Грешник
Шрифт:
— Какого хрена ты здесь делаешь? — его карие глаза расширяются.
— Я здесь ради нее, — сообщаю ему я.
Дэвид хмурится, поворачиваясь обратно к Элли. Затем снова смотрит на меня.
— Я не понимаю.
Я подхожу к нему.
— Тебе следует держаться от нее подальше, — предупреждаю я, и он прищуривает глаза.
— Я не буду…
— Завтра утром ты выкинешь ее со своего курса.
Этот сукин сын сидит за столом, пока она стоит перед его классом и зачитывает свои самые сокровенные, самые темные желания, а потом он тайно трахает ее. Дэвид использует своих учеников, эксплуатирует их. Элли — не единственная ученица, которую он трахал, и Лорды узнали об этом.
Когда сегодня утром Элли отвлеклась на чтение своих текстовых сообщений, я попросил Джейса залезть в ее рюкзак и вытащить тетрадь для занятий. Все знают, что происходит на уроках мистера Гамильтона, но университет Баррингтона это допускает. Как и у Лордов, здесь есть свои правила.
Я просмотрел ее сообщения и сам сделал несколько телефонных звонков после того, как поговорил со своим отцом. Вот почему мы с парнями пришли на его урок. Мы должны были кое-что прояснить. Я заявлял права на свою девушку. Наверное, мне следовало заставить его остаться и посмотреть, что я с ней сделаю.
Он напрягает плечи.
— Итак, Истон…
Я бью его кулаком в лицо, откидывая его голову назад.
— Ты будешь делать то, что я, блядь, тебе говорю. Иначе ты потеряешь свою гребаную работу, — кричу я, огонь снова разгорается. Моя кожа покрывается холодным потом. — И я отведу ее в полицию, и она выдвинет против тебя обвинение в изнасиловании.
Его отец может быть могущественным Лордом, но я все еще могу его уничтожить. Для этого мне придется испачкаться. Мой отец тоже Лорд. И Лордам не нравится, когда ты ставишь под угрозу их существование.
Дэвид потирает лицо, из носа течет кровь. Затем на его разбитых губах появляется ухмылка.
— Ты никогда не сможешь это доказать.
— Парни, — зову я.
Джейс и Корбин выходят из темного угла, и он делает шаг назад.
— Я сделаю все, что нужно, чтобы отвадить тебя от нее к чертовой матери. Даже если для этого придется заставить тебя трахнуть ее, приставив пистолет к твоей башке.
Как бы я ни ревновал своего маленького демона, я полон решимости сделать все, что нужно, чтобы убрать его из ее жизни.
Дэвид поджимает губы, и рычит.
— Ты больной гребаный ублюдок.
— Я могу им быть. Только от тебя зависит, как далеко я зайду, — небрежно пожимаю плечами я.
В рюкзаке Джейса сейчас два пистолета и несколько ножей. Я разделаю его, как гребаную тыкву, прежде чем всажу несколько пуль ему в грудь, а потом брошу на крыльцо, как украшение на Хэллоуин, оставленное гнить.
— У меня в классе есть камеры.
От его слов мои мышцы напрягаются. Хотя я этого ожидал.
— Только на прошлой неделе она добровольно залезла под мой стол, чтобы я мог трахнуть ее в рот. Никто не верит шлюхе, которая кричит об изнасиловании.
Я снова бью его. На этот раз он всем телом ударяется о тумбочку, отчего она дребезжит, и Элли вздрагивает, но ее глаза остаются закрытыми.
— Отвезите его в Баррингтон, — приказываю я Джейсу и Корбину. — Потом в его дом. Мне нужны все кассеты и USB-накопители.
Я поворачиваюсь к ним лицом.
— Принесите мне все записи, которые у него есть. Уничтожьте все ноутбуки, компьютеры и мобильные телефоны.
— Нет, подожди… — поднимает руки Дэвид, и я снова бью его кулаком в лицо, на этот раз сбоку, сбивая на пол.
Я протягиваю левую руку, и Джейс бросает мне свой рюкзак. Я ловлю его и расстегиваю молнию, вытаскивая «Глок 19». Я взвожу его и, присев, прижимаю конец ствола к его голове, от чего Дэвид стонет.
— Если я только увижу, что ты смотришь в ее сторону, я отрублю тебе обе руки и заставлю смотреть, как я их поджигаю, чтобы у тебя не осталось никакой надежды приделать их обратно.
Я сильнее вдавливаю пистолет ему в череп, от чего Дэвид переворачивается на спину.
— Я сделаю так, чтобы у тебя никогда больше не было возможности дрочить свой никчемный член при мысли о ней.
Он плотно закрывает глаза.
— Истон…
— Ты меня понял? — спокойно спрашиваю я.
— Да… да, я понимаю тебя, — выпаливает Дэвид.
Убрав пистолет от его головы, я встаю и киваю Джейсу и Корбину.
— Идите.
Они подходят к нему, берут его за руки и вытаскивают из ее комнаты, оставляя меня наедине с моей девочкой. Пришло время разбудить Элли и сообщить ей хорошие новости.
Дьявол здесь, чтобы заявить права на своего маленького демона. Она вся моя.
ЭЛЛИНГТОН
Я открываю отяжелевшие веки и издаю стон, но понимаю, что не могу говорить. От паники у меня бешено колотится сердце, и я пытаюсь сесть, но не могу сделать и этого. Я лежу на спине, подложив под себя руки. По крайней мере, мне так кажется. Они онемели.
Поворачивая голову из стороны в сторону, я вижу, что нахожусь в своей комнате. Горящая лампа заливает комнату мягким светом. Я пытаюсь пошевелить ногами, но повернувшись на бок, смотрю вниз и вижу, что мои лодыжки связаны скотчем. Я начинаю кричать в скотч, который, как я теперь знаю, заклеивает мне рот.
— Ну, здравствуй, мой маленький демон.
Я бросаю взгляд налево и вижу стоящего у моей кровати Сина. Он одет в черные джинсы и соответствующую толстовку, но его маска из «Фрик-шоу» давно исчезла. Я моргаю, мое дыхание становится прерывистым.
Он садится на край кровати, и я выгибаю шею, пытаясь снять напряжение в спине. Его пальцы ласкают мою нежную кожу там, где один из них обмотал цепь. Я хнычу.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, Элли. Совсем наоборот.
Син обхватывает пальцами мое горло, и я чувствую, как сжимается моя киска, как напрягаются мои бедра.