быть, очень их не хватает…
Прежде чем Сия совсем расстроилась, рядом с ними материализовался Лукас:
– Мама. Я говорил тебе, Сия не хочет большой церемонии и всей этой помпы. И ювелирные украшения она не любит.